— Понято… Ща оформим в лучшем виде!

Мы не без удовольствия наблюдали за двумя нашими парнями, появившимися во дворе в виде абсолютно пьяной парочки. Горланя какую-то песню, они подошли к мужику и, видимо, попросив закурить, моментально скрутили ему руки и зашвырнули в наш подъезд. А мы вышли во двор и стали решать, как нам взять Панаса… Не хотелось устраивать перестрелку в центре города. В конце концов, я убираю пистолет в кобуру, вынимаю из заднего кармана джинсов наручники, перекладывая их в куртку, и спускаюсь в магазин… Саблин, если это действительно он, стоит перед прилавком и уже расплачивается. Дальше — картина Репина… Оборачивается. Я улыбаюсь самой невинной и обезоруживающей улыбкой из своего арсенала. Улыбается в ответ…

— Девушка… Вам помочь?!

— Возможно… Сделайте так, — вытягиваю руки вперед. Он повторяет мои движения, продолжая смотреть мне в глаза и улыбаться… В этот момент сухо щелкают наручники. Мужик меняется в лице и уже смотрит на меня с огромным удивлением, — Ну, что? Пошли? — берусь за наручники и вытягиваю его на улицу. Там сдаю на руки РУБОПовцам и мы грузимся в их машину, без лишних опознавательных знаков. До ГУВД едем молча. «Саблин» молчит и внимательно изучает меня, я вижу это в зеркало заднего вида. Второй бледен, озирается, но тоже помалкивает. Когда машина остановилась перед зданием ГУВД и мы выволокли их наружу, второй наконец-то обрел дар речи…

— Пацаны! Вы чего, из милиции???

— Ну, да… — немного обалдев подтверждают ребята.

— Фуф… Слава Богу!!!

Это ведь только потом выяснилось, что мужик совершенно ни при чем, и с Саблиным они встретились случайно. Просто решили раздавить пузырь! Мелкий бизнесмен решил, что его конкуренты решили «укатать»… А оказывается — милиция.

А вот с Саблиным мы не прогадали! Действительно он оказался… Было около одиннадцати, я уже собиралась уходить, как дверь кабинета открылась и вошел, кто бы вы думали? Рыдван, собственной персоной. Посмотрел на меня, прошелся по кабинету туда-сюда, сел на стул напротив меня…

— Саш… — глядит каким-то умоляющим взором, — Поговори с ним, а?

— С кем?

— С Панасом.

— Это твоя обязанность его колоть…

— Он отказывается говорить с кем бы то ни было… Сказал, что будет разговаривать только с опером, что его повязала, — он снова вскочил и прошелся по комнате, — Саш! Ну, пожалуйста…

Откинувшись на спинку стула, раздумываю над ситуацией: — Хорошо! Только чур, не вмешиваться… Договорились?

— Ладно!

В отдельной комнате, что выделили Рыдвану для допроса, был только Саблин под присмотром одного из наших оперативников. Попросив оставить нас наедине, я дождалась пока не закроется дверь и спокойно подошла к задержанному. Достав из кармана ключи, расстегиваю наручники и сажусь за стол…

— Вы хотели поговорить со мной, Владимир Семенович?

— Красиво вы меня взяли, ничего не скажешь, — он с улыбкой разглядывал меня, — Красиво… Простите, не знаю как вас зовут…

— Капитан Максимова… Александра.

— Красивое имя. А по батюшке?

Я немного помедлила с ответом… Нет. Не вызывает он у меня пока никаких опасений. И интуиция спокойна. — Александра Эдуардовна.

— Не боитесь?

— Чего?

— Ну… вы так спокойно сняли с меня наручники, а если я сбегу или попытаюсь напасть? — он с интересом ожидал моей реакции на свои слова, но глаза смеялись.

— Рискните… — в ответ он лишь рассмеялся, по-доброму так.

— Даже не стану пробовать!

— Владимир Семенович, вы же не просто так решили говорить со мной… Я так думаю, вы вряд ли начнете каяться в нападении на инкассаторскую машину с убийством.

— Я и не собирался говорить на эту тему.

— Значит о чем-то ещё… О чем же? — Панас молчал, но я чувствовала, что знаю, о чем пойдет речь.

