Делагард перебросил через борт веревочную лестницу и спустился к самой воде, чтобы получше рассмотреть загадочное новообразование. Повиснув над поверхностью моря, он с помощью совка на длинной ручке попытался обследовать странный нарост. Назад Нид вернулся с лицом, налитым кровью, и огласил палубу набором отменных проклятий.

— Проблема, — пояснил он, отдышавшись, — возникла из-за поросли морского пальца, росшего на обшивке нашего корабля в качестве самообновляющегося защитного покрытия. Какое-то здешнее растение соединилось с ним… Возможно, родственный вид. Но что бы это ни было, оно гроздьями разрастается вокруг побегов морского пальца и очень быстро закрепляется, причем сия дрянь развивается просто с бешеной скоростью. Словом, «скорлупа» в настоящий момент достаточно велика, чтобы вызвать заметную задержку в движении судна. Если она будет расти с такой же быстротой и дальше, то через пару дней мы вообще окажемся прикованными к одному месту.

— И что же мы будем с этим делать? — поинтересовался Кинверсон.

— У тебя есть предложения?

— Ну-у… пусть кто-нибудь сядет в страйдер и счистит эту гадость, пока еще есть возможность.

— Неплохая идея, — кивнул Делагард. — Я первым начну уборку. Пойдешь со мной?

— Естественно, — ответил Гейб, — почему бы и нет?

Нид и Кинверсон забрались в страйдер. Мартелло, управлявший механизмами шлюпбалки, поднял суденышко и выдвинул далеко за борт, чтобы опустить его за пределы образовавшейся на обшивке «скорлупы».

Сложность предстоящей работы состояла в том, чтобы согласовать действия орудующего скребком и вращающего педали. Вначале это показалось довольно трудно: Гейб, работая инструментом, рубил сплеча по наросту, но успевал сделать всего один-два удара — и страйдер уже пролетал мимо. Тогда они попробовали удерживать маленький кораблик на одном месте — оказалось, что он теряет устойчивость и начинает погружаться в воду.

И все-таки, по прошествии некоторого времени, у них появился определенный навык. Дело пошло быстрее. Когда стало ясно, что Кинверсон устал, они поменялись местами, ползком передвигаясь по неустойчивому суденышку, готовому перевернуться в любую минуту.

— Хватит, следующая смена, — наконец крикнул Делагард. Он работал с присущим ему маниакальным упорством и поэтому страшно устал. — Еще два добровольца! Лео, я правильно понял? Тебе тоже хочется поучаствовать в этом «веселеньком» дельце? Лоулер, а вы не желаете немного поразмяться?

Тила Браун заняла место Мартелло и, управляя механизмами лебедки, опустила страйдер с Лео и Вальбеном за борт. Море было относительно спокойно, но, несмотря на это, хрупкий кораблик непрерывно раскачивался и норовил перевернуться. Лоулер почему-то представил, что сейчас на них накатится волна и унесет в неизвестность. Он взглянул на воду и увидел отдельные волокна неизвестного растения-паразита, которые покачивались у самого края образованной ими «скорлупы». Как только мелкая рябь прибивала их к наросту, они тут же соединялись с ним. Кроме того, Вальбен обратил внимание на небольшие блестящие лентоподобные образования, шевелящиеся в воде. Черви? Змеи? Может, угри? Они казались очень подвижными и ловкими. «Надеются чем-то поживиться», — подумал Лоулер.

Нарост «сопротивлялся», их попытки казались почти тщетными. Вальбену пришлось взять скребок обеими руками и наносить удары по волокнам новообразования изо всех сил. Иногда инструмент наталкивался на уже достаточно затвердевший участок «скорлупы» и отскакивал от него, как от камня. Несколько раз Лоулер вообще промахнулся.

— Эй! — прокричал сверху Делагард. — Не щадите эту гадость!

Вальбен наловчился наносить удары под особым углом, попадая между отдельными отростками волокнистой массы. Кусок за куском теперь так и отваливался от обшивки и волны уносили его в сторону от судна. Лоулер вошел в ритм работы, словно превратился в некий живой механизм по удалению надоевших сорняков. Пот градом катился по телу, начали деревенеть мышцы. Онемение стало распространяться от кистей рук к подмышкам, к плечам и груди; сердце бешено колотилось, с трудом справляясь с непривычной нагрузкой.

— Все! Довольно!.. Теперь твоя очередь, — обратился он к Мартелло.

Лео казался неутомимым. Он рубил «скорлупу» с какой-то восторженной энергией, беспокоившей Лоулера. Ему казалось, что он неплохо потрудился, но Мартелло за каких-то пять минут очистил от нароста даже большее пространство, чем Вальбен за все время работы. «Наверное, Лео сейчас сочиняет „Песнь о Великой Рубке“, — предположил Лоулер.

И мы, неистово напрягшись, боролись Со все разраставшимся врагом.

Доблестно мы обрубали его зловещие отростки, Мрачно нанося удары, мы рубили и резали…

Следующими на битву вышли Оньос Фелк и Лис Никлаус. После них настала очередь Нейяны и Сандиры, а потом — Тилы и Гхаркида.

— Эта чертова штуковина отрастает почти с такой же быстротой, с какой мы ее вырубаем, — мрачно заметил Делагард.

Тем не менее некоторые результаты их тяжелейшего труда уже были видны. Обширные участки обшивки освободились от нароста: их удалось очистить до слоя зарослей морского пальца.

И вновь пришло время приниматься за работу Делагарду и Кинверсону. Они секли и рубили волокна «скорлупы» с каким-то дьявольским ожесточением. Когда мужчины поднялись на борт, то показались раскалившимися добела от собственного трудового азарта. Утомление ввело их в какое-то трансцендентное состояние: Нид и Гейб молча сидели у ограждения и с тупым восторгом смотрели перед собой.

— Пойдемте, док, — позвал Мартелло. — Снова наша очередь.

Казалось, Лео решил в работе превзойти даже самого силача Кинверсона. Пока Лоулер удерживал страйдер на плаву непрерывным вращательным движением ног, от которого они постепенно немели и теряли чувствительность, Мартелло вел жестокую битву с растениями, уподобясь неизвестному мстительному божеству. Раз! Р-раз! Еще! Он заносил скребок высоко над головой и что было мочи обеими руками обрушивал его на своего противника, глубоко врубаясь в разросшуюся рыхлую ткань «скорлупы». Удар! Еще удар! Огромные куски нароста отваливались от обшивки и относились прочь. Раз! Каждый последующий удар оказывался сильнее предыдущего. Страйдер раскачивался из стороны в сторону, грозя вот-вот перевернуться. Лоулер изо всех сил старался сохранить равновесие. Удар! Еще удар!