— Понятия не имею, — спокойно ответил тот. — Но наш Советник по финансам считает, что они появились кстати.

— Слишком даже кстати! Меня, например, это наводит на размышления!

— Я мало что знаю об этом происшествии, — невозмутимо сказал Сульг. — Что там произошло?

Он свернул бумаги в трубку и направился к выходу, не дожидаясь ответа. Но Магистр предпочитал всегда оставлять последнее слово за собой.

— У твоих «волков», Сульг, — произнес он ему вслед, — вошло в привычку вначале устранять причину, а уже потом задавать вопросы о том, что же, собственно, произошло!

Великий норлок ухмыльнулся и вышел.

К вечеру дыхание близкой зимы чувствовалось сильнее. Сульг возвращался с Совета Шести по длинной крытой галерее, соединявшей два корпуса Серого Замка. Галерея была освещена яркими бездымными факелами, и в свете огня оживали старые мозаики на стенах — белые и желтые драконы, напоминание о том, что когда-то давно земли Доршаты принадлежали этим удивительным существам. Сульг обдумывал ход прошедшего Совета, рассеянно поглядывая на большой внутренний двор, вымощенный серыми мраморными плитами. Возле круглого фонтана галдели молодые «волчата» второго года обучения. Даже после целого дня занятий в классах, фехтовальных залах и манежах для верховой езды энергия молодости бурлила в подростках и выплескивалась через край. Они толкались, хохотали во все горло и кричали, а самой остроумной шуткой считалось пихнуть зазевавшегося приятеля в чашу фонтана. Хлопнула дверь в оружейной, появился наставник школы Азах, «волчата» мигом притихли, преданно глядя на своего вожака. Потом заметили на верхнем этаже галереи Сульга и оробели окончательно. Тот кивнул Азаху, усмехнувшись про себя. Великого норлока «волчата» уважали и боялись, наставника — боготворили. Он воспитывал из них воинов, проявляя настоящие чудеса терпения и неистощимого оптимизма.

За лестницей, возле двери, ведущей в личные покои военачальника норлоков Доршаты, несли дежурство два молодых «волка» — прошлогодние выпускники Азаха, которыми он особенно гордился. При появлении Сульга они внутренне подтянулись, не сводя с него серых глаз. Бесшумно появился Тирк, начальник тайной службы. Немногословный и внимательный, он находился в Замке в любое время суток и был прекрасно осведомлен обо всем, что каждую минуту происходило не только в самом Замке, но и в прилегающих к нему парках, конюшнях, флигелях прислуги. В его подчинении находились «волки» тайной службы и те, кто неусыпно охранял Серый Замок, — любое существо, проникшее на территорию, мгновенно оказывалось в поле их зрения.

— Азах передал характеристики на «волчат». — Тирк протянул пухлую стопку листов, густо исписанных ужасным почерком наставника школы: тот считал своим долгом подробнейшим образом информировать Великого норлока о каждом кандидате в «волки». — Найди время посмотреть.

Сульг кивнул. Он видел, что начальник тайной службы уже изучил характеристики самым добросовестным образом: листы пестрели его красными пометками.

Проглядывая листы пергамента и задерживаясь взглядом на замечаниях Тирка, приписанных сбоку четким, аккуратным почерком, он вошел к себе.

В большой комнате было тихо и полутемно, потрескивал огонь в камине. Шторы из тяжелой мягкой ткани закрывали высокие окна, синий ковер на полу заглушал шаги. Возле камина стояло кресло, вплотную к нему был придвинут мозаичный столик с недопитым бокалом вина. Сульг поколебался, бросил пачку пергаментов на рабочий стол, заваленный бумагами и уселся в кресло. Он взял бокал: отблески пламени плясали в рубиновом вине. Сульг откинулся на спинку кресла, прищурился, любуясь игрой огня, — и в это мгновение кто-то скользнул ему на колени. Норлок открыл глаза: на коленях у него полулежала юная красотка, синеглазая и очаровательная. Длинные черные волосы ее были прикрыты бриллиантовой сеткой, и драгоценные камни искрились в свете камина, окружая головку девушки радужными искрами. Сульг осторожно высвободил руку и поставил бокал на столик.

— Рада тебя видеть, Великий норлок, — промурлыкало очаровательное создание, прижимаясь к его груди.

— Что, в самом деле? — поинтересовался он, не двигаясь, придавленный ее телом. От черных волос гостьи веяло едва уловимым сладковатым ароматом.

