Уже через два дня после начала Русско-японской войны директор генуэзского судостроительного завода “Ансальдо” Перроне, ранее построившего “Касугу” и “Ниссин”, предложил российскому посланнику в Риме свое посредничество в деле покупки четырех аргентинских броненосных крейсеров (“Garibaldi”, “General Belgrano”, “General San Martin” и “Pueyrredon”). Суть предложения сводилась к тому, что крейсеры приобретались якобы для итальянского правительства, но втайне от него передавались России. Подобный обман собственных властей явно отдавал духом аферы, поэтому русское Морское министерство, опасаясь к тому же получить “кота в мешке”, настаивало, чтобы итальянское правительство было поставлено в известность о сделке, а корабли еще до оплаты доставлены заводом “Ансальдо” в балтийский порт Либаву. Перроне не согласился с этими требованиями, сообщив при этом, что Япония одновременно начала переговоры о покупке крейсеров “Garibaldi” и “Pueyrredon”, и поэтому президент Аргентины, с которым Перроне связывали совместные финансовые дела, установил ему срок заключения сделки до 16 февраля, после которого указанные крейсеры могли быть проданы Японии.
Переговоры о покупке крейсеров продолжились через германскую фирму “Воссидло и К®”, бравшуюся организовать покупку тех же четырех аргентинских броненосных крейсеров. 9 марта 1904 года Николай II на запрос управляющего Морским министерством Ф. К. Авелана и министра финансов В. Н. Коковцова — можно ли согласиться на это посредничество — начертал резолюцию “Согласен”, официально положив начало скандальной эпопее попыток приобретения “экзотических крейсеров” уже на самом высоком политическом уровне.
Ориентировочно стоимость расходов на покупку крейсеров вместе с боезапасом и доставку их в Либаву должна была составить 32 млн руб., которые Россия обязывалась выплатить после прибытия кораблей и проведения русской экспертизы их технического состояния. Контракт с аргентинским правительством планировалось подписать уже к 1 апреля. Был оговорен и срок прибытия крейсеров в Либаву — не позднее 15 июля 1904 года. Однако ситуация с покупкой чилийских кораблей оставалась пока неясной. Лишь 13 марта 1904 года некий капитан Баденс предложил Кузьмину-Караваеву посреднические услуги по покупке чилийских крейсеров и миноносцев через Бельгию, однако проект, предполагавший посредничество страны, официально объявившей нейтралитет, использование при перегонке вооруженных кораблей коммерческого флага и заход крейсеров в один из крупнейших портов Европы — Антверпен, был отклонен как явно нереальный. Вопрос оставался открытым, пока в дело не вмешался другой комиссионер — нью-йоркская фирма “Флинт и К®”, имевшая опыт посредничества при продаже боевых кораблей в мирное время. Ч. Флинт, один из агентов легендарного американского финансиста Моргана, лично предложил свои услуги русскому послу в Вашингтоне А. П. Кассини 21 марта 1904 года.
Во время этого визита Флинт сообщил, что с организацией переговоров необходимо спешить, так как англо-американская банковская группа “Гиббс и К®” вступила в переговоры с чилийской и аргентинской стороной о продаже крейсеров Великобритании. Поэтому уже 26 марта извещенный Министерством иностранных дел о предложении Флинта Ф. К. Авелан просил министра иностранных дел России В. Н. Ламздорфа передать А. П. Кассини, что если Флинт гарантирует доставку четырех аргентинских (“Garibaldi”, “General Belgrano”, “General San Martin” и “Pueyrredon”) и двух чилийских (“Esmeralda” и “Chacabuco”) крейсеров в Либаву до 1 июля, то русская сторона согласна на его посредничество. Фирма “Гиббс и К®” действительно предлагала любому покупателю приобрести четыре аргентинских крейсера за 31,5 млн руб., и Николай II даже дал согласие на принятие ее услуг, но уже в апреле Гиббс, якобы узнав, что крейсеры предназначены именно для России, отказался заключить контракт. Не исключено, что “утечку информации” в данном случае организовал Флинт, пытавшийся таким образом отстранить от участия в сделке возможного конкурента. Однако, по другим сведениям, в мае 1904 года банкирский дом “Гиббс и К®” получил прямое запрещение британского правительства участвовать в деле приобретения аргентинских кораблей. По-видимому, названная фирма некоторое время пыталась вести “двойную игру” в собственных интересах, прекращенную только волевым вмешательством государственной власти Великобритании.
