– Договорились, – обрадованно произнесла Кася. Она, наконец, нашла союзника, который мог реально изменить ход событий. Кроме того, Шумилин был прав: без знания прошлого Волынского со всем этим разобраться было бы трудно. В конце концов, оставшись здесь, она могла сыграть единственную полезную роль – роль приманки. Но горячего желания выступить в этом амплуа у нее не наблюдалось.

– Ты вернешься? – только и спросила Олеся, когда Кася объявила ей о своем отъезде.

– Конечно, вернусь, – пообещала Кася, – но сначала я должна многое выяснить.

– Я понимаю, – кивнула головой Олеся.

– Ты не боишься?

– А чего мне бояться, я – глупый ребенок, – с оттенком презрения к высокомерным, не принимающим ее всерьез взрослым заявила девочка.

– Договорились, – с облегчением произнесла Кася, – но обещай, что будешь осторожна!

– Буду, я же уже пообещала, что буду, – пожала плечами девочка, – у тебя и у дедушки с папой и без меня забот хватает. Поэтому ты делай, что нужно, а я буду вести себя образцово, как на открытом уроке! – важно произнесла она. – А потом мама… – Девочка остановилась, посмотрела тревожно на Касю, словно проверяя, сможет ли она ей довериться.

Но Кася слушала спокойно, ожидая продолжения.

– Мама меня не оставляет, я чувствую, что она всегда рядом. Я знаю это, но никто мне не верит…

– Я верю тебе, – как можно убедительнее произнесла Кася, боясь разрушить в сердце девочки веру, которая помогала той выдерживать настолько тяжелые испытания.

– Нет, ты как все, – не дала обмануть себя Олеся, – но это не важно. Я просто знаю, что мама рядом, и она тебя спасла…

Вместо ответа Кася обняла Олесю, и они так и сидели в молчании, слова им больше не были нужны.

Потом она пошепталась с Татьяной. Ей Кася все-таки рассказала о том, за кем следила в вечер покушения. Петухова только охнула, но поклялась без Касиного разрешения никому ничего не рассказывать. В этом девушка могла на нее положиться. В любом случае никаких доказательств у нее не было. Да и вообще все это могло быть простым совпадением. И уже перед отъездом Кася спросила у Петуховой:

– Кстати, а почему ты в тот вечер, когда меня утопить пытались, отправилась проверять сети со своим соседом?

– Не помню, – честно призналась Татьяна, – да только мне кажется, что Бог меня надоумил, потому как я вовсе не собиралась никуда идти…

Кася только промолчала в ответ, взглянув на Олесю. Девочка загадочно улыбалась, опустив глаза.

Вернувшись со знакомым Петуховых в город, Кася позвонила из номера Кириллу и рассказала о принятом решении.

– Хоть вздохну с облегчением, – ответил тот, – с тех пор, как я уехал, душа не на месте. Что сейчас собираешься делать?

– Сначала в Москву, а потом – не знаю. Мне необходимо встретиться с кем-либо из коллег Волынского по истфаку МГУ и Институту археологии РАН.

– Ты думаешь, объяснение смерти Волынского нужно искать в Москве?

– Не знаю, но у меня больше нет никаких зацепок.

– Ты твердо решила помочь оправдать Стрельцова? – с оттенком безнадежности в голосе произнес Кирилл.

– Да, – подтвердила она.

– Отговаривать тебя, я думаю, бессмысленно.

– Как всегда, ты прав, – попыталась перейти на более шутливый тон Кася.

– Иногда мне собственная правота как раз не доставляет удовольствия. – Тон Кирилла оставался мрачным.

– Кирилл, для меня это важно, пойми!

– Ты еще добавь: если не я, то кто же.

– Это на самом деле так…

– Кстати, о катарах, я думаю, что среди твоих знакомых есть один человек, который лучше других может просветить тебя относительно всех ересей в общем, и катаров в частности.

– Брат Паоло, – воскликнула Кася, – спасибо за идею! Я ему позвоню сейчас же, только проверю, сколько у меня осталось денег на мобильнике.

– Не проверяй, я положил тебе на счет достаточно…

– Ты взял надо мной шефство?

– Что-то вроде того, давай звони доминиканцу, но главное…

– Будь осторожна! – продолжила за него Кася.

