176

Состояние острой спутанности идентичности обычно проявляет себя в тот период, когда молодой человек испытывает сложную гамму переживаний, связанных с возникновением потребности в физической близости (не обязательно только сексуальной), окончательным профессиональным выбором, соперничеством и психосоциальным самоопределением. Приведет ли такое напряжение к параличу, зависит преимущественно от регрессивного воздействия латентного заболевания. Это регрессивное влияние часто привлекает внимание специалистов в нашей области, отчасти потому, что мы находимся в этом случае на "знакомой почве", а частью из-за того, что эта регрессия требует лечения. Нельзя понять нарушения, не проникнув в специфику условий, превращающих преходящую подростковую регрессию в попытку отложить или избежать психосоциального определения. Социальная функция этого состояния паралича заключается в закреплении минимального актуального выбора и достижения. Но, увы, болезнь - это тоже достижение.

Проблема близости

То, что многие из наших пациентов "терпят катастрофу" в возрасте, который правильнее считать предвзрос-лым, чем постподростковым, объясняется фактом, что часто только попытка вступить в интимную дружбу и соперничество или в сексуальную близость полностью обнаруживает латентную слабость идентичности.

Правильная "стыковка" с другими есть результат и проверка прочности образа "я". Поскольку молодой человек ищет пока еще пробные формы близости в дружбе и соперничестве, в сексуальной игре и любви, в споре и сплетнях, он испытывает особое напряжение, как если бы такая пробная "состыковка" была обращена к межличностному единению, доходящему до потери идентичности и требующему напряжения внутренних резервов, осторожности в достижениях. Если юноша не в силах ослабить это напряжение, ему приходится "изолировать" самого себя и вступать (в лучшем случае) только в стереотипные и формализованные межличностные отношения либо он может, посредством все новых и новых лихорадочных попыток, часто сопровождающихся гнетущими неудачами, искать близости с самыми невероятными партнерами. Поскольку чувство идентичности утеряно, то даже дружба и

177

12-798

деятельность превращаются в отчаянные попытки установления смутных контуров идентичности посредством взаимного нарциссического отражения: влюбиться в этом случае означает превратиться в чье-то зеркальное отражение, причиняя вред самому себе и "зеркалу". В момент физической близости или сексуальной фантазии ему грозит потеря сексуальной идентичности; становится неясным, переживает сексуальное возбуждение сам индивид или его партнер, и это проявляется либо в гетеросексуальных, либо в гомосексуальных столкновениях. "Эго", таким образом, теряет свою способность поддаваться сексуальной и аффективной чувственности в слиянии с другим индивидом, который одновременно является партнером по ощущениям и гарантом сохранения идентичности: слияние с другим становится потерей идентичности. Возникает угроза внезапного нарушения всей способности ко взаимности, и следствием этого является отчаянное желание все начать заново, вернуться к стадии исходной спутанности и бушевать так, как это делают только очень маленькие дети.

Необходимо напомнить, что одним из компонентов близости является отдаление, то есть готовность отвергать, игнорировать или разрушать те силы и тех людей, чья сущность кажется угрожающей своей собственной… Близость с определенной частью людей или идей не будет по-настоящему полной без эффективного отрицания другой части. Так, слабость или чрезмерность в отвержении является существенным аспектом неспособность достичь близости вследствие неполной идентичности: тот, кто не уверен в "своей точке зрения", не может отвергать разумно.

Молодые люди часто достаточно патетически демонстрируют, что спасение для них возможно только в результате слияния с лидером; лидером является взрослый, который обладает способностью и желанием выступить в роли надежного объекта для экспериментирования с отвержением и гида на самых первых шагах к интимной взаимности и законному отвержению. Старший подросток хочет быть учеником или последователем, сексуальным "слугой" или "клиентом" такой личности. Если это не удается, как это часто случается вследствие абсолютности этой личности, молодой человек обращается к напряженной интроспекции и самопознанию, которые могут привести его к состоянию, граничащему с параличом. С точки зрения

178

симптоматики это состояние проявляется в болезненном чувстве изоляции, дезинтеграции внутренней целостности и тождественности, чувстве всеохватывающего стыда, неспособности ощутить достижения от любой деятельности. у этих юных пациентов мастурбация и ночные поллюции, весьма далекие от того, чтобы стать подходящим средством ослабления чрезмерного давления, только усиливают напряжение. Они становятся частью порочного круга, в котором всемогущий нарциссизм временно усиливается только для того, чтобы дать выход чувству физической и ментальной кастрации и пустоты. Так, жизнь индивида - скорее случайность, чем результат его собственной инициативы; его недоверие к миру, к обществу и к психиатрии служит доказательством того, что он существует в психосоциальном смысле, то есть может рассчитывать на то, чтобы быть самим собой.

Диффузия временной перспективы

Примеры замедленного или пролонгированного отрочества, нарушений в переживании времени в своей мягкой форме принадлежат повседневной психопатологии отрочества. Молодой человек может ощущать себя одновременно очень молодым, даже младенцем, и достаточно старым. Протесты по поводу упущенного величия и преждевременной утери полезных возможностей являются общими для наших пациентов-подростков, культура которых считает такие протесты романтичными; между тем предполагается, что злокачественным является неверие в возможность того, что время может принести перемены, а также страх, что это может произойти. Это противоречие часто выражается в общей заторможенности, которая заставляет вести себя так, словно он движется в патоке. Как трудно ему уловить момент перехода в состояние сна, ему так же трудно поймать момент перехода к бодрствующему состоянию, трудно прийти на терапию и трудно уйти после нее. Такие жалобы, как "я не знаю", "я сдаюсь", "я спокоен", несомненно, являются просто привычными заявлениями, отражающими легкую депрессию; часто это - выражение отчаяния, описанное Эдвардом Бибрингом13, связанное с желанием части "эго" "дать себе умереть".

Предположение, что жизнь кончается с завершением отрочества или намеченных уже позже "сроков истечения", без сомнения, является совершенно нежелательным,

179

но порой единственным условием, на котором может основываться новое начало. Некоторые из наших пациентов даже нуждаются в ощущении того, что терапевт не собирается убеждать их в продолжении жизни, если лечение не сможет доказать реальность этого. Без такого убеждения мораторий не будет реальным. Между тем "желание умереть" является реальным и суицидальным желанием только в тех редких случаях, когда "стать самоубийцей" становится неизбежным выбором в плане идентичности. Мне вспоминается одна хорошенькая девушка, старшая дочь мельника. Ее мать неоднократно заявляла, что ей легче увидеть своих дочерей мертвым, чем проститутками, и в то же время догадывалась о легкомысленном поведении своих дочерей вне дома. В конце концов ее дочери вынуждены были создать нечто вроде конспиративной сестринской общины, откровенно направленной на то, чтобы обойти мать, преодолеть двусмысленность ситуации, а возможно, и для того, чтобы обеспечить друг другу защиту от мужчин. В конце концов они попались при компрометирующих обстоятельствах и были признаны виновными в занятиях проституцией. Они были направлены в различные специальные заведения, где их сильно удивило то "признание", которое общество для них припасло. Обращение к матери было невозможным; она, по их мнению, не оставила им выбора, а добрая воля и понимание социальных работников саботировались обстоятельствами. В результате старшая дочь повесилась, предварительно нарядно одевшись и написав записку, кончавшуюся словами: "Ведь я достигаю чести, только чтобы отбросить ее…"