Бретт испытывал ужасный дискомфорт, как рыба на берегу, но никакого выхода не было. Внутренне он одергивал себя: возьми, мол, себя в руки, ты прирожденный убийца, а Руби скоро станет одной из многих… но в душе все равно что-то мерзко подвывало.

- Я согласен, - сказал он покорно.

- А я выиграл, - проговорил Харлан, довольно улыбаясь. - Мы с Рэйч поспорили, и теперь она мой личный шофер на две недели.

В руке Бретта оказался нож. Знакомый, он им уже “работал” во время Участия. И в тот же миг в дверь постучали.

- Бретт? - раздался голос Руби.

Харлан и Рэйчел молча отступили в тень.

*

- Так… - протянула Рэйчел. - Ты все-таки сделал это.

Бретта хватило только на то, чтобы кивнуть. Из головы не выходило, как доверчиво Руби повернулась к нему спиной.

- Тогда не будем медлить и мы.

- Прямо сейчас? - спросил он, шагнув ей навстречу. Скорее, пожалуйста… дышать было так тяжело. Казалось, сердце готово разорваться в прямом смысле слова.

- Да. Сейчас.

И тут Рэйчел ударила его кулаком в живот. Бретт согнулся, ловя ртом воздух, и даже не почувствовал, как ребро ее ладони рубануло по его шее. Увидел только стремительно приближающийся пол.

- Что ты… - выдавил он, но Рэйчел ударила еще раз, на этот раз ногой. Что-то хрустнуло в области ребер, боль вспыхнула и разлилась по телу. Бретт старался уклониться, хотя это было нереально. Она била, казалось, не целясь, наугад, и все время попадала в цель.

Пинками Рэйчел загнала его в угол, теперь от каждого удара он только всхлипывал и все глубже вжимался в стену. Она остановилась, только когда Бретт начал терять сознание. Тогда Харлан мягко остановил ее.

- Тише, ты его убьешь. Слишком быстро.

- Как ты мог подумать?.. - прошипела она. От ненависти у нее даже пропал голос. - Как ты мог подумать, что мы сделаем тебя одним из нас? Ты - ничтожество. Предал один раз - предашь еще не раз, а я не хочу, чтобы подобное когда-нибудь случилось со мной.

- Тебе следовало читать не Стокера, а Ницше, - добавил Харлан, явно забавляясь происходящим. Он расположился на барном стуле чуть дальше, закинув ногу за ногу и вставив “косяк” в длиннющий мундштук. - Мы - сами себе гуру, и нам не нужны ученики. Но, как видишь, лапочка, чтобы убивать и пить кровь, совсем не обязательно быть вампиром. У тебя это и так отлично выходит.

Бретт с трудом поднялся на четвереньки. Боль была невыносимой, но слова били во сто крат сильнее. Казалось, все вокруг рушилось, оставляя за собой стены ледяного дождя. Это было отчаяние ребенка, у которого наступили на кропотливо выстроенный домик из кубиков, но возведенное в космическую степень. Из глаз непрерывно текли слезы, он пытался вытереть их, но только размазывал кровь.

- Дерьмо, - презрительно кинула Рэйчел и пнула его последний раз. - Такие, как ты, опасны и для людей, и для нас. Не переживай, я не убью тебя. От твоей гнилой крови меня стошнит. Да никто и не заставит меня прикоснуться к тебе еще раз…

Бретт слегка расслабился, и, наверное, это было слишком заметно, так как она закончила:

- …но тебе не повезло. Знаешь, почему? Потому что Харлан гораздо менее разборчив, чем я.

Она отошла. Тогда Харлан, потянувшись, встал со своего места и присел на корточки рядом с Бреттом. Еще минуту назад тому хотелось умереть, но отчего-то сейчас это желание куда-то пропало.

- Посмотри, Рэйч, что мы наделали, - проворковал Харлан, убирая со лба Бретта слипшиеся от крови волосы. - Мальчик напуган. Мальчик боится до смерти.

И это было так. Каждая мышца Бретта была напряжена так, что самому себе он казался каменным. Смерть, которая в последнее время стремительно удалялась, превращаясь в миф, оказывается, никуда не уходила. Она все время была здесь.

