Я знаю это чувство. Я всегда чувствовала себя лучше, когда папа был рядом, чтобы сказать, какого черта происходило и что я должна делать. Я старалась не смотреть на беспорядок на полу. Каждый синяк и мышца начали дрожать. Мои волосы висели на лице, светлые пряди появились и исчезли в локонах, когда второе обличье прошлось по мне и ушло.

Худощавый блондин-дампир подошел на расстояние пушечного выстрела с, представьте себе, банкой колы. Кристоф с кивком вынул ее из его пальцев и повернулся ко мне.

— Вот. Тебе нужен сахар.

— Рейнард, — Леон появился из воздуха. — Совет пронюхал это. Они в пути.

— Это не важно. Она в безопасности, — Кристоф обернул мои пальцы вокруг холодного алюминия, банка уже была в конденсате. — Теперь я могу себе позволить быть пойманным, все идет своим чередом.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — Леон кинул мне мрачный взгляд. — Она почти беспомощна. Я не могу быть везде и сразу. Так же как Колстэд. Особенно с тех пор, как они не освободили его и остальные классы.

— Они не... — Кристоф принял это и пожал плечами. — Где лупгару? — сказал он мягко, как будто его это не волновало.

Леон напрягся.

— Он не с ней?

— Нет. Только Сломленный. И почему, во имя всего святого, ее оставили одну с Анной?

— Что? — Леон кинул мне очень тяжелый взгляд, его пристальный взгляд прошелся по всем моим синякам. Он медленно и мягко чертыхнулся. За углом происходили беспорядки, и теперь они становились ближе. Были слышны крики, все обменивались информацией. — Иди, — сказал дампир с мышиными волосами настойчивым шепотом. — Если они тебя поймают...

Улыбка Кристофа была чудесно сладкой. Когда он так усмехался, он выглядел более привлекательно, чем обычно — намек на опасность, который угрожает остановить сердце девчонки.

— Зачем, Леонтус? Я не знал, что тебя это заботит, — он посмотрел назад на меня. — Я сказал пей, птаха. Ты будешь сожалеть, если не выпьешь.

Я сорвала язычок и сделала длинный глоток холодной, шипящей жидкости. Газировка ужалила горло. Все дрогнуло передо мной, коридор был как в тумане.

Где Грейвс? Он должен быть здесь. Реальность того, что произошло, ударила меня. Я повернула голову, ржавые, железные связки скрипели в шее.

— Боже, — прошептала я. Перед дверью было огромное, черное пятно, из него все еще шел пар.

Я просто очень, очень сильно хотела увидеть Грейвса. Я хотела увидеть его лицо и услышать, что бы он сделал. Я хотела чувствовать его руку на своих плечах, потому что когда он так делал, то я чувствовала, будто могла осилить все что угодно. Включая это.

Вместо этого я осела возле стены и механически сделала еще глоток колы.

— Я серьезно, — сказал Леон настойчиво, и беспорядок за углом достиг более высокого тона.

— Светоча! — это был Кир, я вспомнила его голос. — Где светоча?

Он выкатился из-за угла, и коридор внезапно волшебным образом стал пустым. Старшие студенты исчезли, и я не винила их. Было похоже на приближение грозы или странное спокойствие после сирен, но перед торнадо.

Хиро был позади него, а Брюс завершал трио. Все трое остановились замертво. Кир покраснел до корней волос, а Хиро рванулся вперед.

Брюс схватил японца-дампира.

— Осторожнее, приятель.

— Да, держите его на месте, — Кристоф скрестил руки на груди. — Я бы не хотел, чтобы его семья стремилась отомстить за него.

Хиро прошипел что-то, клыки выставлены наружу, а губы сжаты. Это не звучало, как вежливое «привет».

Я не могла удержаться. Углекислый газ поднялся к горлу. И я рыгнула. Это была красивая, долгая, громкая отрыжка. Но это урегулировало мой скручивающий со спазмами желудок. Сахар в содовой помог бы предотвратить шок. Конечно, я потерпела бы позже крах.

Леон рассмеялся, он прикрыл рот рукой, как если бы хотел заманить смех в ловушку и сохранить его для потомства.

