– Предлагаю выпить это виски, стоя, за процветание нашего отеля – сказала она, и залпом осушила свою емкость и после этого посмотрела на меня. Я молчаливо, поднес свой стакан к губам и сделал первый глоток
– Это же пиво. Просто пиво, – разочарованно сказал я.
– А что, у тебя нет воображения? – несколько встревожено спросила она
– Есть! И еще сколько, – ответил я оскорблено.
– Ну, тогда это же самое настоящее шотландское виски. Неужели ты не заметил? Ну-ка, глотни еще!
Выпив стакан, я потребовала еще. Но бизнес леди покачала головой
- Так вот, джентльмен, я вам советую остановиться. Это зелье сгубило не одну душу бизнесмена, у которого есть на паевых начала свой отель!
Я был очень доволен тем, что во мне охотно признали состоятельного и денежного человека, и больше не настаивал на новой порции алкоголя. Конечно, мои мечты заводили меня, иногда достаточно далеко. Однако это были всего на всего мечты, которые в принципе были неосуществимы. А тут я вдруг ясно стал понимать, что меня есть тихий семейный отельчик на берегу моря. Вот она моя спокойная и необременительная старость. Вот я лежу в шезлонге, пью апельсиновый сок или что ни будь покрепче. Солнышко, море, белый песок, обольстительные гурии отдыхают рядом и в большей части года тепло. Нету этой вонючей, сырой и пасмурной зимы, которая длится у нас по шесть месяцев, на Вологодчине. А здесь, желтое солнышко, синее море и зеленые насаждения. Лепота, да только. Не жизнь, а сплошное удовольствие. Денежка капает постоянно от постояльцев в моей четырехзвездочной гостинице. Три звезды я не хотел строить, пять звезд тоже, уж слишком обременительно для меня, слишком много тогда придется шустрить. Да, только четыре звезды. А самое главное, что бы управляющий был нормальным, не вороватым. Пришел, дал указания ему, проверил работу и на балкон, принимать солнечные ванны с компьютерным планшетом в руках. Пару стопарей принял для души, и погнали наши городских, то есть, сиди пиши, твори, сочиняй. Сходил на обед в свой ресторанчик, окунулся в теплое море, понежился в шезлонге. Познакомился с русской отдыхающей, получил от нее удовольствие для тела. А утром опять иду и пишу книгу. Сразу вспомнился Максим Горький, оказывается тоже, у него была губа не дура. Напел чой-то Сталину, «мол, ля-ля тополя» типа здоровье не очень, а туточки могу творить. Жил в Италии, на острове Капри, а издавался в России. Хотя писал вроде хорошо. Песня о соколе у меня до сих пор вызывает неприкрытое восхищение. Да, люди здесь хорошие, приветливые все. Только говорят, очень много. Шумно от итальяшек все-таки, какие-то они орастые да горластые. Единственный минус, некоренное население Италии, их тоже много, негры, арабы и так далее и тому прочее. Ну, это все ерунда, по сравнению с главным. Писать книги, давать телевизионные интервью и стричь купоны. А можно, еще конечно, поселиться в бунгало на пляже, как Генри Холден, и плевать в Атлантический океан при этом, сочиняя свои шедевры. А еще можно уехать в Гоа и валяться там на песке, любуясь закатами и поплевывать уже в Индийский океан. Мое дело накарябать что-то несусветное, а почитатели объяснят, что я хотел сказать своим произведением. Конечно, будут и гандоны (плохие люди), которые будут изощряться в критике. Но на этих плевать с большой колокольни или как это сказать, для меня, пописать на их мнение с большого каменного утеса в Тирренское море. Потому что пишу в первую очередь для себя, для своей души. Хотя, критиков надо тоже немножко уважить, объяснить им нужно, мол, оторван от Родины, переношу тяготы и лишения, поэтому не все получается, так как надо. Ностальгия мучает, о березках вздыхаю с сожалением. Не хватает шестимесячной северной зимы без солнышка и хмари с Северной стали. А также не хватает долбанутого политического режима, в котором воровство и коррупция возведена в ряд добродетели. Я про себя хмыкнул, и подумал «В гробу я все это видал, в белых тапках, уж лучше вдали от родины заниматься сочинительством». Ласковое солнышко, белый песок, красивый шезлонг.
