— Вот увидите, док. Я вам обещаю…

Лоулер оглянулся по сторонам, словно взывая к здравому смыслу присутствующих. Но все оказались немы и неподвижны, словно загипнотизированные Делагардом.

— Но зачем мы тратили на это время? — спросил Вальбен. — Этого города просто не существует. Он является лишь невероятной выдумкой. Вы же ни на одно мгновение не поверили в его реальное существование, не так ли?

— Я ведь вам уже сказал: «Все возможно». Например, Джолли верил.

— Он — всего лишь старый маразматик!

— Неправда. Когда он прибыл на Сорве, то находился в своем уме. Джолли тронулся значительно позже, не выдержав насмешек и всеобщего презрения…

Но Лоулер уже по горло насытился пустопорожней болтовней. Делагард ходил вокруг и около. Во всех его словах не прозвучало и толики истинного смысла.

Сырая духота каюты внезапно сделалась удушающей. Казалось, воздух стал плотнее воды. Вальбен почувствовал, что ему нечем дышать. Его охватили спазмы клаустрофобической дурноты. Где-то в глубинах сознания проснулось желание сделать несколько глотков настоя «травки».

Теперь он окончательно понял, что Делагард не просто одержим опасной манией, а совершенно безумен.

«И вот мы оказались здесь, — растерянно подумал Лоулер, — на краю света, нам некуда бежать, да и не на чем, даже если бы и появилась такая возможность».

— Я больше не могу слушать этот бред, — произнес Вальбен голосом, в котором ясно слышались ярость и отвращение, вскочил со стула и бросился вон из каюты.

— Док! — закричал Делагард. — Вернитесь! Черт бы вас побрал, вернитесь!

Лоулер в ответ хлопнул дверью.

Вальбен стоял в одиночестве на палубе и вдруг почувствовал, что кто-то приближается к нему. Даже не оборачиваясь, он понял — отец Квиллан. «Как странно, — мелькнула мысль в его голове. — Я узнал человека, даже не взглянув на него. Возможно, это какой-нибудь побочный эффект неистовства Лика и его эманации».

— Делагард попросил меня побеседовать с вами, — тихо сказал священник.

— О чем?

— О вашем поведении там, в его каюте.

— О моем поведении? — переспросил Лоулер, не веря своим ушам. Он повернулся и взглянул на Квиллана. В странном разноцветном сиянии, заполнявшем все вокруг, святой отец выглядел еще более аскетичным, чем обычно. Его удлиненное лицо сделалось непроницаемо загадочным, кожа казалась загорелой и блестящей, а глаза сияли ярко, уподобясь маякам. — А как насчет поведения самого Делагарда? Затерянные города на морском дне! Картонные победоносные войны, заимствованные из мифологических сказаний глубокой древности! Нет, вы только вдумайтесь!

— Но это вовсе не мифы. Кортес и Писарро — реально существовавшие исторические личности. Они действительно завоевали великие империи всего лишь с горсткой солдат. Сие происходило около тысячи лет назад. Так что это чистая правда, так сказать, часть истории Земли.

Вальбен неопределенно пожал плечами.

— Случившееся на другой планете много лет тому назад не имеет никакого значения здесь, на Гидросе.

— И это говорите вы? Тот, кто посещает Землю в своих сновидениях?

— Кортес и Писарро сражались не с джилли! Делагард — сумасшедший. Все сказанное им сегодня — абсолютное безумие! — Словно сомневаясь в собственных словах, Лоулер добавил:

— Или вы не согласны со мной?

— Ну… Он просто капризный человек, склонный к мелодраматическим эффектам. Его переполняет неистовая энергия… Но я не считаю Нида умалишенным.

— А подводный город в конце гравитационной воронки? Вы что, тоже думаете о его реальности? Значит, вы готовы поверить во что угодно? Да, да, конечно! Раз поклоняетесь Отцу, Сыну и Святому Духу, то почему бы не уверовать в невидимый Град?

— Действительно, почему бы и нет? — согласился священник. — И более странные вещи происходят в других мирах.

— Не знаю, — угрюмо отрезал Вальбен.

— И мое утверждение — довольно убедительное объяснение нынешнему состоянию Гидроса. Поймите, Лоулер, я много размышлял на эту тему… Вам известно, что в Галактике нет других миров, подобных этому? Многие планеты, покрытые водой, имеют, по крайней мере, островные цепи, архипелаги, вершины затопленных гор, возвышающиеся над океанской поверхностью… Гидрос же — просто большой водяной шар. Но если мы предположим, что когда-то и здесь имелась суша, то, выходит, ее полностью израсходовали на строительство одного или нескольких подводных городов, израсходовали до последнего квадратного метра… Наверху осталась только вода…

— Может быть, так… А может, и нет.

— Само собой разумеется. Почему джилли строят острова? Потому что эволюционируют и им теперь нужна суша? Гм-м… Довольно разумная гипотеза… А если все наоборот? Вдруг они вначале обитали на земле, и затем те, кто остался на поверхности в эпоху переселения под воду, превратились в некую полуводную форму после исчезновения суши? Это объясняет…

— Вы выдвигаете научные аргументы примерно так же, как и богословские,

— устало произнес Лоулер. — Начинаете с совершенно абсурдного положения, а затем нагромождаете на него груду всяких гипотез и спекуляций в надежде выжать из всей этой ерунды хоть какой-то смысл… Что ж, если вам нравится верить в то, что джилли внезапно надоело жить наверху, и потому они построили себе убежище в глубинах океана, израсходовав при этом на строительство всю сушу планеты, а на поверхности оставили лишь свою разновидность, мутировавшую в амфибий, и все это просто так, от нечего делать, — ради Бога, верьте себе на здоровье! Меня сие не интересует! Но неужели вы можете верить в захват их сказочного города, как планирует Делагард?

— Ну…

— Послушайте, — продолжил Лоулер, — я, конечно же, ни на минуту не способен уверовать в реальность Града. Мне тоже приходилось беседовать со стариком Джолли, и он всегда казался свихнувшимся… Но даже если это место действительно находится за ближайшим изгибом береговой линии, мы не сможем совершить вторжение, о котором говорит Делагард. Джилли уничтожат нас всех за пять минут. — Он наклонился еще ближе к собеседнику. — Послушайте меня, святой отец. Единственное, что мы можем и должны сейчас предпринять, — так это отстранить Нида от руководства и поскорее убраться отсюда подобру-поздорову. Я чувствую, все идет к этому… Это началось еще несколько недель назад, но тогда я изменил свое мнение. Теперь же вижу, что ничего менять не стоило. Этот человек страдает маниакальным бредом. Что же касается этого места, то нам здесь делать нечего.