Рев немного стих, но волнение продолжалось. Ранкар вновь выступил вперед:
– Я нашел для нас новый дом! У озера, в скалах, большая чистая пещера. Матерям и детям будет тепло и безопасно! Чистая вода, свежая добыча! Там только одна угроза! Это люди! Но они могут перестать быть ею…
– Ты забыл! Забыл тех, кто тебя уже не слышит! Забыл запах их крови и страданий, Ранкар! Забыл их боль и мучения!
– Не-э-эт! Я умирал вместе с ними… и с вами! Я не забыл плен и боль… и страх я тоже не забыл! Придет время, и мы отомстим! Те, под землей, навсегда останутся нашими врагами, но они – это еще не все человечество! Вспомните, сколько из нас погибло от ран, и мы бессильно выли, провожая их за черту! Вирта будет жить! Ее спас человек! Вы видели тепло, стекающее с рук этого детеныша?! Человеческого детеныша! Тепло и жизнь, а не боль и смерть! Эта девочка владеет силой, способной исцелить любого из нас! Я не заставляю вас прощать! Нет!!! Я прошу вас попробовать…
– Люди – зло! Радость спасения ребенка туманит твой мозг, Ранкар! Получив назад сына, ты готов посадить на шеи тигранов врага! Ты уже таскаешь на своей спине человека, словно раб, которого они хотели получить! Я никогда не примирюсь! Ты хуже, чем лабораторная крыса, Ранкар! Ты не тигран… ты жалкий предатель!
Ослепительная ярость, внезапно вспыхнувшая глубоко внутри, бросила вожака вперед. Навстречу из общего круга плотно стоящих сородичей выпрыгнула огромная тень. Лезвия когтей вспороли ночь. Тиграны тяжело сшиблись в прыжке. Свирепый рев оборвал мурлыканье тигранчика. Звери не уступали друг другу в мощи и силе. Покачиваясь на задних лапах, сцепившись окровавленными мордами, они оглашали поляну хриплым рыком и продирающим до костей скрежетом клыков. Равнодушная луна, медленно появившаяся из-за облачка, осветила поляну и дерущихся бледным, призрачным светом.
– Не-э-эт!!!
Отчаянный, пронзительный, чуждый ночным звукам крик. Расцепив когти, тиграны резко прянули в стороны, оценивая новый источник опасности.
– Эйва?!!
– Нет! Ранкар! Нет!!! Ты не должен! Не надо!!!
– Уходи! Это дело тигранов!
– Нет!!! Я все слышала! Люди – чудовища! Это проклятый род! Ранкар! Они уже стали причиной раздора между вами! Вы умные, сильные! Вы сможете выжить и без нас!
– Жалкий кусок мяса… Он опять приказывает нам! – В голосе сквозила неприкрытая ненависть.
Эйва резко повернулась. Огромный зверь скалил окровавленные клыки. Девушка непроизвольно отступила. Взгляд прошелся по темным теням с горящими глазами, и она упрямо мотнула головой. Ее голос прозвучал над поляной громко и отчаянно:
– Я не знаю твоего имени, тигран… но это неважно! Его знают они! – Эйва махнула рукой. – Хочешь убить Ранкара? Убить своего брата?! За что? За то, что он спас мне жизнь?! О да! Он очень виноват!
Эйва оглянулась по сторонам и крикнула изо всех сил:
– Виноват! Если вы судите его по меркам людей! Люди убивают себе подобных и за меньшие прегрешения! Вы так ненавидите людей, что в своей ненависти становитесь похожими на них! Ты готов вцепиться в горло вожака, лишь бы не допустить даже мысли о том, что Ранкар прав! Посмотри на меня! Я что, похожа на твой самый страшный сон?!!
Эйва решительно шагнула к оскаленной морде зверя. Поляна затаенно молчала. Высоко вскинув руки, девушка протянула их к глазам животного:
– Зачем тебе разум, тигран? Ты ведешь себя как… Знаешь, что самое трудное? Это понять! Понять, что вы оба правы! Оба! Да, руки людей опасны, когда держат оружие, но люди могут держать его, сражаясь вместе с тобой! Плечом к плечу! Люди… это не только Зло! Ты смотрел на нас во тьме ночи, попробуй взглянуть при свете дня! Спроси себя! Только честно спроси! Кто из нас двоих больше похож на тех, из лаборатории? Ты сказал, их опыт удался! Согласна! Люди получили результат, к которому так стремились… могучее, злобное, жаждущее крови оружие для уничтожения себе подобных! Это ты, тигран!!!