Я как это представил все это сразу, так у меня по телу пробежала приятная дрожь, и чувство неуловимого счастья охватило меня. Странно, как мало мне надо – подумал я – хорошая солнечная погода, компьютер с принтером, еда и уверенность в завтрашнем дне. Все остальное суета, сует. В принципе меня даже не интересовало, будут ли меня издавать или не будут. По барабану. Как говорил мой знакомый чемпион, Федя Емельяненко, «Важен процесс, а не результат». А этот процесс, который разворачивался передо мной, мне нравился. Нравился, честно вам говорю. Я не хочу светлое будущее, я хочу нормальное настоящее. Я реально прикидывал, каков мой вклад в жизнь нашего государства? и давно ответил себе на этот вопрос. Никого. Я не партийный и не сочувствующий им. Мне всё равно, кто будет править в стране - красные, белые или зеленые. Я просто хочу спокойной жизни. У меня нет ни малейшего желания, бегать по площадям с флагами в руках, устраивать митинги и драться с полицией. Я просто хочу нормальной жизни. Почему я не имею права на это, потому, что родился здесь, а не в другой стране? Терпи сынок, это ведь наша родина?! Да я не хочу терпеть. Почему всё время надо терпеть? Ради могил предков? Так их память у меня в сердце, а не в земле. Ради березок? Березы растут практически повсюду, я их и здесь видел. Ради моего родного города? Да, это очень сильный аргумент, однако мой городок (Череповец) уже много лет на разграблении у местного олигарха. Да, само собой, я не мозг, который утекает в какую нибудь силиконовую долину. Я обычный человек, который хочет обычной, нормальной жизни. В чем тут предательство-то? Эх...
- Эх, Танюша, а не отпраздновать ли нам сегодня это событие в ресторанчике
- А не рановато ли – откликнулась Татьяна – сначала дело нужно сделать, а уж потом, водку пьянствовать.
- Душа, душа горит, а сердце тлеет. Мечты мои такое утешенье – рифма была корявая, но дальше я не смог подобрать и такой для продолжения, поэтому перешел на грубую прозу – пошли давай, хочется вмазать за сбычу мечт.
Спустившись вниз и заказав каждый по рыбному салату, лазанью, а на десерт - мороженное и трехлитровый кувшин вина. Здесь подавали отличное домашнее вино. Первый признак хорошего вина, это пьешь его и не пьянеешь. Сначала в голове начинается легкое головокружение, правда, когда встаешь из-за стола сразу же теряешь ориентацию в пространстве. Второй и мой самый любимый признак качественного алкоголя, нет с утра похмелья. Поэтому мне это домашнее вино очень нравилось. На вкус это был приятный ароматный букет виноградного сока с привкусом терна и что самое главное полностью отсутствовал запах алкоголя. Компот, да и только. Выпив первый бокал, я каким-то недоумением и некоторой горечью про себя подумал «Вряд ли где то в России я найду такое же вино». К хорошему ведь быстро привыкаешь, отвыкать тяжело. Танюша примостилась рядом и потребовала разлить по второму бокалу.
- Эх, напьюсь я сегодня Юрка по нашему, по-русски, до поросячьего визга. Ты не возражаешь – спросила она у меня.
- Я, нет. Только мне слабо верится, что ты можешь так надраться – а сам внутри подумал - с удовольствием бы я на тебя посмотрел, когда твое сознание будет напрочь отключено, а все что ты говоришь, будет действительно, то, что ты хочешь на самом деле. Недаром, у нас на Руси говорят «То, что у пьяного на уме, то у трезвого на уме». Правда, некоторая пьянь все это отрицает «мол, не слушай меня поддатого», но я это воспринимаю мимо ушей. Все, все, что подвыпивший человек говорит, это то, что он хочет на самом деле.
Но, Татьяна видимо решила действительно выпить, так что бы с утра ничего не помнить. Поэтому она опрокидывала внутрь себя хрустальную емкость, и тут же наполняла ее снова. Когда она ушатала литра полтора, внезапно размякла и на внешний вид превратилась в обычную простую деревенскую бабу. Разговор с начала, был о бизнесе, о бегстве капитала из России. Затронули даже злободневные политические дрязги. Но в скором времени как-то это все отошло на задний план и при достижении второго литра и самой насущной проблемой у нас явилось понимание личного счастья и потребностей души. Оборот разговора начал предпринимать для меня, скользкую дорожку. Я хоть и понимал о чем речь, но своего мнения в окончательной форме не высказывал. Как говорит мой знакомый, «мужчина и женщина могут разговаривать о многих вещах, но на самом деле они великолепно понимают, о чем они разговаривают». Не принял я для себя никого решения. Иногда я думал, что уже принял, но червячок сомнения минут через пять уже вносил свою лепту в мой внутренний диалог. Качало меня, как и в правую сторону (к официальной жене), так и в левую (к полюбовнице) при приятии для себя окончательного вердикта.
