Она освободилась из моих объятий и начала прибирать со стола. Всё-таки она была идеальной. Какая бы девушка стала бы прибирать в чужом доме? Только та, которая действительно хотела помочь и высказать благодарность, хотя бы таким путём.

- Она ушла, когда мне было три, - она загружала грязную посуду в посудомоечную машину. – Но она не ушла просто так, - плечи девушки напряглись, и мне хотелось, что бы она остановилась, потому, что я боялся услышать что-то ужасное.

- Крис…, - начал я. – Если не хочешь, можешь не продолжать.

Она помотала головой, закрывая посудомойку. Она облокотилась о стол, скрестив руки на груди.

- Она въехала на автомобили в стену дома. Нет, она жива, - видимо она увидела выражение моего лица, поэтому заверила меня в целости своей матери. – Я сидела на переднем сидении её машины, она разогналась и въехала в стену, заранее выпрыгнув из неё.

О, Боже, я не хочу слушать этого кошмара. Я не вынесу. Как родная мать могла так поступить? Как можно на такое пойти? Что должно двигать человеком, чтобы он решился на подобное? Я не мог двигаться, потому что я представил маленькую Крис, на переднем сидение машины, которая влетает в стену их дома. О, Боже, это кошмар.

Девушка смотрит на стену, совершенно не моргая.

- Многие забывают своё детство, и я его не помню, но этот момент он высечен у меня в памяти. Иногда, мне кажется, что я должна была умереть, что бы всем было легче, - из глаз девушки полились слёзы, я не знал что делать.

Я подошёл к ней и обнял. Она зарылась лицом мне в рубашку, и я почувствовал, как сотрясается её тело от слёз. Я нежно гладил её по голове и не мог понять, почему ей пришлось столько всего пережить в этой жизни. А она ведь только началась.

Я, подхватив её на руки, потащил в свою комнату. Распахнув дверь ногой, я внёс хрупкое тельце в комнату и уложил на кровать.

Я лёг рядом с ней и обнял, не переставая гладить по голове.

- Крис, никогда не говори так, слышишь, никогда так не говори, - я отстранился и посмотрел ей в глаза.

Её, прежде яркие глаза, потускнели и покрылись плёнкой, которая разрывала меня.

- Она всегда говорила мне, что я ничтожество, что я разрушила брак своих родителей, что это моя вина, - девушка лежала и смотрела на меня красными опухшими глазами.

Укол боли скользнул под мою кожу, разрывая внутренности от сожаления на части. Я и представить себе не мог, как тяжело жилось этой хрупкой девушке.

Мне хотелось постоянно оберегать ей, быть рядом и доказать, что она многое значит в этой жизни, не только в моей жизни.

Глава 13.

Кристина.

Я лежала в крепких объятиях и мне было намного легче, после того как я разревелась, выплёскивая наружу все свои давно забытые тайники солёной воды.

Боль резала меня, вскрывая все вены. Боль никогда не утихала. Она всегда была со мной. Но я могла её сдерживать, я могла её унять, но её возвращение было неизбежно. Не смотря на то, сколько бы я раз её не унимала, она всегда возвращалась назад.

Он гладил меня по голове, успокаивая, он ничего не говорил, за что я была безмерно благодарна.

- Ты, знаешь, мой отец тоже ушёл из семьи, но я был старше и всё понимал.

Я знала его историю, многие знали историю его семьи, ведь его отец был мэром.

- Каждый год, на неделю перед Рождеством, я езжу к ней, - Джейс напрягся, садясь на кровати, устраивая меня у себя на коленях.

- И что ты чувствуешь? – он беспокоился, это было видно в каждом его прикосновении ко мне, в каждом слове.

Я вздохнула. Трудно было сказать. Я всегда ездила перед Рождеством. Потому что это был единственный период времени, когда она была в хорошем настроении.

Она меньше срывалась на меня, меньше повышала голос, меньше оскорбляла, разрешала ужинать с ними за одним столом, даже разрешала смотреть телевизор, если была очень радостная. Она не запрещала мне играть с Сэмом – её сыном, которому исполнилось двенадцать. Её муж делал вид, что меня не существует, что я просто зашла проверить, всё ли у них в порядке с водопроводом. Я выживала эту неделю, а отец свято верил, что я провожу время, отрываясь на полную катушку.