Харлан бережно накрыл ладонью его судорожно стиснутый кулак, подышал на него, и рука Бретта упала, расслабившись, будто оттаяв. Потом взял за подбородок и заставил поднять голову.

- А ты оказался совсем не крутым, - заметил он и толкнул его к стене. Она, как и пол, была ледяной, но Бретт чувствовал только нарастающий жар, который заглушал даже боль. И прикосновения Харлана казались даже чем-то приятными. Такими нежными, успокаивающими… хотя Бретт знал, что нежность эта обманчива, и Харлан умеет не только ласкать, сейчас это не было важно.

Его пальцы мерно перебирали волосы на затылке Бретта, не давая даже пошевелить головой. Неторопливо расстегнув пуговицы на его рубашке, Харлан наклонился, и Бретт задержал дыхание, почувствовав движение его губ по груди, шее - над ней он приостановился и коснулся языком горла, видимо, получая удовольствие от того, как бешено колотится пульс. Тепло снова знакомо разливалось по телу, сладкое, неумолимое, и Бретт наконец сделал вдох, чтобы сказать что-то вроде “нет”, но… Вряд ли это было бы “нет”, вряд ли он хотел, чтобы это прекратилось. В конце концов, он заслуживал смерти не худшей, чем близнецы-каннибалы.

Рэйчел наблюдала за всем этим молча. Потом сказала:

- Не пойму, ты убить его хочешь или трахнуть?

Харлан засмеялся и встал. Когда Бретт открыл глаза и по инерции потянулся следом, он обернулся и толкнул его ногой - опять-таки не грубо, хотя достаточно сильно, чтобы пресечь попытку.

- Он уже убит, не находишь? Достаточно убит.

*

Когда они вышли, Бретт еще некоторое время пролежал в той же позе, потом с трудом сел и закрыл лицо ладонями. Это все: Рэйчел, Харлан, Жертвоприношение, мертвая Руби - должно быть просто кошмаром, который закончится с первыми лучами солнца. Но убедить себя в этом оказалось более чем сложно. Дрожа, он уткнулся в пол… когда вдруг услышал шаги.

Может, кто-то из них вернулся?

Тот, кто вошел, подошел поближе, но из своего положения Бретт мог видеть только обувь и полы светлого плаща. Почему-то он сразу отметил, что на нем нет ни единого пятнышка, хотя на улице недавно прошел дождь.

“Легкая походка”, - подумал он и отключился.

Но долго пребывать в блаженном беспамятстве ему не удалось, так как на него голову полилось мартини. Бретт поднял голову. На месте Харлана сидел Слайтли Мэд.

- Померкни, взор мой, коль тебя страшит то, что рука любой ценой свершит… - сказал он насмешливо.

На глаза Бретта снова навернулись слезы, и он едва подавил желание расплакаться.

- Почему они так со мной? - прошептал он.

- А почему ты так с ней? - Слайтли Мэд кивнул в сторону Руби. - Мне не симпатичны Рэйчел и Харлан, эти двое сильно усложняют жизнь другим не-мертвым. Такая пара в городе - бедствие. Но они преподали тебе хороший урок.

- Вы могли предупредить…

Он усмехнулся.

- Не жди от меня ничего. Мне все равно, что с тобой случится.

- Нет! - произнес Бретт, все еще упираясь руками в пол, не в силах шевелиться. - Вам не все равно! Вы же здесь! И вы носите в своем бумажнике фото смертной женщины!

Внезапно он поймал себя на мысли, что боль давно уже утихает, притупляется, уходит на второй план. Это было необыкновенно приятное ощущение. Сейчас только оно и имело смысл, думать стало и легче, и тяжелее одновременно. Бретт с трудом вдохнул и сказал:

- Это “Макбет”. Точно?

Его вопрос застал Слайтли М. уже в дверях. Одному Богу известно почему, но он вдруг вернулся и остановился в нескольких шагах. Молча.

- Макбет-убийца… Кстати, почему вас так зовут? Поклонник “Queen”?

- Пожалуй… - ответил, наконец, тот. - У парня был по-настоящему хороший голос.

- Но Слайтли Мэд - это не имя. Я видел… на обороте фото… Вас зовут Ноа?

Он пожал плечами, но не уходил и не сводил с Бретта глаз, словно тот внезапно чем-то заинтересовал его.