Кристоф слегка улыбнулся, но он был напряжен. И второе обличье не сходило с него. Глаза Хиро стали странного янтарного цвета. Его короткие, черные волосы стали дыбом, а руки медленно сжались в кулаки, потом расслабились — и опять сжались, как будто он представлял, что в них находится голова Кристофа.

Мне было все равно, что они делали так долго, пока я могла пойти прилечь где-нибудь. Я почти заболела желанием увидеть Грейвса.

Я решила, что было бы лучше получить ответы, пока я владела всеобщим вниманием.

— Грейвс. Где он? — потому что я смываюсь из города. Я просто не могу больше терпеть это.

— Я не знаю, — рука Леона опустилась, но я заметила, что он тщательно разместился между Кристофом и этими тремя из Совета. — Я думал, что он был с вами, миледи.

— Я не видела его после... после спортзала, — это заставило почувствовать меня слабой. От одной противной борьбы к другой, и Пепел...

Я ничего не могла сделать. Я просто выдохлась и стояла там, как дерево, кока-кола поднималась к горлу.

— Это там ты получила те синяки? — Кристоф даже не смотрел на меня. Он был слишком занят тем, что пытался смутить Хиро. — Без сомнения, это любовь. Где была Красная Стерва, пока моя пташка практиковалась, Кир? Ты, скорее всего, тот, кто должен знать это, не так ли? И Брюс. Я вижу ты перестал пить из вены.

— Леди Анна сама по себе, — Брюс все еще держал лацканы Хиро. Его волосы стояли торчком, темные кудри корчились друг перед другом, как волосы вампирши, и я чувствовала себя больной снова и снова. — Когда она придет в себя, будет принято решение. Я не хочу арестовывать тебя, Рейнард. Тебе лучше уйти.

— И оставить мою принцессу здесь, на вашу милость? Когда она уже перенесла это? Цветок Братства здесь, оно поклялось защищать ее, а всю работу пришлось делать Сломленному оборотню, — Кристоф покачал своей темной, гладкой головой. — Я очень разочарован.

Кир стал еще больше пунцового цвета, почти как его волосы. Брюс кинул Хиро многозначительный, оценивающий взгляд и отпустил его. Хиро отряхнул лацканы своего серого костюма, его длинные, красивые пальцы передвигались с паукообразной точностью.

Наконец Леон задвигался. Он стал позади Кристофа — передо мной.

— Вам следует больше думать об этом. Вы использовали трансформацию, правильно? Она становится сильнее?

Я кивнула.

— Там... их было трое, и Пепел...

— Слава Богу, они не поймали тебя в той клетке. Даже так близко к становлению, тебя могли бы убить, — он проговаривал слова достаточно громко, чтобы было ясно: он пытался сгладить раздражаемую атмосферу или типа того. Очень мило с его стороны.

Я подыскивала слова.

— Пепел сошел с ума. Я... я освободила его. Он привел меня сюда.

— Подальше от драки, — кивок одобрения. Прекрасные, длинные волосы упали в глаза Леона. Он выглядел так же, как каждое утро, и я была рада этому. Если я сосредоточусь на нем, то смогу не смотреть на все остальное. — Большинство из них ворвались в вашу комнату, миледи. Перерыли все, пока искали вас. Эти трое, вероятно, стремились применить эвтаназию к Сломленному.

— Эвтаназия? С каких пор ты используешь эвфемизмы

[26]

, Леонтус? Ты имеешь в виду убийство, — Кристоф вообще не расслабился. Я поняла, что никто из них не осмелился подойти к нему ближе. — Полагаю, я пристыдил всех вас достаточно, чтобы вы помнили свой ​​долг?

Леон почти фыркнул.

— Я был там, где был, Рейнард. Сохрани свою ярость для того, кто выдал местоположение комнаты девчонки убийцам носферату.

Девчонки. Как будто меня здесь не было. То есть я была бы рада не находиться здесь. Я закрыла глаза и откинула назад ноющую голову.

Я почувствовала ее прибытие, как штормовой фронт. Тепло парфюма столкнулось с гнилью вампиров и запахом яблочного пирога Кристофа. Из-за смеси запахов я почувствовала легкое головокружение. Как газовые пары в ожидании искры.

Леон поставил меня на ноги. Он не затрагивал пальцами старые и новые синяки, и я была благодарна за это.

— Она падает в обморок, — заметил он спокойно.