Нелегко нам приходилось сдерживать натиск фашистских орд. У нас не хватало боеприпасов, особенно бронебойных снарядов. Но и немцам доставалось. Настроение их резко падало, о чем мы могли судить по письмам, которых немало попадало в политотдел дивизии и в штаб полка. Тон писем становился все более грустным, в них встречались и такие фразы: «Это не Франция», «Русские упрямы…». Вот строки из письма одного солдата: «…Четвертый год я в армии, из них два на войне. Но не только мне, но и другим начинает казаться, что настоящая война началась только сейчас. Вчерашний бой не похож на сегодняшний, а что будет завтра? Русские, особенно сибиряки, дерутся не на жизнь, а на смерть…»
В атаку гитлеровцы шли уже с большой опаской, не то что в первые дни, когда шагали в полный рост.
Но как бы то ни было, а обстановка для нас была напряженной, требовалось принятие срочных мер. Необходимо было развить успех 107-й дивизии, активизировать действия войск и на других участках, сковать силы противника и не дать ему возможности перебрасывать резервы на направление главного удара. Военный совет 24-й армии срочно перегруппировал силы, в бой вводил свежие подразделения.
И со второй половины августа сражение разгорелось с новой силой. Преодолев сопротивление противника, 103-я мотострелковая и 102-я танковая дивизии продвинулись в юго-западном направлении. На одном из участков нашему наступлению сильно мешала господствующая над местностью высота 251,1. Командир полка поручил взять ее батальону старшего лейтенанта Э. X. Люманова. Выполнить эту задачу фронтальным ударом было невозможно. Люманов создал сильную сковывающую группу. Массированным огнем она подавила огневые средства противника. Двумя ротами батальон охватил высоту с флангов, окружил врага и в упорном бою, длившемся почти весь день, разгромил его.
Необходимо было не только удержать захваченный рубеж и высоту 251,1, но и развивать дальнейшее наступление. Поэтому командир полка И. М. Некрасов ввел в бой 3-й батальон, который поддерживали 1-я и 2-я батареи 1-го дивизиона 347-го артполка, пулеметная рота В. Ф. Маслова и взвод минометной роты.
Четко взаимодействуя, 1-й и 3-й батальоны стремительным ударом сумели прорвать оборону противника и завязали бой за село Гурьево. Это был памятный бой. Гитлеровцы оказали яростное сопротивление, но и наши подразделения дрались успешно. 9-я рота лейтенанта В. М. Заики при поддержке 3-й батареи лейтенанта А. И. Данилова из 347-го артиллерийского полка обошла противника и ворвалась в село. Гитлеровцы здесь потеряли около 300 солдат и офицеров.
Еще шел бой в Гурьево, когда мы заметили, что движется автоколонна врага. Я приказал развернуть орудия 1-й и 3-й батарей и минометной роты и открыть огонь по автоколонне. Около 20 немецких автомашин с пехотой были полностью уничтожены. Особо здесь отличились наши земляки-солтонцы минометчики И. А. Гаврилов, Г. И. Жданов, П. Л. Бондин.
Но фашисты не оставили нас в покое. Село Гурьево несколько раз переходило из рук в руки. Взбешенные неудачами фашисты подтягивали сюда новые и новые силы, решив во что бы то ни стало уничтожить нас. 3-й батальон был окружен с трех сторон во много превосходящими силами противника. Сложилась очень тяжелая обстановка на всем левом фланге нашего полка. Перед каждой контратакой гитлеровцы вели мощный артиллерийско-минометный огонь, предпринимали массированный налет авиации.
Чтобы не дать полностью окружить батальон, оказаться во вражеском кольце, организовали группу бойцов для прикрытия с тыла, а с другой, открыв ураганный огонь, пошли в атаку. Гитлеровцы в панике заметались. Воспользовавшись этим, мы усилили удар. В этом бою 21 августа батальон уничтожил более двухсот фашистов. Трое суток не затихали схватки. Несмотря на численное преимущество, враг терпел поражение. Эсэсовцам не удалось окружить нас. Необходимо особо отметить комиссара батальона Никифорова, который все время находился в гуще красноармейцев, личным примером вдохновлял их на разгром врага. Но, к великому несчастью, в одной из атак он был сражен пулеметной очередью.
