– Что‑что! Правду, конечно. О ее рождении. Ну и еще чего‑нибудь от себя добавил.

– Добавил? – Последние годы я ломал голову, зачем Шерэтт разрушил счастье собственной дочери.

– Ты же знаешь, как он относился к Эдель. Твой отец всегда ненавидел полукровок, даже если в них текла его собственная кровь.

Я опустился в кресло напротив. После смерти отца Леста была одной из немногих, к кому я мог обратиться за советом.

– Как мне вести себя с сестрой?

– Просто покажи ей, как ты ее любишь, и не удерживай насильно. Возможно, тогда Эдель сама решит остаться.

– А Седрик? Она ведь теперь его подданная?!

– До сих пор ты успешно манипулировал им. Надавишь и в этот раз. Кстати, ты готов к встрече будущей супруги?

Я немного помолчал, чтобы не наорать на колдунью. Она ведь не виновата, что уже не первая достает меня этим вопросом. О ком мне сейчас меньше всего хотелось думать, так это о Солее. В голову лезли непрошеные мысли о некой разрушительнице королевств…

– О чем мечтаешь, мой мальчик? Вижу, ты не рад скорому приезду невесты.

Я посмотрел на колдунью таким несчастным взглядом, что она не сдержалась и рассмеялась.

– Ты выглядишь как заключенный перед казнью. Если не хочешь жениться – не женись.

Не женись! По‑моему, это был первый глупый совет, который я услышал от колдуньи. Разорвать помолвку! Даже страшно представить, какие последствия повлечет за собой подобное решение. Старейшины точно не простят.

– Ты же знаешь, я никогда этого не сделаю. Такова была последняя воля отца. Уже перед самым отъездом в Нельвию он потребовал поклясться, что я женюсь на Солее. К тому же меня не коронуют, пока я не представлю Драгонии новую Владычицу.

Леста безразлично махнула рукой, будто мы обсуждали какую‑то ерунду.

– Ну так возьми в жены эмпатию. Старейшины будут только рады.

– Не хочу я эмпатию!

Глаза колдуньи заблестели. Нет, определенно иногда она бывает невыносима!

– А кого же ты хочешь, мой мальчик? Уж не связано ли твое настроение с кем‑нибудь из твоих гостей?

Я отвел взгляд, не желая отвечать. Хотя Леста и без слов могла догадаться, что творится у меня в душе.

– Я слышала, Теора отправила к тебе посланницу, – как можно равнодушнее бросила она. – До чего‑нибудь договорились?

– Нет. Старейшины и я решили после коронации объявить людям войну.

Колдунья резко поднялась и направилась к двери.

– Не будь похож на своего отца, Дорриэн. С каждым годом ты все больше напоминаешь мне его. Наверное, это наше проклятие…

– Какое проклятие?

Колдунья не ответила и вышла, оставив меня наедине со своими безрадостными мыслями.

Нарин и Леста

– Вол, ну Волчик, миленький, когда ты устроишь мне встречу с Лестой? Может, мне подождать ее возле кабинета Владыки, пока она не освободится? – я поднялась с колен.

– Сидеть!

От неожиданности я снова села.

– Ты не подумала, что Дорриэн может поинтересоваться, зачем тебе так срочно понадобилась эмпатия?

– Скажу, что хочу купить у нее крем от морщин.

– Не смешно. Как только погода наладится, я отвезу тебя к ней.

– Но почему я не могу поговорить с ней сейчас?!

– Потому что Леста с дороги очень устала, а к Владыке у нее было что‑то срочное, вот она и явилась в Ирриэтон, не заезжая домой.

Спор прервала появившаяся Инэка. Эмпатия приветствовала нас быстрым реверансом и протянула мне листок бумаги.

– Слуга попросил передать вам, госпожа.

Я взяла из рук девушки сложенный вдвое лист. Разогнула, быстро пробежала взглядом по исписанной неровными буквами бумаге, торжествующе улыбнулась.

– Леста приглашает меня завтра к себе домой.