– Ранкааррр!! Убери этот кусок мяса, или я убью ее!
– Я кусок мяса? Нет! Я кость, что встала у тебя поперек горла! Смотри не подавись! Глупец…
Огромная лапа стремительно рассекла воздух. Страшные когти тускло сверкнули и… спрятались за секунду до соприкосновения с телом человека. Словно мячик от пинг-понга Эйва пролетела перед носом рванувшегося Ранкара и впечаталась в чей-то бок. Тигран, принявший живой снаряд, гулко выдохнул.
– Ррвау… ты никогда не отличался терпением, Дарс! Я надеялась, Ранкар задаст тебе небольшую взбучку! Кажется, она пошла тебе на пользу! Невероятно! Ты выслушал все, что высказал этот сердитый детеныш?! Поздравляю! Ты стал наконец взрослым, сын! Я очень довольна!
Перед взъерошенным зверем, тяжело хромая на обе лапы, остановилась согнутая тень. Седая морда с усталыми глазами всматривалась в тиграна, и под этим взглядом все ниже опускалась виноватая голова и все тише звучало рычание.
– А она довольно интересна. Мне тоже не нравится ее вид, сынок, но я восхищаюсь ее храбростью! Она настоящая тигрица, несмотря на безволосую шкуру! Думаю, нам есть над чем поразмыслить! Дважды за этот вечер я слышала одно предложение. И тигран и человек впервые были единодушны. Может, нам стоит прислушаться и взглянуть на людей… при свете дня?
Тяжело покачиваясь, старая хищница развернулась и направилась к сидящей на траве девушке.
Эйва хватала открытым ртом воздух, когда над ней склонилась голова, испещренная уродливыми шрамами, белеющими во тьме. Жуткие разводы делали свирепую морду еще страшнее.
– Надеюсь, этот грубиян не очень зашиб тебя? Можешь поблагодарить моего младшего сына. Он вовремя подставил свой бок!
Эйва слегка закопошилась.
– Спасибо! Я летаю второй раз за день, и оба раза меня отшвыривает тигран! Один для того, чтобы спасти, а второй… чтобы убить?! Черт! Вы даже не представляете, насколько вы похожи на людей, в этом своем… противоречии!
Девушка подняла голову и, что-то вспомнив, переспросила:
– Дарс? Его зовут Дарс? Размахался лапами, медведь упертый! Силу девать некуда?! Постучи по дереву! Можешь даже башкой своей здоровенной, надеюсь, это встряхнет мозги и поставит их на место!
Возмущенный вздох и рычание донеслись со стороны Дарса и стихли, заглушённые смешливым фырканьем, раздавшимся внезапно со всех сторон.
Эйва обиженно сопела, растирая пострадавшую часть тела чуть ниже спины.
– И не рычи на меня. Я не боюсь… я… я просто устала! – Девушка попробовала встать, но ноги не держали. Глубоко вздохнув, она поползла на четвереньках, продолжая обиженно ворчать себе под нос: – Я устала как собака, а он… а ты… мне так жаль. Тиграны… вы же не звери… вы народ… вы… ах, я не знаю!
Так бормоча что-то себе под нос, она и рухнула возле малыша тигранчика. Следом подошел хромающий зверь, тигрица долго смотрела на нее и наконец мурлыкнула:
– Никто не называл моего сына глупцом! Дарс просто немного упрям.
– Я готова извиниться, только вряд ли ему это нужно. Я для него всего лишь кусок мяса…
– Покажи мне свои руки, детеныш.
Пальцы девушки осторожно коснулись израненной морды. Душу переполняла жалость к искалеченному зверю. Эйва не заметила, как из широко распахнутых глаз потекли слезы…
– Да, Ранкар прав. У тебя хорошее сердце, человек, Эйва! И ты… нет, не кусок мяса!
Дарс медленно отступил за спины сородичей и пропал во тьме. Через минуту стая беззвучно растворилась среди деревьев. Стайра удовлетворенно фыркнула, осторожно укладываясь на траву. Прижавшись к теплому боку маленького тигранчика, Эйва уснула почти мгновенно, чуть слышно всхлипывая и постанывая во сне.
– Она смертельно устала, спасая тигранов… от самих тигранов!
Ранкар был готов поклясться, что в голосе старой тигрицы звучит укор и едва заметная насмешка.
– Я позабочусь о ней, Стайра.
– А кто позаботится о тебе, малыш?
– Я вырос! Прости меня, я не должен был срываться, Дарс не виноват! Кровь требует мести, но… мы еще не готовы. Он должен понять!