Теперь вместо того, чтобы разделить функции посредников по приобретению крейсеров, оставив за Воссидло сделку с Аргентиной и передав в ведение Флинта переговоры с чилийской стороной, обеспечивая при этом общую координацию действий посредников через Морское министерство или МИД, российское руководство допустило ситуацию, в которой обе группы посредников стали вести переговоры с чилийским и аргентинским правительствами одновременно, осложняя неуместной в военных условиях конкуренцией проблему налаживания переговорного процесса. При этом те и другие требовали от России выделения дополнительных средств. Общая сумма сделки по возможной покупке семи (четырех аргентинских и трех чилийских) крейсеров должна была превысить 50 млн руб. К тому же посредники настаивали на предъявлении всей суммы к оплате сразу по выходу кораблей из портов Аргентины и Чили. Поскольку это требование не гарантировало передачи кораблей русской стороне, В. Н. Коковцов на таких условиях деньги выделять отказывался. В связи с выявившейся несогласованностью действий постепенно вызревало понимание необходимости остановиться на посреднических услугах одной компании либо официально согласовать их усилия по достижению единой цели.
Торопиться с четким оформлением сделки вынуждала и гибель 2 мая 1904 года на русских минах двух японских эскадренных броненосцев, что, казалось бы, прямо диктовало необходимость приобретения Японией за границей новых кораблей с целью компенсировать понесенные потери. И действительно, японская сторона начала зондировать почву для покупки в Англии двух чилийских броненосцев. Однако уже в июне 1904 г. оба броненосца, получившие названия “Триумф” и “Свифтшур”, вошли в состав королевского флота и не подлежали продаже.
16 мая 1904 года в Санкт-Петербурге представителями фирм “Воссидло и К®” и “Флинт и К®”, с одной стороны, и Главным морским штабом России, с другой, был подписан договор, согласно которому фирмы были уполномочены купить за счет русского правительства аргентинские крейсеры “General Belgrano” и “Pueyrredon” за 1 800 000 ф. ст. (17 млн руб.) и чилийские крейсеры “Esmeralda” и “Chacabuco” за 1 400 000 ф. ст. (13,2 млн руб.). В эту сумму включались доставка кораблей на Азорские острова, где должна была состояться их передача России, стоимость полуторного комплекта снарядов и трех торпед на каждый торпедный аппарат. Если посредники приобретали корабли с неполным боекомплектом, то Россия отказывалась от покупки. Крейсеры следовало доставить на Азорские острова не позднее 1 июля 1904 года. Туда же на зафрахтованных за счет средств посредничавших компаний пароходах направлялись русские экипажи. За фрахт, уголь, доставку команд и другие сопутствующие расходы русское правительство доплачивало 35 000 ф. ст. за каждую пару крейсеров. По предъявлении сертификата наиболее авторитетной страховой фирмы Ллойда о том, что корпуса, машины и котлы крейсеров могут выдержать кругосветное плавание (о получении сертификата также должны были позаботиться фирмы-контрагенты), русский агент принимал корабли без дальнейших испытаний. После этого посредники получали 85% оговоренной контрактом суммы, немедленно после заключения договора депонированной в банкирском доме Ротшильда в Париже с уведомлением, для кого конкретно предназначены деньги. Затем крейсеры направлялись в Либаву, и если в пути не происходило серьезных поломок, Россия выплачивала через тот же банк оставшиеся 15%. При этом оговаривалось, что российское правительство обязуется не входить в соглашение о покупке чилийских и аргентинских крейсеров с другими фирмами иначе, как через посредничество Флинта и Воссидло. Сами же фирмы получали право в интересах дела передавать свои полномочия или часть их в другие руки. Последний параграф договора оговаривал его расторжение, если к 22 мая контрагенты не предъявят доказательств начала своих действий (позже срок был продлен). Документ скрепляли подпись заместителя начальника Главного морского штаба А. А. Вирениуса и сургучная печать ГМШ.
