На столике около кровати лежал его телефон. Денис взял его, покрутил в руках, а потом, присев, выбрал из памяти нужный номер. Ответили сразу.

      - День! - раздался в динамике обрадованный голос Славы. - Привет! Ты чего не отвечаешь? Я тебе звонил, хотел сказать, что все в порядке. Не знаю, что ты сделал, но вмешалась прокуратура, Пашку отпустили. День! Ты слышишь меня?

      - Слышу... - с трудом выдавил Денис. Он прикрыл глаза и, собрав все свое мужество, произнес:

      - Слав... прости меня. Я рад, что у тебя все хорошо.

      - Денис? - голос Щукина стал обеспокоенным. - День, что с тобой? Ты где?

      - Я просто хотел извиниться, - глазам стало горячо, говорить было трудно, не хватало дыхания. - Ты прости меня...

      - Денис! Где ты, мать твою? Говори адрес, я сейчас приеду! Денис!

      Не выдержав, Орлов нажал отбой, а потом и вовсе выключил телефон. Сердце билось, как сумасшедшее, но разум, как ни странно был предельно ясен. Денис отложил безмолвный мобильник и вытянулся на постели, закинув руки за голову. Так просто. Решение оказалось таким простым, что было странно, почему оно не пришло в голову раньше. Это избавит от всех проблем и его, и тех, кто рядом. И чего он боялся?

      Горячая вода быстро наполнила ванну, а на кухне нашелся нож с очень острым лезвием. Забираясь в воду, Денис думал о том, что Метельский не ошибся. Он действительно был трусом - всю свою жизнь. Боялся всего, даже желать чего-то большего, чем иллюзия сытости и достатка. Что у него было? Чужие постели, чужая жизнь, чужие прихоти. Можно ли было все изменить? В какой момент он прошел точку невозвращения? Теперь было неважно.

      "Вдоль, а не поперек", - подумал он и вытянул перед собой руку.

      Это было просто.

      Приходить в себя, выплывая из мрака, стало уже каким-то обыденным и привычным. В первый раз, когда темнота сменилась сумерками, в которых мелькали размытые тени, Денис даже испугался, но спасительная, такая уютная чернота накатила снова, и он провалился в нее, как в мягкую постель. Потом опять были проблески, голоса, но туда, в свет, не хотелось совершенно. Здесь было лучше, спокойнее и безопаснее. Наверное, так ребенок чувствует себя в утробе матери. Но здесь, как и в ней, нельзя было находиться вечно.

      Первое, что почувствовал Денис, была тяжесть, пропитывавшая все тело. Даже открыть глаза было непосильно трудно, но он справился, а вот пошевелить рукой или ногой не смог бы и ради спасения своей жизни.

      - Еще раз так сделаешь, - сказал Игорь, сидевший на стуле, приставленном к кровати, - хотя бы подумаешь об этом, и никакой Серебряков до тебя не доберется. Я сам прибью тебя раньше, с особым цинизмом и жестокостью. Ты меня понял?

      Во рту была разлита несусветная горечь, Денис с трудом разлепил губы, чтобы облизать их, но язык был сух, и это не принесло облегчения. Игорь, правильно расценив его намерения, быстро протянул ему стакан воды. Денис попытался сделать глоток и поперхнулся, залив водой одеяло.

      - Тихо, тихо, - Калугин бережно обхватил его за плечи и помог приподняться. - Господи, ты такой идиот. Если бы ты только знал, какой идиот!

      - Знаю, - сумел выговорить Денис. Слова давались с трудом, губы и язык почти не слушались. Он посмотрел вниз на перебинтованные руки и поморщился.

      - Да, - проследив его взгляд, сказал Игорь. - Это я и имею в виду. Ты не представляешь, как напугал меня. Зачем ты это сделал?

      - Зачем? - усмехнулся Денис, снова впадая в апатию. - А что меня ждет дальше? Я болен, ты меня ненавидишь. Что я должен был делать?

      - Ждать моего возвращения, как я просил, - весомо заметил Игорь, и Денис отвернулся. - С чего ты решил, что я тебя ненавижу?

      - А разве нет? - пожал плечами Орлов. - Ты меня запер, чтобы не сбежал. Значит, не доверяешь. Да и я все понимаю. Натворил дел - надо отвечать. Что ты собираешься делать?

      - Вот что, - странным голосом сказал Игорь, и в следующий момент Дениса крепко ухватили за подбородок и поцеловали.

