– О, Господи! – простонал Артем и прижал её к себе. – Что я наделал? – он все крепче обнимал жену, и не мог найти правильные слова. – Тогда, я сказал это, потому что ты задела мою гордость, оттолкнув меня, сказав какую-то колкость. Пуговка, я тогда хотел тебя поцеловать. Я понимал, что тебе всего четырнадцать, когда мне уже восемнадцать, но я хотел поцеловать тебя и для этого сделал все, чтоб получить желаемое. Никто из моих друзей, что тогда были, не знали, я не рассказал о том, что произошло в домике, и ни за что не стал пользоваться этим. Прости меня, за то, что со злости я сказал, то, что на самом деле не хотел говорить. А в ту ночь, после свадьбы, я ушел, потому что знал, что ты не захочешь заняться со мной любовью. Я хотел тебя! Ты еще этого не поняла? Да после твоего дня рождения прошло всего несколько дней! Как я мог просить тебя лечь со мной в постель, особенно если ты ненавидела меня.

– Это правда? – нерешительно спросила Ангелина. – Ты меня… хотел?

– Я всегда тебя хотел. – улыбнулся Артем. – И сейчас тоже. – и уловив её недоверчивый взгляд, усмехнувшись покачал головой. – Даже наша пикировка не смогла меня остудить. – он медленно опустил её руку и приложил к ширинке.

Ангелина заметно покраснела и отдернула руку. Она была шокирована его признанием, но не знала, что сказать в ответ. То, что он желает её, не значит, что Влад врал. У него тоже было желание, но вот сама Ангелина о себе не знала ни чего. Только чужие суждения, но они были такими острыми и говорились в момент, когда она была растерянная, что запечатлелись в её памяти на всю жизнь и теперь, когда она видит мужчину, боится открыться ему, пойти на встречу.

– Тём, я … – она опустила голову, покачала ею, и в который раз попыталась отодвинуться от него, – я … не могу…, не умею. Я не знаю, как доставить наслаждение.

– Лина. - прошептал Артем и взяв её за подбородок двумя пальцами, поднял голову так, чтоб видеть её разрумянившееся лицо и печальные глаза. – тебе не нужно ничего делать, просто дай свое согласие и позволь доставить тебе удовольствие. – он смотрел на нее с нежностью, как тогда в домике на дереве.

– А как же ты? Я имею в виду, что не уверенна, что смогу что-то почувствовать.

– Сможешь. – уверено ответил Артем и погладил по щеке. – Скажи, ты не хотела, чтоб я прекращал тебя целовать? – она махнула утвердительно головой. – Тебе были приятными прикосновения? Что ты чувствовала?

– Я? Не знаю. – Ангелина замолчала на мгновение. – Наверное, хотела чего-то большего.

– Можно я тебя поцелую?

Его взгляд встретился с ее взглядом, и он прочел в нем ответ без слов. В потемневших глазах Ангелины отражались воспоминания о предыдущем поцелуе. Губы приоткрылись, и дыхание участилось. Артем наклонился ближе, притягиваемый к этому рту, как магнитом. Он целовал медленно, нежно, чтоб не спугнуть её, чтоб она не стала снова отталкивать его. Он никогда не пробовал ничего настолько упоительного, настолько пьянящего. Впервые почувствовав вкус её губ, Артем уже не мог забыть его, не мог ни с кем другим почувствовать того, что и с Ангелиной.

Он хотел большего. Хотел упиваться ею до тех пор, пока не попробует ее всю, пока его руки не познают ее тело, как собственное, пока легкие не наполнятся ее запахом, а звук ее голоса не станет единственной музыкой, которую будет воспринимать его слух. Артем поднял руку и обхватил ее голову, скользнув пальцами ей в волосы. Он наклонялся до тех пор, пока их губы не соприкоснулись. Разомкнулись. Снова слились, на этот раз крепче. Ангелина издала какой-то звук – не то стон, не то мурлыканье, – что он нашел невероятно эротичным.

Артем продолжал целовать жену, лишая её деталей одежды. Когда она осталась только в лифчике и трусиках, он поднял её на руки и положил на кровать. Артем посмотрел на жену горящими глазами. Словно угадав, о чем она думает, он выключил свет, оставив только мягкий приглушенный свет ночника, и стал раздеваться перед ней. По мере того как он обнажался, её пульс учащался, дыхание становилось прерывистым.

