столь распространены, что я очень удивился бы, встретив хотя бы одного человека (не

специалиста), который мог бы разговаривать об Исламе со знанием дела. Поэтому я признаю, что

до того, как мне изложили точку зрения на Ислам, отличную от сформировавшейся у меня как у

жителя Запада, я был чрезвычайно невежественен на этот счет.

Я смог осознать лживость западных стереотипных суждений об Исламе благодаря исключительно

обстоятельствам. Побывав в Саудовской Аравии, я начал понимать, до какой же степени

искажены на Западе представления об Исламе. Воистину, огромен мой долг благодарности

королю Фейсалу, о котором я вспоминаю с глубочайшим уважением. Мне была оказана высокая

честь слушать его речь об Исламе, а, кроме того, я смог обсудить с ним отдельные проблемы, касающиеся толкования Ислама в свете современной науки. И мне очень дороги воспоминания

об этих событиях. Я считаю для себя исключительной привилегией сам факт того, что мне удалось

собрать так много ценной информации как лично от короля, так и от тех, кто его окружал.

С того момента, когда я увидел, какая широкая пропасть разделяет реальный мир Ислама и его

образ на Западе, я ощутил огромную потребность в изучении арабского языка (которого я до этого

не знал). Это было необходимо для того, чтобы достаточно подготовиться к дальнейшему

изучению столь неверно понимаемой религии. Моя первая цель заключалась в прочтении Корана

и пофразовом его анализе с помощью различных комментариев, роль которых в процессе

критического изучения немаловажна. Мой подход предполагал особое внимание приведенным в

Коране описаниям многочисленных явлений природы. Необыкновенная точность, с которой

описаны некоторые детали в этом Священном Писании, дошедшем до нас в первозданном виде

(видоизмененных, исправленных, дополненных вариантов текста Корана не существует), поразила меня тем, что детали эти полностью сообразуются с современными научными

представлениями. Хотя человек, живший во времена Мухаммада , не мог и подозревать ни о чем

подобном.

Впоследствии я прочитал несколько работ Мусульманских авторов, касающихся научных аспектов

текста Корана. Они необычайно помогли мне в его оценке. Но я до сих пор так и не обнаружил

широкоплановых исследований по данной теме, которые были бы выполнены на Западе.

Что в самом начале поражает читателя, впервые столкнувшегося с текстом подобного рода, так

это изобилие обсуждаемых в Коране предметов и тем: Мироздание, астрономия, разъяснение

некоторых моментов, касающихся Земли, животного и растительного миров, воспроизводства

человеческого рода. И если в Библии присутствуют ошибки, которые сразу же бросаются в глаза, то в Коране мне не удалось найти ни одной.

Я вынужден был остановиться и задаться вопросом: если автором Корана был человек, то как в

седьмом веке н.э. он смог изложить факты, которые сегодня, как оказывается, сообразуются с

научными данными? Ведь насчет самого текста никогда не было совершенно никаких сомнений: дошедший до нас текст Корана — это, если можно так выразиться, — “настоящий” текст именно

того исторического периода (в следующей главе данного раздела книги я поведу речь об этом).

Какое человеческое объяснение можно найти для этого явления? По моему мнению, чисто

материального объяснения этому просто не существует. Ведь не может быть так, чтобы один из

жителей Аравийского полуострова, живший в эпоху правления во Франции короля Дагобера (629-639гг. н.э.), просто так, ни с того, ни с сего, стал вдруг обладать научными знаниями, которые в

ряде областей опережали на века не только его время, но и наше?

Теперь никто даже не берется оспаривать факт, что ко времени начала Откровения Корана (610г.

н.э.), научные знания переживали застой, длившийся несколько веков, а период активизации

Исламской культуры, сопровождавшийся взлетом науки, наступил после того, как Откровение

Корана было закончено.

Только незнание подобных сведений религиозного и светского характера способно привести к

странному предположению, которое мне доводилось слышать не раз: если в Коране и есть

удивительные положения научного плана, то лишь потому, что арабские ученые намного

опередили свое время, и их труды оказали влияние на Мухаммада . Всякий, кто имеет познания

из истории Ислама, осведомлен и о том, что период Средневековья в арабском мире, отмеченный

взлетом науки и культуры, наступил после Мухаммада . В связи с чем предположения подобного

рода особенно нелепы: большинство научных фактов, или выдвинутых, или же четко описанных в

Коране, подтверждено уже в наше время.

Поэтому легко представить, как на протяжении веков комментаторы Корана, в том числе и

писавшие в период расцвета Исламской культуры, совершали неизбежные ошибки в толковании

тех Аятов, точный смысл которых в их время просто нельзя было понять. Лишь спустя многие

годы, в период, не столь далекий от нашего, стал возможным верный их перевод и верное

толкование. Отсюда следует, что для понимания этих Аятов Корана недостаточно лишь глубокого

знания всех тонкостей арабского языка. Помимо него нужны еще и самые разнообразные и

разноплановые научные знания.

Исследования, подобные настоящему, охватывают много дисциплин и в этом смысле имеют

энциклопедический характер. По ходу обсуждения поднятых вопросов становится очевидной

существенная роль, которую играет разнообразие научных знаний для понимания ряда Аятов

Корана.

Следует заметить, что Коран не стремится объяснять определенные законы, управляющие

Вселенной. Его цель в основе своей имеет религиозный характер. Ведь человек размышляет над

процессами Мироздания не только потому, что не может найти себе другого занятия, — на эти

размышления его вдохновляют положения Корана о Могуществе Бога. Эти положения

сопровождаются обращениями к доступным человеческому наблюдению фактам или

установленным Богом законам, направляющим ход всех процессов во Вселенной — как в

природе, так и в человеке и в человеческом обществе. Часть приводимых понятий постигнуть

легко, но смысл остальных может быть понят лишь при условии обладания достаточными

научными знаниями. Это означает, что в прошлые времена недостаток знаний приводил к тому, что человек мог различить только очевидное, т.е. мог видеть лишь очевидный смысл, что толкало

его к ошибочным выводам о глубинной сути явлений.

Возможно, некоторым Мусульманским писателям, которые до меня обращались к

соответствующим Аятам Корана, отобранное мною количество Аятов в целях исследования их

научного содержания может показаться слишком скромным. Я знаю, что обратился к меньшему

количеству Аятов, чем это сделали они. Но, с другой стороны, я выделил несколько Аятов, которым, по-видимому, до настоящего времени так и не было отведено того важного места, которого они заслуживают с научной точки зрения. Если же я по ошибке не смог охватить своим

исследованием Аяты, которые другими авторами были избраны в качестве объектов

исследований, то надеюсь, что меня за это не осудят.

Я также случайно обнаружил, что в некоторых книгах содержатся научные толкования, кажущиеся

мне неверными. Я же истолковал эти Аяты без всякой предубежденности и не кривя душой.

Таким же образом я попытался найти в Коране упоминания о явлениях, доступных для

человеческого понимания, но не подтвержденных современной наукой. Мне кажется, что в

данном контексте можно найти в Коране упоминания о существовании во Вселенной планет, подобных Земле. Необходимо тут же сказать, что многие ученые считают это весьма вероятным, хотя современные научные данные не содержат ни малейшего намека на это. Я считал, что просто

обязан упомянуть об этом наряду со всеми другими возможными оговорками.