Следующим вечером я и Воллэн незаметно покинули Ирриэтон и отправились на окраины Эсферона. Погода была отвратительная. Переставший ночью лить дождь с утра зарядил с новой силой, превратив дороги в жидкое месиво. Разбрызгивая грязь, лошади неслись сквозь туман, управляемые ловкой рукой кучера.

– Вол, и долго еще будет такая мерзкая погода? – спросила я, когда мы пересекли Фонтанную площадь.

– Возможно, неделю или две. В худшем случае – месяц. Мы все боимся, что из‑за дождя придется отложить свадьбу Дорриэна.

Эта падающая с неба водичка начинает мне нравиться!

– Почему отложить?

– Венчание должно проходить на развалинах храма любви. Может, заметила белую лестницу? Мы только что проехали мимо.

Заметила. Высокая крутая лестница метров двадцать в высоту, оканчивающаяся круглой площадкой с полуразрушенным алтарем в центре. Долго же придется Солее шкандыбать по ней в своих свадебных туфельках! Еще ненароком споткнется и упадет. Вот трагедия будет…

– Ты чего улыбаешься? – привел меня в чувство Вол.

– Прости, задумалась.

Вскоре мы стояли у ворот огромного старого особняка. Я присвистнула. Почему‑то ожидала увидеть избушку на курьих ножках, а колдунья, оказывается, проживала в царских условиях.

Дверь открыла молоденькая эмпатия, служившая, как оказалось, экономкой в доме Лесты.

– Входите. Госпожа ждет вас.

Мы последовали за служанкой. Мало того что снаружи дом оказался мини‑версией Ирриэтона, внутри он также ничем ему не уступал. Мрачный и темный, но в то же время манящий и загадочный. Казалось, эти стены таят в себе множество секретов. Размытые очертания мебели, утонувшей в полумраке, будто бы давали понять гостю, что у замка богатое прошлое.

Я прикрыла глаза, почувствовав, что сейчас опять что‑то увижу. За последние недели я настолько привыкла к этой особенности психики, что иногда переставала замечать, где заканчивается реальность и начинается видение…

…Вечер. Так же, как и сейчас, льет дождь. Молодая эмпатия, завернутая в алый плащ, вошла в дом, освещенный тысячами свечей. Скинула плащ, отдала его подбежавшей служанке. Заглянула в зеркало, поправила несколько выбившихся из прически золотистых локонов. Улыбнувшись своему отражению, женщина обернулась на звук звонкого детского голоса.

– Мама, смотри, что мне папа подарил! – В дверях показался белокурый малыш с большой коробкой, в которую были аккуратно сложены деревянные солдатики. – Когда я стану взрослым, папа даст мне большую армию, и я завоюю всю Этару для тебя, мамочка!

Эмпатия подхватила ребенка на руки и закружила по комнате.

– Мне не нужна Этара, Эрот. Я всего лишь хочу, чтобы ты вырос достойным правителем Королевства света, тогда я буду тобой гордиться. Поменьше слушай глупости отца о войне. Договорились?

Малыш послушно кивнул и замахал ножками в воздухе, требуя, чтобы его немедленно поставили на землю. Женщина погладила сына по голове и еще раз прижала к себе.

– Вам что‑нибудь нужно, госпожа? – На зов эмпатии появилась все та же молоденькая служанка.

– Да. Отведи Эрота наверх. Сегодня мы ночуем здесь. Не хочу возвращаться по такой погоде в замок.

Пожелав сыну спокойной ночи, женщина взяла у девушки поднос и удалилась в другую комнату…

Я почувствовала легкий толчок в бок и открыла глаза.

– Мы пришли, – шепнул Воллэн, открыл дверь и пропустил меня вперед.

Колдунья сидела в кресле у камина и поглаживала большого рыжего кота, устроившегося у нее на руках. Подняв сонную морду, кот недовольно посмотрел на нас, будто спрашивал, что мы делаем в его доме.

Приметив на моем плече феникса, рыжий жадно облизнулся, заставив огненного питомца вспорхнуть, усесться на самый высокий шкаф и уже оттуда наблюдать за происходящим.