И сунул Имсу в руки пухлую фляжку в замысловатой оплетке из кожаных ремешков, украшенных бусинами.

– Что это? – спросил Имс, сворачивая крышку и принюхиваясь. Содержимое пряно пахло крепким алкоголем и травами.

– Всего лишь виски. Просто настоянный на травах, для бодрости духа. Помнишь, я фармацевт, плохого не посоветую. Пей.

Имс огляделся. Здесь, далеко от города, в наступающей ночи туман уже не напоминал молоко. Все вокруг было затянуто густой темной мглой, в которой то и дело проблескивали какие-то огоньки.

– Знаешь, Артур, я лучше не буду, – решительно отказался Имс. – Иначе меня развезет от холода и выпивки, и ночь пройдет зря. Терпеть не могу холод, сразу засыпаю, а какой тогда смысл в нашем путешествии?

– Ну как хочешь, – сказал Артур и спрятал фляжку. – Тогда не будем терять времени, пойдем.

И повел Имса вдоль перрона, за едва угадывающееся в темноте станционное здание. Ветер снова дунул, но уже не так резко, словно смирившись с тем, что остается наедине с убегающими в никуда рельсами.

– Мы пойдем в деревню пешком? Это недалеко?

– Это довольно далеко, и пешком мы, конечно, не пойдем, – пробормотал Артур, что-то разглядывая в темноте.

У Имса почему-то сложилось впечатление, что Артур видит в потемках гораздо лучше его самого. В этот момент Артур свистнул, да так пронзительно, что у Имса заложило уши. Тут же непонятно откуда выкатился старый приземистый фольксваген-жук, как минимум ровесник самого Имса. В ночи и неверном свете единственного фонаря было толком не разобрать, какого цвета машина, то ли зеленая, то ли синяя, но даже в этих условиях Имс заметил, как переливалась эмаль на крыльях и капоте, будто к ним действительно подкатил настоящий жук с блестящим лаковым панцирем.

– Ого, сервис! – восхитился Имс. – А то я уж подумал, что нам на конях каких-нибудь придется добираться.

Артур посмотрел на Имса долгим нечитаемым взглядом, потом отвел глаза и пожал плечами:

– Нет, на конях, думаю, как-нибудь в следующий раз.

– Как скажешь, Арти, – легко согласился Имс и полез в крошечное нутро машины.

Внутри было не повернуться. Артур сгрузил их багаж на переднее сидение, а сам втиснулся рядом с Имсом, полностью лишив их обоих возможности шевелить хоть чем-нибудь, кроме пальцев и языка. Водителя толком разглядеть тоже не получилось: видно было только, что это маленький сутулый мужичишка, заросший торчащим во все стороны волосом, плотно обмотанный мохнатым шарфом и в клетчатой кепке, под которой было невозможно разглядеть лицо.

Имс вежливо поздоровался, а мужичок ответил ему на таком умопомрачительном диалекте гэльского, что даже Имс, способный после первых десяти слов начать разговаривать на любом незнакомом языке, слегка подрастерялся. И растерялся еще больше, когда Артур, поерзав по сиденью и совсем неделикатно вжав Имса в холодный бок автомобильчика, вдруг вступил с мужичком в оживленную беседу, выстреливая певучими и мурлыкающими словами так заливисто и быстро, как по весне поют на опушке возбужденные соловьи.

Разобрать смысла беседы Имс не мог, Артур то и дело толкал его то острым локтем в бок, то не менее острым коленом в бедро, за окном не видно было ни зги, а только лишь липкие клочья все того же густого тумана, которые настырно клеились к стеклу. Имс пытался смотреть вперед, но за лобовым стеклом в неярком свете фар была видна только неровная проселочная дорога, и Имс с легкой тревогой стал гадать, как скоро они приедут, и стоила ли овчинка с этой поездкой выделки?

Артур, все так же обмениваясь журчащими репликами с водителем, вдруг опять заерзал, начал рыться по карманам и, наконец найдя то, что искал, выудил плоскую коробочку, которую и ткнул Имсу в руки. Коробочка оказалась плоским серебряным портсигаром, рассчитанным не более чем на пять сигареток. Они там и лежали, тонкие и явно скрученные вручную, перетянутые узким черным ремешком.

Артур многозначительно подвигал бровями и шепнул:

– Приоткрой окошко, Белха не будет против, если ты покуришь.

– Сам крутил, фармацевт? – усмехнулся Имс, прихватывая самокрутку губами и чиркая спичкой. Запахло душистым табачным ароматом и чем-то еще, сладким и волнующим.

Оранжевый огонек высветил лукавую улыбку на лице Артура.

– Конечно.

Имс вдохнул лиловый дымок, прислушиваясь к тому, как в ушах зашумела кровь и из тела уходит сонливая вялость. Артур сидел вполоборота к нему, разглядывал блестящими даже в темноте глазами.

– Ну как? – спросил он. – Хорошо?

– Хорошо, – согласился Имс, снова затягивась.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Артур. – Мне совсем не хочется, чтобы ты скис в начале ночи и сидел мешком где-нибудь в сторонке. У меня обширная программа на этот вечер.

– Можешь на меня полностью рассчитывать, – кивнул Имс, на самом деле ощущая, как по венам и правда словно волна бодрости прокатилась.

В конце концов, действительно, ну что за хандра? У него впереди настоящее приключение, и компания отличная – таких свойских и дружелюбных парней как Артур еще поискать, а он куксится как юная девица на выданье. Имс тряхнул головой и приоткрыл окно пошире, и тут же в тесный салон машины потянулись волнующие запахи прелой листвы, близкого густого леса, жженой смолы и дождя.

Автомобильчик вильнул, съехав колесами в колею, повернул и остановился. Артур тут же выскочил наружу, видимо, тоже умаявшись сидеть притиснутым к Имсу на манер сиамских близнецов, а Имс полез следом, в данный момент желая только наконец-то распрямиться и потянуться всласть.

Белха высадил их прямо на верхушке холма, где дорога попросту кончалась, упершись в основание каменного столба, похожего на одного из тех, что Имс давеча видел во сне. Внизу, в распадке между холмами, виднелась сама деревня: большая, на сотню домов, не меньше, от которых поднимались дымки. На удивление тут и в помине не было никакого тумана, через который они только что еле-еле ползли сначала на поезде, а потом на жуке, отчетливо было видно, как из труб вьются многочисленные дымки, а сами дома окружены садами, освещенными ярко горящими гирляндами.

Их, как оказалось, встречали: тут же, на вершине холма, собралась немаленькая куча людей, которая втянула в себя Артура как черная дыра комету. Поначалу Имс не мог рассмотреть ничего, кроме обнимающихся людей – казалось, что все присутствующие обнимаются и друг с другом тоже, не просто приветствуя Артура, но словно вообще радуясь его появлению.

Но тут вдруг толпа, как по команде расступилась, выстроившись полумесяцем, и на Имса уставилось несколько десятков любопытных глаз. В центре остались только Артур и высокая женщина в широкополой шляпе, какие до этого Имс видел только на сцене, в кино и на страницах модных журналов, валявшихся в квартирах его подружек.

– Ну вот, знакомьтесь, – сказал Артур звонко и четко, голос его словно разнесся далеко-далеко от холма, где они все стояли. – Это мой… Имс.