— Да! — Яркие синие глаза сияли весельем. — И ты мог хотя бы поздороваться!

— Здравствуй, Фелиса.

Фелиса тряхнула головой, плащ распахнулся, она придержала его белой обнаженной рукой, украшенной широким золотым браслетом в виде ветви плюща.

— «Здравствуй, Фелиса!» — передразнила она, мило сморщив прелестный вздернутый носик. — И это все?!

Сульг усмехнулся, глядя на красотку, против воли гадая, не придет ли ей в голову сбросить свой синий плащ. Обычно, когда она это устраивала, то не злоупотребляла одеждой. Фелиса безошибочно угадала его мысли, довольно улыбнулась и устроилась поудобнее.

— Дорогая, ты смахнула бумаги на пол, — заметил Сульг. — Это важный отчет о расходовании фуража для конюшен и сводки с пограничных территорий.

— Ты так говоришь, словно не рад меня видеть!

— Безумно рад.

— Слышу это по твоему голосу. — Красотка обиделась и надула губки. Это выходило у нее так очаровательно, что Сульг не смог сдержать усмешки.

— Ты совершенно мне не радуешься, — с упреком продолжила она. — Думаешь, так легко проникнуть в покои Великого норлока? Твой начальник тайной службы...

— А, так ты видела его?! — оживился Сульг. — И что же? Он в очередной раз не поддался на твои уловки?

Фелиса недовольно фыркнула.

— Что я могу сказать? — Он легонько похлопал ее по плечу. — Наверное, теряешь мастерство, если твое очарование оставляет Тирка равнодушным. Что, он опять пренебрег таким увлекательным занятием, как обыск полуголых красоток, следующих в мой кабинет? Ты ведь предложила ему обыскать себя, верно?

Глаза девушки сердито блеснули.

— У него совсем нет чувства юмора, — заявила она. — Он неинтересный. И ужасно циничный!

— Значит, снова отказался, — с довольным видом констатировал Сульг. — Фелиса, он начальник тайной службы. Не очень веселая должность, знаешь ли. Кого угодно сделает циничным!

Девушка на мгновение задумалась, глаза ее блеснули, словно два сапфира.

— М-м-м... А может быть, он уже перестал реагировать на хорошеньких полуголых девушек? — поинтересовалась она, ерзая на коленях норлока.

— Он женат, так что уймись.

— Можно подумать, это что-то меняет! — фыркнула Фелиса. Плащ на ней распахнулся, и Сульг покачал головой: так и есть — перед визитом в Серый Замок она не стала утруждать себя одеванием.

— Если я покажусь твоим «волкам», они утонут в собственных слюнях, — промурлыкала Фелиса. — Как ты думаешь?

— Думаю, что таким красоткам не место в казармах. Вряд ли тебе будет там интересно. И... э-э-э... ты не могла бы слезть наконец с моих колен?

— О-о-о-о! — удовлетворенно протянула та, прижимаясь крепче. — Обожаю двусмысленности! Как жаль, Сульг, что наши отношения постоянно заходят в тупик: для того чтобы льстить мне, у тебя не хватает ума, а чтобы соблазнить — красоты.

— И в мыслях не имел, — заверил ее норлок. Он поднялся, легко ссадив девушку с колен.

— А твой начальник тайной службы...

Сульг вздохнул.

— Вот что, дорогая. — Он подобрал с ковра разбросанные бумаги и положил на край стола. — Давай закончим с комплиментами. Ты ведь явилась сюда не для того, чтобы смущать покой моих «волков», не правда ли? Что твой хозяин велел передать мне? Можешь переходить сразу к делу и не тратить время на Тирка. Он тоже владеет магией, и уж не сомневайся, давным-давно распознал твою суть.

Он заметил на ковре еще один листок, поднял и чертыхнулся с досадой. Пергамент оказался помятым: очевидно, Фелиса наступила на него острым каблучком туфельки. Он бросил лист на стол и поднял глаза на девушку.

— Фелиса, ты испортила важный документ, — с упреком сказал он.

Она, прикусив губу, в упор смотрела на норлока. В ее глазах не осталось ничего лукавого и женственного — это был холодный, расчетливый взгляд существа без возраста. Она медленно вынула из рукава плаща свернутую в трубочку бумагу, перевязанную пурпурной тесьмой и запечатанную темно-синей печатью, и протянула Сульгу.