– Ваш муж творческий человек. На кого наследники похожи больше, на вас или на него?

– Мои дети умеют играть на гитаре, увлекаются общественным устройством, литературой и любят футбол. Думаю, я ответила на ваш вопрос.

– Дети королевы и гитара …. Странное сочетание, – хмыкнул Мэтью.

– Мы с мужем стараемся развивать таланты наших детей, и я рада, что старший ребенок достойно сменит меня в будущем, а двум младшим не придется делать выбор.

– Как вам? – напомнил Мэтью и заметил, что лицо собеседницы посерело.

– Я ни о чем не жалею, мое место здесь, в этой гостиной, в кресле бабушки. Она досрочно передала мне права на наследство по состоянию здоровья… Мне кажется, что вы уже перешли дозволенные рамки…

Элизабетта взяла карандаш и, наклонившись над столом, ткнула конец с резинкой главному редактору в грудь. Мэтью смотрел на нее ошеломленно.

– Я всегда могу передумать, – заявила она, а он предпочел сделать вид, что не понял ее. Так было удобнее. Элизабетта вернулась в прежнее положение.

– Начнем сначала? – спросил Мэтью и перевернул страницу в блокноте, не дождавшись ответа.

Мэтью Саммерс наблюдал за молодой женщиной, которая стала королевой, возможно, не по своей воле. Элизабетта не укладывается в образ обычного человека. Прическа, элегантный синий костюм и взгляд, говоривший, что она в любой момент может отдать приказ уничтожить его, если захочет. Она развернула кресло немного вбок и ждала следующего вопроса. Слова повисли в воздухе. Мэтью выполнял задание, и он почти справился. Два года назад в успех журнала «Саммерс» поверили влиятельные люди и поставили задачу вывести издание в статус ведущего. А как завоевать внимание читателя, не подкинув лакомый кусок из личной жизни самого публичного человека, о подробностях которой не догадывались ранее?

Мэтью задал Элизабетте следующий вопрос, о муже, а пока она отвечала, он вспоминал, как обивал пороги королевской администрации несколько месяцев, чтобы договориться об интервью. Каждую неделю чиновник, принимающий заявки в пресс-службу Золотого Дворца, выдавал отказ без объяснения причин. Время, которое магнаты дали на продвижение «Саммерс», истекало. Если бы не случайная встреча с девушкой по имени Жасмин, журнал прекратил бы существование. Жасмин поделилась с Мэтью успехами в карьере и пожаловалась на неудачи в личной жизни, а он тут же забыл, что пришел в бар напиться, вывел на первый план фирменные методы обаяния, а этим он мог гордиться! Мало кто мог устоять. Жасмин на чары обольщения повелась и в короткие сроки устроила интервью, которое спасет его карьеру в «Саммерс».

Заметив, что настроение Элизабетты изменилось, Мэтью очнулся от воспоминаний и перешел к стандартным вопросам из списка Жасмин.

– Привет, друг! – Анри услышал голос Весты в дверях аппаратной, сдвинул коробку с пластинками в сторону и предложил войти. Он отметил, что подруга после отпуска заметно похорошела и загорела.

Веста вошла в небольшую комнату без окон, несколько раз обернулась, давая понять, что довольна жизнью, успехом студии и окрепшей за долгие годы дружбой. Анри позволил быть рядом, и она радовалась предоставленной возможности. Он делился с ней сокровенным, тем, что влияло на душевное состояние и беспокоило. Она знала о его успехах или неудачах. И более не считала наследницу … нет, королеву, соперницей.

– Никаких перемен? – спросила Веста. – Пять лет назад вы с Моном уговорили меня прервать отпуск и решить проблему с радиостанцией Петера, долги которой оплатила корпорация Пена, при этом отрезав исполнителям Анри Смита последний путь к вершинам. В этом году я отдыхала четыре недели, ожидая звонка. Неужели справились?

Анри опустил голову и бросил пластинку в коробку. Появление Весты не удивило его. Он ждал ее все дни, пока длился отпуск, чтобы выплеснуть накопившиеся мысли, которыми не мог поделиться ни с кем. Долгое время он считал «жилеткой» Элизабетту, но она, как и он, изменилась до неузнаваемости.

– О чем хочешь поговорить? – спросила Веста. – Прошло немного времени после моего отъезда.

