Их пот пробивается сквозь ткань и смешивается, пряди волос девушки приклеены ко лбу слюной мальчика, на них блестит и тает пена; мальчик чувствует, как влагалище девушки медленно поднимается к его члену; он кусает ворот ее платья, скользит по нему зубами, его губы приглаживают пушок между ее грудями, орошают его слюной; девушка стонет, вцепившись пальцами в руки мальчика, ее ноги медленно раздвигаются, мальчик, раздвинув свои ноги, сжимает ее ляжки.

— Встань и выгони мою мать из дому, выгони, но не бей. Встань.

Мальчик поднимается, член стоит под тканью джинсов, кожа на груди смята — пот проступает сквозь грязь — он толкает дверь, говорит старухе: «Уходи, твоя дочь тебя выгоняет, она любит свое тело, уходи».

Мальчик подходит к ней, берет старуху за плечи, толкает ее к двери, выходящей в сад, открывает дверь:

— Уходи быстрее, твоя дочь меня ждет, раздвинув ноги, она может простудиться.

Мальчик вынимает из печи хлеб, сует кусок в старухины руки; та, не говоря ни слова, покорно спускается по лестнице, на улице ее обжигает солнце; мальчик возвращается, снова ложится на девушку, она обнимает руками шею мальчика, тот, скользнув ладонью по животу, расстегивает ширинку, отгибает полы джинсов, девушка двумя руками стягивает их вниз на бедра, открывая низ его живота и член; волосы на их лобках смешиваются, от этого прикосновения она приглушенно смеется, порой ее смех звонко прорывается в облаках окутавшего их лица пара; член мальчика изгибается над влагалищем девушки, мальчик приподнимается, член распрямляется, головка тычется в края сочащихся влагой губок, проскальзывает между ними и погружается во влагалище; часть члена, оставшаяся снаружи, раздувается, жилы бьются под натянувшийся кожей; девушка стонет, хрипит, из уголков глаз скатываются слезы; ее влагалище полностью поглотило твердый, дрожащий, заостренный член, на ее груди навалилась потная грудь мальчика.

На улице пальмы выпрямляются после порыва ветра. Кмент бежит в гору, укрыв голову от солнца ладонями.

Драга встает, отрывается от девушки, его член выскальзывает из влагалища, волочится по пряди на лобке, девушка облизывает иссушенные губы, ее мраморные веки дрожат под пальцами Драги; молодых людей охватывает холод, холод пробегает по их жилам, по дорожкам спермы и слюны на их телах:

— Где моя мать? Зачем ты ее выгнал? Я сошла с ума. Я пойду искать ее. Уходи.

Девушка приподнимается на локтях, но Драга прижимает ее к полу, снова вытягивается на ней, елозит по ней животом, втягивая и раздувая его на животе девушки, ее груди катаются под его грудью, их колени соприкасаются, чашечки скользят одна по другой:

— Оставь меня, я не хочу тебя больше. Уходи. Дай мне укрыться в тени. Уходи, обсохни на солнце, пока солдаты расстреливают на дороге мою мать.

Пальцы мальчика вцепились в волосы на лобке девушки, потом в ее влагалище.

— Ты моя. Я разорву и сожгу все белье, свяжу твои руки, уведу тебя с собой, тебя накрасят, нарумянят, я отдам тебя мужчинам, женщинам, животным. Я выкрашу твою пизду в синий цвет. В мои руки потекут золото и серебро, купюры набьют мои трусы, их краска отпечатается на моих ляжках.

Одной рукой он берет коробку с гладильной доски, зажигает спичку и бросает ее в корзину; белье загорается, девушка кричит, ее запястья, прижатые к полу руками мальчика, напряженно дрожат, пальцы сгибаются, ногти вонзаются в его ладони, она плюет в лицо Драги, слюна стекает с бровей мальчика вдоль носа, по ушам, на горло.

Драга хохочет, он опускает лицо, упирается лбом в голову девушки, прижимая ее к полу, его колено поднимается между ее ног, давит на сочащееся влагалище; но края губок сухи, они отвердели от гнева Джохары; колено мальчика трет, елозит, роет, подтягивает влагалище к животу, давит на пупок, девушка стонет, плачет.

— Кмент убьет тебя, убьет.

— Это тебя он побьет ногами, когда спустится с гор, потом он вымоет тебя в корыте вместе со своими шлюхами. Ты познаешь сотни мужчин. Ты, как и я, будешь мертвой внутри.