Когда наш батальон уже добивал эсэсовцев полка «Великая Германия» в селе Гурьево, 485-й полк 268-й пехотной немецкой дивизии сделал попытку прорваться к нам в тыл и снова взять в кольцо. Маневр фашистов был разгадан. 1-й и 2-й батальоны 630-го стрелкового полка под командованием младшего лейтенанта П. Снегурова и старшего лейтенанта И. Кудашкина и батальон старшего лейтенанта Э. X. Люманова обошли врага с флангов, окружили его юго-восточнее Гурьева и в многочасовом бою разгромили. Люманов вышел на правый фланг моего батальона и прикрыл его от возможного удара с запада.
За трое суток боев 15-я пехотная дивизия врага была сильно потрепана. Ее сменила вновь пополненная эсэсовская дивизия «Райх».
Полки «Великая Германия» и «Фюрер» намеревались с ходу контратаковать наши позиции. Разведчики младшего лейтенанта Фокина из нашего полка в период смены немецких частей дерзким налетом захватили двух гитлеровцев. Один из них оказался из полка «Великая Германия».
И. М. Некрасов немедленно доложил об этом командиру дивизии, информировал соседей. И как только эсэсовцы двинулись в контратаку, четыре наших артиллерийских полка, вся артиллерия стрелковых частей, минометы, отдельный истребительный противотанковый дивизион, и батарея реактивных минометов обрушили на их головы мощный огонь. Контратака гитлеровцев сразу же захлебнулась. Понеся огромные потери, немцы отошли.
Как показали пленные, немецкое командование считало, что в этом направлении действуют большие силы русских. Потому-то Гитлер и бросал сюда отборные части. Уже в начале сентября он собирался устроить парад на Красной площади в Москве.
— Устроим мы фашистским гадам парад! — говорили наши бойцы и еще смелее шли в атаку, еще мужественнее дрались. И всегда впереди оказывались политруки, комиссары и первыми шли на врага.
Вообще должен сказать, что в наших боевых успехах партийно-политическая работа играла огромную роль. Она велась непрерывно и целеустремленно. Вот что писал в конце августа 1941 года в политдонесении политуправлению Резервного фронта начальник политотдела армии дивизионный комиссар К. К. Абрамов: «Хорошо организована партийно-политическая работа в 586-м полку 107-й стрелковой дивизии, где комиссаром полка старший политрук В. А. Алтухов, который правильно нацеливает партполитаппарат на выполнение стоящих перед частью задач… Этот полк по боевым действиям занимает первое место среди частей, участвующих в боях»[9].
…Бои на подступах к Ельне не затихали. Немцы вводили в сражение свежие части и подразделения. Земля была завалена трупами немецких солдат и офицеров, сожженными танками, разбитыми орудиями, минометами, пулеметами, сгоревшими самолетами и машинами.
Ряды советских воинов тоже таяли. Медсанбаты были переполнены ранеными. Но каждый день рождал новых героев.
Вот только один из множества примеров. Шел бой за Гурьево. Немцы предприняли очередную контратаку. Обстановка для нас сложилась очень трудная, особенно в 7-й роте. Спас положение пулеметчик Александр Калмыков, который, заняв удобную позицию, косоприцельным губительным огнем прижал к земле фашистов. Те пытались подобраться к нему то с одной, то с другой стороны, но безрезультатно. После отражения двух контратак патроны у Калмыкова оказались на исходе, и он прекратил огонь. Немцы, решив, что пулеметчик убит, стали наступать смелее. Но Калмыков выжидал лишь удобного момента: подпустив противника на близкое расстояние, он вновь открыл огонь. Из полусотни фрицев почти никто не ушел назад.
Стойкость и мужество русского солдата бесили гитлеровцев. Пленный 15-й пехотной дивизии не случайно признался: «Как только мы попытаемся преодолеть западный заболоченный берег речушки Ужа, ваши солдаты немедленно начинают поливать нас ружейно-пулеметным и минометно-артиллерийским огнем. И все наши попытки не дали положительных результатов. Потери от вашего огня велики, нигде таких потерь мы не несли, нигде мы не видели такой стойкости, такого воинского упорства.