- Она заставляет ненавидеть себя, - он поднял моё лицо, держа за подбородок, так чтобы я взглянула в его глаза.

- Ты самая удивительная девушка, которую я когда-либо встречал и поверь мне, ты никогда не была тем, кем она тебя называла.

Мне трудно было поверить в его слова, но я верила, потому что он это говорил искренне, сердцем.

- Отец был гонщиком, мало проводил времени дома, он зарабатывал деньги, потому что мама нигде не работала, занимаясь мной. Он перестал уделять ей внимание, и она начала винить во всем меня, утверждая, что если бы не я, то все было бы как раньше.

Я удивляюсь, как она могла обвинять трёхлетнего ребёнка, потому что на тот момент я была такой маленькой, что вряд ли бы смогла понять её, но я понимала. Я боялась оставаться с ней наедине, я боялась, что однажды она перестанет кричать и начнёт причинять мне физическую боль. А она лишь больше кричала на меня, считая, что я самое трусливое создание, именно в среднем роде.

- Кристина, - Джейсон слегка коснулся своими губами моих. – Если бы ты не появилась в моей жизни, я бы уже давно потерял себя, я бы стал таким же, как те байкеры из клуба. Я постоянно зависал в том баре, потому что не мог пойти на обычную вечеринку. Там много девиц, которые пытаются наброситься на меня, - он вздохнул. – Раньше мне нравилось это, но потом я понял, что так нельзя. Ни одна из них не могла осчастливить меня. Ни одна из них не заставляла меня жить. Но ты, как только я увидел тебя, то сразу понял, что с тобой будет куча проблем, но разве не решение этих проблем заставляет нас жить? Разве мы живём только, чтобы делать то, что должны? Разве мы живем, не делая что-то безбашенное и неправильное? Мы живём только тогда, когда хотим. И я хотел жить, чтобы узнать тебя, потом я хотел жить, чтобы поцеловать, затем, чтобы ты стала моей девушкой, и теперь я буду жить дальше, чтобы никогда тебя не отпускать.

Мне хотелось расплакаться из-за его слов, потому что мне никто и никогда такого не говорил. Я еле сдерживала поток горячих слёз.

Я прильнула к нему и нежно поцеловала.

- Спасибо, ты самое лучшее, что было в моей жизни, - я отстранилась, устраивая свою голову у него на плече.

Он издал смешок.

- Лучше даже чем скорость?

- Я начала гонять, что бы перестать бояться, это своего рода терапия.

Он снова засмеялся, я стукнула его по груди и улыбнулась. Никогда не перестану любоваться им. Ой, кажется, я влюбилась. Ой, мамочки, я не просто влюбилась, я уже люблю его.

- Крис, ты в порядке? Почему ты так на меня смотришь?

Я быстро натянула улыбку и слезла с его колен.

-Отвези меня домой, - попросила я, хотя машина была моей.

Он кивнул и встал, беря меня за руку и выводя из дома.

Мы в тишине доехали до моего дома, но мне ужасно не хотелось, чтобы он уходил, поэтому я сказала то, о чём возможно бы пожалела, но не сегодня.

- Останься со мой, - это скорее была мольба, чем просьба.

Парень просто кивнул и помог мне выбраться из машины. Машины отца не было, значит, дома его нет. Это облегчит мне задачу. По крайней мере, не придётся выслушивать его нотации, которые похожи на логореии*.

Я зашла в дом и прямиком направилась в комнату, Джейсон шёл за мной.

- Я на пару минут, - я оставила Джейсона в комнате, скользнув в ванную, не закрывая дверь.

Я не узнала себя, взглянув в зеркало. Это была не я. Глаза были красными и опухшими, такие же, как и нос. Завтра ужасно будет болеть голова, но это не так уж и важно.

*Логорея - неудержимость речи больного, сочетающаяся с ее быстротой и многословием, чаще всего – ненужная болтовня.

Я умыла своё лицо, чтобы хоть как то снять покраснение. Когда я вытерла лицо и подняла глаза, облокотившись о дверной косяк, стоял Джейс, на его лице сияла улыбка.