Времени у нас, как говорится, в обрез. Вполне определенные наши задачи запрограммированы, неоднократно сверены, отпечатаны на листках бумаги — все рассчитано до последнего часа. Ежедневно мы встречаемся с писателями, ведем предварительные разговоры с министром культуры республики Конго, известным в Африке, в Европе и у нас в стране интересным писателем Тати-Лутаром, он же является и Президентом Союза писателей (УНИАК), провели литературный вечер в Советском посольстве, где я читал стихи, два раза были на приеме у нашего посла Сергея Александровича Кузнецова. Утром в последний день своего пребывания в Конго подписали коммюнике и утвердили текст Соглашения, которое затем было подписано в Москве.

На все, естественно, требуется время. Но мы же — писатели, нам бы непременно хотелось узнать как можно больше и о наших конголезских друзьях, и о их буднях, о борьбе за новую жизнь, хотелось побывать на заводах, в кооперативах, которых здесь покуда мало, в животноводческих хозяйствах, организованных кубинскими специалистами, хотелось побывать в настоящих джунглях, где бродят на воле слоны, обитают обезьяны.

Все это здесь есть. Но нет у нас времени. Мы успеваем посетить газетную типографию, построенную немецкими друзьями из ГДР, побывали в научно-исследовательском институте просвещения, на одном из концертов негритянской музыки и танца, посетили областную больницу в Кинкалу, главврач которой — хирург Кьябье Теафиль — учился в Советском Союзе. Здесь же, в Кинкалу, мы побывали в одном из первых музеев республики. Для него построено специальное здание, собраны многочисленные экспонаты этнографического характера: древняя керамика, старая одежда, настоящие фетиши, народные музыкальные инструменты, предметы повседневного обихода. Здесь же встретили мы и первого директора музея Жака Кунзилу. Это его личный энтузиазм, всемерная поддержка народного правительства и многочисленные пожертвования населения помогли Жаку Кунзиле создать огромное хранилище предметов старины. Пройдет время, и будущие поколения, заново обретшие свою родину, вернувшиеся к истокам собственной культуры, будут благодарны людям, сумевшим в трудные времена сохранить этнографические и археологические ценности народов, проживающих в Конго.

Совершили мы поездку к востоку от Браззавиля, в саванны. Был сезон дождей, и трава по склонам гор, в низинах, в прибрежных долинах величественной реки Конго ослепительно зеленела, подобно прекрасному конголезскому малахиту, травы буйствовали, и горячие порывы, ветра гнали по ним высокие зеленые волны. Трава волновалась, как море. Местечко, куда мы приехали на автомашинах, называлось по-новому Красным Километром. На краю небольшого селеньица на песчаной почве стоял старый, совершенно разбитый, видавший виды грузовик. Рядом с ним — невысокий бетонный столб.

— Со временем, — объяснил Леопольд Пинди Мамонсоно, — здесь будет сооружен памятник Мариану Нгуаби. В 1972 году была попытка государственного переворота. Нгуаби в те дни находился в Пуэнт-Нуаре, втором по величине городе на Атлантическом побережье. Услышав неожиданную весть, президент и руководитель партии со своими товарищами сел в самолет и срочно вылетел к месту событий. Но в Браззавиле, бурлящем спровоцированными массами и буржуазными подстрекателями, приземляться было нельзя. Тогда самолет сделал посадку здесь, километрах в пятидесяти от Браззавиля. — Леопольд показывает рукою на старенький грузовик и продолжает. — Вот на этой машине, которая сейчас тоже музейная реликвия, Мариан Нгуаби с верными товарищами на всей скорости ворвался в столицу. Совсем не ожидали противники такого оборота. Президент выступил перед народом, открыл ему глаза на происходящие события. Так контрреволюция была сломлена и подавлена. А это местечко было названо Красным Километром...

Это его, Мариана Нгуаби, я видел под Гаваной в 1975 году.

Изнуренные жарой стояли мы тогда вблизи дороги на полпути между аэропортом и Гаваной, ожидая правительственного кортежа. Пекло солнце. Можно было бы уехать в горы, укрыться в прохладе пальмовых рощ, но разве мыслимо упустить случай и воочию, совсем близко увидеть отца кубинской революции, сумевшего под самым боком Америки всколыхнуть народ, поднять его на борьбу и победить в этой неравной схватке.

Нет, не праздное любопытство удерживало меня под раскаленным солнцем у асфальта дороги, которую со всех сторон обступили люди, ожидающие проезда Фиделя Кастро. Он встречал в аэропорту президента конголезской республики Мариана Нгуаби.

И вот издалека донеслись и, нарастая, усиливаясь, приливной волной полетели возгласы:

— Фидель! Фидель!..

Я подступил к краю дороги и увидел приближающуюся колонну машин, в одной из них — с откинутым верхом — стояли Фидель Кастро и Мариан Нгуаби.

Разве думал я в то время, что скоро ступлю на землю Конго.

Было это в 1975 году. Но уже через два года Мариана Нгуаби подстерегла все-таки предательская пуля. В 1977 году его убили террористы.

Для конголезцев имя Мариана Нгуаби свято так же, как свято имя Патриса Лумумбы для всей борющейся за свободу Африки. Страна освободилась от колониальных оков не так давно, в 1960 году. Первые ее президенты типа Фюльбера Юлу и Массамба-Деба не оправдали надежд народа и прогрессивной мировой общественности.

31 декабря 1969 года было объявлено о создании Конголезской партии труда. Во главе партии встал марксист-ленинец Мариан Нгуабе. Страна стала постепенно освобождаться от засилия иностранного капитала в промышленности и сельском хозяйстве. Началась подготовка основ для перехода к строительству социалистического общества. В принятом на учредительном съезде Уставе КПТ были сформулированы и провозглашены главные цели и задачи, теоретические и организационные основы новой партии:

За двадцать с лишним лет самостоятельного развития в Народной Республике Конго сделано многое. Во всей Африке — это самая грамотная страна. Все ее дети учатся в школах, взрослое население прошло через кружки и комитеты по ликвидации неграмотности. В стране появились промышленные предприятия, сельскохозяйственные плантации и фермы, принадлежащие народу. Из вековой отсталости и угнетения открылась дорога к светлому будущему.

Наше пребывание в Конго совпало с Новогодними празднествами. На улицах Браззавиля то тут, то там встречались фольклорные группы. Интересное это зрелище — танцы на площадках, на обочинах тротуаров! Молодежь в ярких национальных костюмах, девушки с удивительными прическами, парни со страусовыми перьями, под звуки барабанов, под треск трещеток, под всхлипы незнакомых мне музыкальных инструментов часами беспрерывно танцуют под открытым небом. Танец сопровождается своеобразным пением. Солист в центре круга или несколько солистов выводят незатейливую музыкальную фразу, порой просто похожую на мелодекламацию, ее тут же подхватывают и повторяют вслед за солистом все танцующие.

Надо отметить, что конголезцы — народ весьма музыкальный. Не случайно поэтому, их музыка, их ритмы включены в радио и телепрограммы многих стран Африки. Еще в далекой древности в Конго были распространены танцевальные представления, в которых участвовали целыми деревнями. В дикие времена работорговли черные рабы с берегов Конго в Новый Свет вывезли танец под названием нкумба, или как сейчас произносится «румба». Победным маршем обойдя почти все страны мира, этот ритмичный танец вновь вернулся к берегам отечества.