Демоны! Она знает! Заметив звезду, я зарычал. Значит, вот где она была все это время! Девчонка прижимала к себе камень, в котором еще теплилась слабая искра жизни. Тварь! Я бросился к ней, но за спиной послышались гневные крики, несколько солдат попытались меня схватить. Идиоты! Посмели напасть на своего Владыку! Охваченный жаждой уничтожить всех, стоявших на пути к звезде, я прокричал заклинание и попытался вырваться. Но все те же руки держали меня, заставляя встать на колени. А потом черный купол накрыл мою душу точно так же, как много веков назад могильная плита накрыла мое тело.

Нарин

В тот момент мне казалось, что его крик сметет с лица земли Ирриэтон. Столько ярости и дикой злобы было в нем. Несколько солдат, заранее предупрежденных старейшинами, накинулись на Владыку, но демон ярости, все эти месяцы разъедавший его душу, из последних сил старался вырваться на волю и уничтожить ту, в руках которой находился смысл его жизни. Уничтожить меня.

Вскоре эмпат затих. Эрота унесли в его покои и положили на кровать. Солдатам было приказано сторожить Владыку, а Морта приставили следить за его состоянием.

Я тоже решила провести ночь у постели эмпата, чтобы, как только тот придет в себя, устроить ему допрос. Уж ему‑то должно быть известно, как нам вернуть Дорриэна. Вот только захочет ли Эрот поделиться со мной этой информацией? «Захочет, – зло прошипела я самой себе. – Для этого берусь сделать все, что в моих силах, и даже больше того. Если понадобится, продам душу дьяволу, но верну любимого». Ох, лучше бы я тогда этого не говорила. Наверное, наши слова имеют силу, потому как… Но я отвлеклась. Прежде чем отправиться в покои Владыки, решила поговорить с Воллэном и Эдель.

Эмпатов нашла в другом крыле замка, этажом ниже, в будуаре принцессы. Леста и мои мальчики были там же. Когда я вошла, голос колдуньи затих, и все как по команде повернулись в мою сторону.

– Все сделано, – коротко ответила я и, поборов в себе страх, посмотрела на Эдель. А потом на Воллэна. Сразу захотелось убежать и спрятаться в каком‑нибудь темном‑темном чулане. Похоже, разговор будет не из легких.

– Эдель, – я запнулась, стараясь подобрать правильные слова. Но так как ораторскими способностями не обладала, да и вообще в напряженных ситуациях не могла связать двух фраз, просто сказала: – Прости меня.

Зажмурилась, чувствуя, как комок соленых слез рвется наружу. Не в силах с ним справиться, расплакалась. Эмпатия подошла ко мне и, ласково обняв, тоже заревела в голос. Вот так мы и стояли, давясь собственными слезами, в объятиях друг друга.

– Я тебя уже давно простила. – Эдель шмыгнула носом и подала мне платок, который в одно мгновение превратился в мокрый лоскут ткани.

– Я хотела тебя убить! – надрывно всхлипывая, продолжила я свои стенания. – Горло тебе перере‑е‑езать!

Эмпатия с нежностью коснулась губами моего лба. Подведя к диванчику, усадила подле себя.

– Ты ни в чем не виновата. – Услышав мое тихое «виновата», требовательно сказала: – Нарин, посмотри на меня! Ты была жертвой двух сумасшедших! Хвала богам, они получили по заслугам. Я же тебя ни в чем не виню.

– А Воллэн? – Я подняла глаза и оглядела комнату затуманенным взглядом. Советник ушел. Наверное, ему противно было находиться в одной комнате с той, которая хотела убить его жену.

– Он все поймет, – ласково прошептала Эдель. – Просто дай ему время.

– Надеюсь. Ты уже знаешь об Эроте?

Принцесса кивнула.

– Мы заставим его вернуть Дорриэна. Все будет хорошо.

– Главное, чтобы мы успели. Его душа умирает, – сквозь слезы простонала я.

– У нас еще есть время, – заботливо произнесла колдунья.

Сколько? А если нет? Вдруг уже поздно и он умер?