Артем лег рядом и повернул к себе лицом, прижимая так, чтоб она привыкла к нему. Он проводил по её телу ладонью, нежно прикасаясь к ней. Артем не целовал её, просто ласкал, изучал. Он отчетливо распознал момент, когда Ангелина стала расслабляться.

Набравшись смелости, она провела пальчиками по шее, плечам, груди. Потом неуверенно посмотрела на мужа, он одобрительно улыбнулся и лег так, чтоб ей было удобней. Ангелина повторила движения и опустила руки на живот, потом провела снова вверх и услышала судорожный вздох мужа. Посмотрев на него, она заметила, что глаза его закрыты, а губы немного приоткрыты.

Ангелина сначала задержала дыхание, решаясь, а потом прислушалась к своему внутреннему голосу, который твердил поцеловать его. Она так и поступила. Руки её лежали у Артема на груди, но когда она поцеловала его, он прижал её к себе и ответил на поцелуй. Ангелина просто упала на него, под давлением его объятий.

Артем пленил ее рот в основательном, глубоком поцелуе, вначале медленном и нежном, потом все более требовательном, пока нестерпимая, неудержимая жажда не захватила их. Он резким движением перевернул её на спину, но перед этим умудрился каким-то образом лишить её лифчика. И теперь его большая горячая ладонь слегка сжимала её грудь. Ангелина издала стон удовольствия.

И тогда Артем пустился в сладострастное путешествие по ее телу, осыпая ласками вначале стройную шею, затем напрягшуюся от желания упругую грудь с вызывающе торчащими сосками. Он оставлял без внимания ее нетерпеливые мольбы, прикасаясь, пробуя на вкус, дразня.

Напряжение внутри нее вновь нарастало. Отчаянное. Требовательное. Безумное. Она ухватилась за плечи Артема, притянула к своему рту, поглотив его в жадном поцелуе. Ангелина уже не помнила ни себя, ни, где они, ни что они. Главное было то, что они вместе. Что их сердца бьются в унисон, что им хорошо вместе. Мыслей в голове не осталось, только одна потребность – чувствовать его в себе, и чтоб это безумие не прекращалось никогда.

– Артем. – простонала она и обхватила его ногами прижимая к себе. – Пожалуйста….

Артем хрипло рассмеялся и стал медленно входить в нее. Ангелина выгнулась, потянулась к мужу и приняла его в себя. Глубоко. Полно. Это был не просто фейерверк. Было такое чувство, что миллион бабочек вдруг решило вспорхнуть ввысь.

Не просто вспорхнули, они возвысили к небесам души скрещенные воедино. Это было похоже на соединение давно потерявшихся половинок. И пусть они не говорили слов любви, их души знали это, их тела чувствовали это.

Когда все закончилось, Артем уткнулся лицом в подушку рядом с её головой. Они не шевелились и не произносили ни слова. Было лишь слышно их учащенное дыхание. Ангелина чувствовала, как его плоть ещё подрагивает в ней и блаженно улыбнулась. Она не открывала глаза, не хотела терять это чувство единства, чувство умиротворения.

Не хотела, чтоб её сознание прояснилось, потому что потом будет реальность. А она боялась реальности, боялась открыть глаза, чтоб увидеть глаза Артема. Она не знала, о чем он думает, и боялась этого.

По щекам побежали слезы. Она любит своего мужа. Всегда любила и будет любить. Но что потом? Когда все это закончится, когда не нужно будет играть в игру «счастливая семья». Ангелина не знала, что будет потом и не хотела знать. Она хотела жить настоящим или если быть точнее этим мгновением.

Наверное, Артем увидел её слезы, потому что стал стирать их своими губами. Он лег набок и притянул жену к себе. Артем не знал, почему она плачет и не знал, как правильно спросить. Впервые в жизни он получил такое наслаждение и не хотел терять его. Он прижал Ангелину к себе и поцеловал в мокрую от слез щеку.

– Лина, почему ты плачешь? – решился спросить Артем. – Я сделал тебе больно.

– Нет. – прошептала Ангелина, наслаждаясь хриплым голосом мужа. – Все было…. Я просто не знаю, как сказать.

– Восхитительно? Волшебно? – целуя её, спрашивал Артем. – Как взрыв? По крайней мере, я чувствую так.