Анри задумался, не зная, какую проблему озвучить первой.

– В студии никаких новостей, все по-старому. Готовимся к юбилейному фестивалю на Острове. Работы предстоит много – я запланировал три дня.

– Знаю, – перебила его Веста. – Саша превратилась в суперзвезду, а ты дал надежду перспективным музыкантам выйти из тени и вступил в войну с корпорацией Льюиса Пена, похлеще той, которую вел Стимми Виртуоз в свое время. Если бы не всемогущая жена, Пен давно бы раздавил тебя, как жука. Мягко, тихо, ты бы и не заметил. Значит, причина твоего настроения в другом! Угадала?

– Злорадствуешь? – игнорируя неуместное, на его взгляд замечание Весты, спросил Анри.

– Констатирую факт. Я, в отличие от тебя, работаю на два фронта – в студии на Группу и мужа королевы, дома на Билли, лучшего менеджера корпорации.

– Может, ты шпионишь за мной, признайся? Притворяешься доброй, честной, искренней, а потом намеренно подставишь лучшего друга?

– Смешно! – Веста взяла в руки стакан и выпила кофе, который сразу же взбодрил ее. – Оставим пустые разговоры о делах, лучше расскажи, как поживают жена, дети? – Она намеренно давила на него, так как он не скоро бы решился заговорить о семье. Веста заметила, как он занервничал и скис, затем снял с полки над диваном коробку с подарками детей, достал машинку, зайца и принялся рассматривать игрушки. Зайца он дергал за ухо и губы смыкались в улыбку, а когда попробовал открыть дверцу машинки, то Весте показалось, что слеза течет по его щеке.

– Как обычно, – односложно ответил он любимой фразой на все случаи жизни. – Жена исполняет обязанности королевы, а дети живут по легенде. С одной стороны, я понимаю Бетт, а с другой…

– Тебе не по душе методы воспитания жены! И не говори, что я не угадала! – перебила его Веста, толкнув в плечо. Обнять – не решилась. Анри сгорбился, опустив голову, и бросил игрушки в коробку.

– Я намеренно ухожу от разговора о детях с Бетт, – сказал он.

– Почему?

Анри пожал плечами:

– Не знаю. У нас все отлично. Я успеваю соскучиться по ней и жду встречи. У нас двое детей, и третий ребенок уже не в планах. А говорить с ней, как раньше, не могу. Она чувствует холодность и не пытается спросить сама.

– Скажи честно, чего бы ты от нее хотел?

Анри выпрямился и сказал:

– Лучше бы она была просто женой, а не …, – он поднял руки вверх и устало опустил. – Я получил все, что хотел, жаловаться не на что, но без ее поддержки ничего бы не было, это факт. Ты напомнила мне об этом.

– Прости, не хотела огорчать, – сказала Веста. Обычно ей удавалось взбодрить его. Что-то пошло не так. – Вырвалось. Да, впервые у нас такой разговор – ты мне вопрос, я тебе ответ. – Она удобнее разместилась на диване. Анри притворился, что разглядывает нотные листы и пластинки, валявшиеся на полу.

– Завтра приведу Альберту, – вдруг сказал он, чтобы сменить нежелательную тему. – С классом. Мон обещал провести детям экскурсию. Слушай, ты не хочешь помочь ему? Он же не знает, что такое дети! Ты привлекательная и обаятельная, будущая мама, отдохнула и сможешь найти подход к школьникам.

– И? – Веста раскрыла шире глаза и чуть не пролила кофе на брюки, которые купила на распродаже.

– Бетт запретила мне проводить время с дочкой в студии … Знаешь, много лет назад Ромену удалось совершить покушение. Клаус выяснил, что он сбежал, но она беспокоится за детей, так как сумасшедший дядя пообещал на прощание сделать то, что она боится произносить вслух!

– Нельзя жить страхами, которые, возможно, не повлияют на реальную жизнь.

– Я убеждаю Бетт в этом каждый день, но в последнее время опускаю эту тему. Она не слышит меня и твердит, что поступает, руководствуясь здравым смыслом.

– Дочь похожа на тебя? – вдруг спросила Веста. – Я не злой дядя Ромен, мог бы и познакомить с детишками.

Веста положила руку на живот. Анри вынул из коробки сшитый из клетчатой ткани мячик и показал Весте.