Заметив, как я поднимаюсь, Леста спросила:

– Куда ты?

– К Владыке. Хочу быть первой, кого он увидит, когда проснется.

Послышался отрывистый вздох. Я вздрогнула и открыла глаза. Стояла поздняя ночь. Я даже не заметила, как уснула. Морта не было. Оглядевшись, заметила стражника, сидящего в кресле в дальнем углу комнаты.

– Выйди, – тихо попросила я. – Пожалуйста.

Эмпат поднялся и, промямлив: «Я буду за дверью», – покинул комнату. Я перевела взгляд на Эрота и, не в силах противостоять порыву, потянулась к его руке. Как же трудно смириться с тем, что передо мной сейчас не Дорриэн! Ведь это его глаза, его губы, его руки.

Почувствовав мое прикосновение, эмпат отдернул руку и продолжил смотреть в точку на потолке. А я молчала, не зная, что говорить. Хотела заставить его все рассказать, а теперь сидела и смотрела в такие знакомые зеленые глаза.

– Сначала Леста, теперь ты, – первым нарушил молчание эмпат.

– Ты занял место, которое тебе не принадлежит, – еле слышно прошептала я. – Это его жизнь. Не твоя.

– Правда? – Эрот повернул голову и посмотрел на меня долгим пронизывающим взглядом. – Но тогда была моя жизнь. А у меня ее забрала моя собственная мать. – Владыка горько усмехнулся.

– Эрот! – Не для того я сюда пришла, чтобы говорить с эмпатом о его прошлой жизни. – Ты должен уйти, а Дорриэн должен вернуться. Ты ведь знаешь, как его вернуть.

Безжизненный взгляд улетел вдаль. Владыка молчал. Казалось, он не слышит моих слов. Не хочет слышать.

– Я не знаю, как это сделать. Не я, а Хелдэн проводил обряд. Вот у него и спрашивай.

Электрический разряд пробежал по телу, в глазах заблестели слезы.

– Хелдэн мертв.

– Я не знаю, как его вернуть, – упрямо повторил Эрот.

– Ты должен! – Я вцепилась в руку эмпата и сжимала ее до тех пор, пока не почувствовала боль в пальцах. – Он не может умереть! Он нужен Драгонии, нужен мне!

На секунду что‑то теплое и такое родное проскользнуло во взгляде и тут же скрылось за пеленой равнодушия.

– Ты ведь все равно умрешь! – в отчаянии закричала я. – Они не позволят тебе жить! А если умрет Дорриэн, что станет с Драгонией? Что станет со мной?! Я не смогу без него.

Я тихо плакала, спрятав лицо в ладонях. Он не поможет мне. Зачем ему возвращать Дорриэна? Это станет его местью. Местью мне, местью всем эмпатам. Раз Эрот не будет править Драгонией, значит, ею не будет править никто. А я, не способная ничего сделать, буду просто смотреть на гаснущее пламя. Смотреть, как умирает моя любовь… вместе со мною.

– Отправляйтесь в Долину. У Хелдэна должны были сохраниться записи о проведении обряда. Обыщите Гвенделон.

Я подняла на эмпата заплаканные глаза:

– Сколько у нас времени?

Владыка пожал плечами и отвернулся.

– Пока пламя будет гореть, душа будет жить. А сколько: день, неделю, месяц – не знаю.

В последний раз коснувшись его руки, я поднялась и вышла. Нужно ехать в Долину. Но пока мы туда доберемся, уже может быть поздно. Жаль, что у меня нет крыльев…

Нарин и Воллэн

Позволив себе забыться на несколько часов, проснулась на рассвете и принялась собираться в путь. Если ехать быстро и не делать долгих остановок, за восемь‑девять дней можно добраться до Неаля. Эрот тоже должен будет поехать, чтобы мы смогли там же, на месте, провести обряд. Я взяла в руки звезду. На мгновение пламя сверкнуло, подарив ладони тепло.

В дверь постучали. Если это Эви, я не хочу сейчас с ней говорить. Вернусь, тогда и разберусь с этой лживой змеей.