Он обнимает ее за шею, грызет зубами сонную артерию, вокруг них все пылает, их опьяняет сумрачный запах пота. Драга отталкивает ногой горящие лоскуты, брошенные на них порывом ветра, они, вспыхивая, извиваются на полу; пламя отбрасывает блики и тени на спину, на ягодицы и колени Драги; корзины обваливаются, белье падает, из окон дома валит дым, солнце поднимает его над крышей; в борделе толпа чувствует запах дыма, вокруг дома бегают дети, мальчик встает, берет девушку за руку, сквозь пламя они выбегают в сад.

Они бегут к реке; расслабленное тело Драги внезапно твердеет, его члены напрягаются; девушка, осыпанная пеплом, сжимает руку мальчика; хотя она быстро бежала, ее груди тверды.

Толпа волнуется перед прачечной; мать Джохары сидит у реки, прижимая кусок хлеба к животу; стадо переходит реку; в опустевшем борделе мальчики и шлюхи собирают свои одежды, вваливаются в комнату сводни, крушат шкафы, дерутся из-за платьев, денег, акций; они бьют фотографии в рамках и безделушки. На стене висит цветной рисунок: солдаты развлекаются с девушками и мальчиками под наблюдением сидящей за кассой мадам Лулу; вверху рисунка, на гирлянде из грудей и членов, надпись: «Мадам Лулу, госпоже наших тел».

Мальчики напяливают черные и розовые кружевные лифчики, расхаживают на цыпочках, покачивая бедрами, оттопырив зады, пристраиваются спиной друг к другу, трутся и толкаются ягодицами; девушки кидаются на кровати, крича, как кошки в течке, раздирают простыни, жуют лохмотья и засовывают мокрые от слюны тряпки между ляжек.

Девушки расхватывают платья мадам Лулу, срывают с себя рабочие купальники, напяливают платья, вертятся в ванной перед зеркалами, обливают себя духами, красятся; мальчики достают одежду любовников мадам Лулу, надевают ее, смотрятся в зеркала из-за спин девушек, обнимая их бедра. Самые маленькие волочат штанины брюк и полы пиджаков по земле. Все ходят по своим еще сырым рабочим купальникам, топча их ногами; в спешке девушки ранят себя заколками для волос и брошами мадам Лулу, мальчики — заколками для галстуков ее любовников; остальные поднимаются из погребов, окровавленные после расправы, которую они учинили над мужчинами в подвальной комнате; они несут бутыли с вином, прикладываясь губами к горлышку; девушки щекочут под мышками и в паху у пьющих, бутылки падают из их поднятых рук и разбиваются под ногами, пьяные дети волочат по осколкам бутылок трупы мадам Лулу и ее клиентов — мужчин; они режут их стеклом, плюют на них, дрочат над их ртами, они задирают платье сводни, присаживаются, выводят круги из спермы на ее животе, танцуют над трупами, подняв руки; из их членов еще стекает сперма; один из мальчиков выносит из задней комнаты высокий детский стульчик — мадам Лулу купила ребенка и сдавала его мужчинам и женщинам для осквернения и разврата — он крутит стул над мадам Лулу, сжимая его в кулаке, потом бьет им по трупу; ножка стула пробивает правый глаз, та же покрытая кровью и слизью ножка разрывает влагалище, кровь брызжет на вырванные пряди; мальчик переворачивает стул, держит его за ножки, упирает спинку в рот трупа; стоя между грудей, он поднимает стул и дробит челюсть, потом вынимает ножик, подвешенный под мышкой на веревочке, завязанной вокруг плеча — зашита против слишком яростных клиентов — присаживается на корточки, режет губы, щеки, нос, лоб; девушки, затянутые в расшитые золотом платья сводни, крутятся между трупами, лифы залиты вином; у стен девушки и мальчики поджигают кушетки, скамьи и столы, пламя лижет грязные, несмотря на любовь мадам Лулу к чистоте и порядку, стены; мальчик встает с трупа, берет спички, поджигает стойку, потом, с помощью других мальчиков, забрасывает на стойку труп; все, собравшись, смотрят, как огонь пожирает труп, блики от языков пламени пляшут на их лицах и животах.

Нижний город заволокло дымом; солдаты просыпаются после сиесты; офицеры и чиновники отдыхают, читают, предаются любовным утехам в верхнем городе, склоняются над кроватями своих спящих детей.