      От неожиданности он даже не сопротивлялся, а потом, увлекшись, даже начал отвечать, дурея от плавящих волю и разум ощущений. Хотелось потянуться вверх, плотнее прижаться, зачерпнуть от даримого тепла, но реальность больно ударила под дых, заставляя очнуться. Денис изо всех сил уперся Игорю в плечи, отталкивая.

      - Ты сошел с ума? Хочешь поиграть в русскую рулетку?!

      - Во-первых, - Игорь ничуть не выглядел напуганным, скорее - очень довольным, - что б ты знал - риск заразиться СПИДом так очень мал. Во-вторых, от тебя им заразиться вообще не возможно. Ты абсолютно здоров.

      - Что? - Денис даже приподнялся, заглядывая ему в глаза. Ему показалось, что он не расслышал последние слова. - Лечение подействовало?!

      - Лечение... - прошипел внезапно помрачневший Калугин. - Это твое лечение... За такое убивать надо.

      - Я не понимаю, - прошептал Денис, пораженно вглядываясь в исказившееся лицо Игоря. - Ты о чем?

      - Все твое лечение - липа, - сказал тот. - Ты ничем не болел, и не болеешь. Ну, кроме заработанной на этом лечении язвы и нервного срыва. Но ВИЧ у тебя нет и не было.

      - Но анализы! - изумленно напомнил Денис. - Я же сам видел... И Кортнев...

      - Твой Кортнев - мошенник, - перебил его Игорь. - Весь этот медицинский центр - сплошное надувательство, и сейчас им занимается прокуратура. Таких много, к сожалению. Они ставят ложные диагнозы, потом дерут деньги за лечения и обследования. А ты написал в своей анкете, что живешь один, жены или девушки не имеешь. Одет был хорошо, держался нагло, первую консультацию оплатил, не глядя. Он и решил, что тебя можно пощипать по-крупному.

      - Не хочешь, чтобы тебя разводили, не будь лохом... - пробормотал Денис, вспомнив слова Мита. - Какой я идиот...

      - Идиот, - кивнул Калугин. - Почему ты не перепроверил диагноз? С чего решил, что врач будет так рисковать, покрывая тебя?

      - Не знаю, - Денис закрыл лицо руками. - Я испугался. А если бы пошел в другой центр - там бы точно не стали молчать. Я так думал.

      - Есть анонимное обследование. Ты не знал?

      - Не знал! Откуда я мог знать? Мне даже посоветоваться было не с кем...

      Денис вздохнул и опустил руки.

      - Так я здоров? - наконец дошло до него. - Боже! Я не умру?

      - Ну, когда-нибудь - несомненно, - рассмеялся Игорь. - Но, думаю, не скоро. Если, конечно, опять не влезешь в какое-нибудь дерьмо. Но, на этот счет у меня есть определенные планы.

      - Планы? - с затаенным страхом поинтересовался Денис. Это, по его мнению, не сулило ничего хорошего. Опять зависимость? Хватит!

      - Тебе нравится в "Меркурии"? - не отвечая, спросил Игорь. - Ты бы хотел там остаться?

      - В "Меркурии"? - растерялся Денис. - Почему ты спрашиваешь?

      - Ты не ответил, - покачал головой Калугин. Денис задумался. Это был серьезный вопрос, требовавший тщательного осмысления, но мысли разбегались, не желая сосредотачиваться.

      - Мне нравилось, - наконец ответил он. - Мне нравилась дружба с Катей. Нравилось быть рядом с тобой. Понимаешь, Анатоль был прав, если бы я все знал, то непременно попытался бы залезть к тебе в штаны, но... Ты знаешь, не из-за денег или чего-то такого. А может, и из-за них. Я не знаю, запутался. Чего ты от меня хочешь?!

      Последние слова он почти выкрикнул. Игорь положил руку ему на плечо, поглаживая, и паника схлынула, уступив место умиротворенному спокойствию.

      - Чего я хочу, я тебе показал, - сказал Калугин, не убирая руку. - Дважды. А чего хочешь ты?

      - Я? - Денис задумался. Ответ пришел сам собой. - Я хочу начать заново. Забыть про Метельского, Серебрякова, подставу с утечкой. С чистого листа. Чтобы ты учил меня этой своей рекламе. Чтобы, если что-то случится, я мог прийти за советом и помощью. И ко мне бы приходили, это, черт побери, приятно, оказывается. Чтобы вечерами я был не один. Я вообще больше не хочу быть один - во всех смыслах. Не только трахаться с кем-то, а вообще... Быть вместе. Я не знаю, как сказать.