– Ты читаешь мои мысли…

Они еще поговорили минут десять, затем с великой неохотой Кирилл попрощался. Его уже ждали в адвокатской конторе, а Касе не терпелось поговорить с Паоло Сарагосой. С этим монахом ордена святого Доминика она познакомилась в Риме. Обстоятельства их встречи приятными назвать было трудно, как, впрочем, и условия, при которых они расстались. Но брат Паоло был ей обязан и в такой простой просьбе отказать не мог. Во всяком случае, она на это надеялась. Поэтому без дальнейших колебаний выбрала его номер из длинного списка контактов и позвонила.

– Кассия! Приятная неожиданность!

– Здравствуйте, Паоло. Надеюсь, что у вас все в порядке?

– Более или менее, как и у всех заурядных людей.

Кася хмыкнула про себя. Кого, кого, а кардиналов римской церкви к числу обычных людей отнести было все-таки трудно! Но вслух произнесла другое:

– Брат Паоло, я хотела бы обратиться к вам с одной просьбой! – У нее как-то язык не поворачивался называть его ваше преосвященство. В свое время он представился ей простым монахом, и по привычке она продолжала обращаться к нему, как к простому монаху. Впрочем, кардинал Сарагоса ее никогда не поправлял.

– Ну о том, что вы позвонили не для того, чтобы справиться о моем самочувствии, я уже догадался! – с иронией произнес доминиканец. – Я вас слушаю.

– Не могли бы вы найти в архивах Ватикана какие-нибудь сведения пребывании катаров в северных русских городах в середине XIV века?

– В середине XIV века? – удивленно произнес брат Паоло. – Насколько память мне не изменяет, последний катарский Совершенный был казнен в 1321 году. Или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаетесь, но, может быть, существуют какие-то свидетельства, может быть, кому-то удалось спастись от инквизиции, вырваться. Я и сама точно не знаю, просто вокруг меня происходят странные события, связанные с эпидемией чумы 1352 года и каким-то проклятым сокровищем. И все это каким-то образом связано с катарами, – выпалила она на одном дыхании.

– Не думал, что вы относитесь к поклонникам средневековых ересей?!

– Я к ним и не отношусь, мне просто необходимо разобраться во всей этой истории, потому что от этого зависит судьба дорогих мне людей.

– Похвальное занятие, – промолвил брат Паоло, и было непонятно, то ли он действительно одобряет ее действия, то ли издевается. – Ну а больше вы мне ничего не скажете?

– Почему, я могу рассказать все обстоятельства этого дела.

– Тогда я вас слушаю.

Кася начала говорить, стараясь быть как можно более краткой и точной, чтобы, с одной стороны, не злоупотреблять терпением своего собеседника, а с другой – не забывая о стремительно тающих рублях на своем мобильном счету.

– Хорошо, я все понял. Я вам обязан, Кассия, поэтому сделаю все, что смогу, договорились?

– Договорились! – с облегчением произнесла Кася, твердо уверенная, что без помощи экспертов она этот клубок распутать не сможет. В конце концов, когда не уверен, что способен сделать сам, перепоручи другому!

Только она закончила разговор, мобильник снова завибрировал. Кася посмотрела на высветившийся номер: Крис. После недолгого колебания решила все-таки ответить.

– Привет, я узнал, что ты уезжаешь, хотел попрощаться. Я внизу, в холле. Посидим, поговорим, и я тебя провожу до номера. Одной тебе гулять, я думаю, не стоит.

– И ты в курсе, – констатировала Кася.

– Эта новость весь город обошла, ты что, не заметила, как резко пустеет Белозерск после восьми часов вечера? Все только об этом маньяке, если послушать моих ребят, и говорят.

– Удивительно…

– Что удивительного?

– Что ты в курсе всех местных новостей. Насколько я помню, в лагере, кроме Волынского, никто особенно английским не владел.

– Спускайся, объясню.

Когда Кася появилась, Крис продолжил:

– Я вызвал моего друга и коллегу Дэна Филиппова, он родился в Москве и переехал в Канаду в 14 лет. Он приехал вчера с еще одним нашим общим знакомым из Санкт-Петербургского университета, так что проблем с переводчиками у меня теперь нет.