— Вы же меня тоже не по тому «скачку» взяли… Да, и не убивал я того инкассатора, честно говоря. Но это уже другой разговор, — он словно задумался о чем-то или что-то вспоминал. Потом резко встряхнул головой и продолжил, — Вас ведь тот парнишка интересует, верно?

— Вы имеете в виду одноклассника вашей дочери? — я старалась говорить как можно небрежнее, ни в коем случае не выдать своего интереса к теме, что он поднял.

— Да… Хороший парень был! Мать его жаль, она в нем души не чаяла…

— Владимир Семенович, я вас прошу, расскажите мне все, что вы знаете об Александрове… Без протокола. Просто расскажите, — положив на стол пачку сигарет и пепельницу, я терпеливо ждала его решения, а потом старалась не упустить ничего важного для себя.

— Когда я отсидел свой первый срок, я вернулся в Мурманск… Поселился у матери, но старался забегать к жене и Кристинке. Они переехали на Зеленую, в «деревяшку». Квартира была хорошая, просторная… Я тогда, помню, Тинке щенка подарил, вот уж мамка ее ругалась! А мне очень хотелось чем-нибудь дочуру порадовать… — он нервно закурил. Что ж поделать, не всегда воспоминания о спокойной жизни доставляют нам удовольствие, — Соседи у них были… нормальные люди. На первом этаже, помню, пенсионеры жили, а прямо напротив — разведенка одна с пацаном. Как раз Криськин ровесник. Вот так я Витьку-то и знаю, получается, почти с пеленок. Потом жизнь повернула круто, я на второй срок пошел. Как освободился, снова домой поехал, да мать померла уже… Я поселился у жены, временно. Старался с Кристиной сблизится как-то, но… мне иногда кажется, что она меня боится. Как будто не понимает, кто я. Или только вид делает… Эта мадмуазель себе на уме! Витька вырос сильно, спортом занялся серьезно. С ним везде друг его ходил, Дима кажется, старался во всем за Витькой угнаться… И Тинка, и сам Витя уверяли меня, что он хороший парень, но… не знаю, мне его глаза не нравились. Какие-то… пустые, безликие что ли?! Вот, вроде смотрит на тебя, а ты и не скажешь, что у него на уме и в душе творится-то. Помню, он очень серьезно увлекался военной историей, особенно холодным оружием. Тина как-то мне сказала, что они с Витей хотят ему сюрприз на День рождения сделать… Короче, им разрешение нужно было.

— Разрешение на что? — я впервые вставила вопрос в его монолог, и то, потому что почувствовала, что он ждет этого вопроса.

— А когда покупаешь сувенирный клинок какой-нибудь, на него же нужно разрешение? Вот и им такое понадобилось…

— И вы его достали?

— Достал… дурак старый!

— Что они ему презентовали? Я уже поняла, что не «саблю» из металлопластика времен Колчака…

— Немецкий штык-нож… Говорят, что купили у какого-то "черного археолога" на толкучке.

— Ясно… — в голове мгновенно выстроилась картинка произошедшего с возможными участниками, но все же я решила дожимать до конца, — Когда это было?

— Да уже года три тому…

— Угу… — в голове крутилась туча мыслей, — Зачем вы выходили на Кирова в то утро, когда убили Александрова?

— Я Кристину искал.

— Искали?! — вот это номер!

— Да. Искал Кристину, а нашел Витьку с дырой в пузе…

— Он был ещё жив?

— Успел всего одну фразу мне сказать… Как я не старался ему рану зажать, но… слишком уж глубоко его саданули.

— Что он вам сказал? Желательно дословно.

— Извольте, дословно: "Смешно. Тот самый нож."

— И все таки… зачем вы искали Кристину?

— Она поругалась с матерью… Из-за меня… Позвонила Витьке на трубу и ушла. Я просто подумал, а что если мне удастся поговорить с ней по душам? Выяснить, почему она так шарахается от меня…

— Вас объявили в федеральный розыск за нападение на инкассатора с убийством. Как вы считаете, недостаточно, чтобы шарахаться?

— Бьете не в бровь, а в глаз…

— Владимир Семенович, конечно это вам решать, но я все же попрошу вас все это повторить на протокол нашему прокурору. В этом деле вы проходите как свидетель, так что…

— Как говорится в одном хорошем фильме: "Свидетелем быть ещё не приходилось!" — мы оба улыбнулись.

— А насчет инкассатора. Дело не моё, так что…