- Меня зовут Юлия. Я здесь живу.

- Живете? Здесь? – Мужчина оглядел меня с явным недоверием. – Вы не очень-то похожи на придворную даму. К тому же, если не ошибаюсь, они обитают этажом ниже.

- Я тут вроде как в гостях, – пояснила я, махнув рукой за спину. – А вы?

- Мое имя – Сэнтар. Я здесь, – короткий кивок в сторону картины, – работаю.

- О! Вы случайно не придворный художник? – оживилась я.

- Не совсем, но… в некотором роде, можно и так сказать. А что?

- Может, вы мне раскроете загадку одной картины? Я видела здесь в галерее портрет принцессы Вероники. Почему ваш коллега – к сожалению, забыла его имя – изобразил ее в таком странном виде?

Мужчина остался невозмутим, но в уголках глаз появились едва заметные лукавые морщинки:

- Вам не понравился портрет? По-моему, ее высочество там весьма недурна собой.

- Ее высочество там бесподобна! Но… Вы же сами сказали, что у меня консервативный подход к живописи. Я – за реализм. Такой взгляд у Вероники появится хорошо, если годам к тридцати. А грудь такого размера она не отрастит вообще никогда – по крайней мере, без помощи магии. Телосложение не то.

- И зеленый цвет она терпеть не может! – подхватил мужчина, уже откровенно улыбаясь. – Я говорил мастеру Хогарту то же самое. Но старик уперся. "Я, говорит, так вижу! Право художника."

- Один мой друг предположил, что живописец хотел подлизаться к его величеству. Или польстить принцессе.

- Да вы что! – мужчина так энергично взмахнул руками, что с кисточки полетели брызги краски. – Ваш друг не знаком с мастером Хогартом, иначе бы у него даже мысли такой не возникло. Он совершенно не способен ни льстить, ни подлизываться. К тому же король и так в старике души не чает, зачем к нему подлизываться, тем более такими сомнительными средствами? Знаете, – Сэнтар немного понизил голос, – я подозреваю, что почтенный Хогарт пожалел девочку и надеялся таким образом устроить ее личную жизнь.

- В каком смысле?

- Ну, вы, наверное, знаете, как устраиваются династические браки: засылаются сваты с портретом кандидата, условия обговариваются между родителями или опекунами, так что будущие супруги встречаются друг с другом только на свадьбе. Старик Хогарт, видимо, посчитал, что если на портрете будет писаная красавица, охотников жениться на полукровке будет больше.

- Ерунда какая, – фыркнула я. – У Ники совершенно нормальная внешность. А родословную масляными красками не замажешь.

- Абсолютно с вами согласен, – весело кивнул мужчина. – Но если повстречаетесь с мастером Хогартом – лучше не поднимайте эту тему. Он болезненно обидчив и к тому же души не чает в девочке. Впрочем, здесь ее все любят.

- Да? – удивилась я. – У меня сложилось впечатление, что Ника страдает от одиночества.

- Это действительно так, – Сэнтар печально вздохнул. – Она здесь вроде дочери полка: каждый норовит пожалеть, погладить по головке, сунуть конфету. А в шестнадцать лет такой уровень общения, сами понимаете, уже не удовлетворяет.

Со стороны коридора донесся приглушенный крик:

- Юлькаааа! Ты здесь?

- Ой, – спохватилась я. – Вот балда. Я же никому не сказала, куда ушла, а ребята, наверное, волнуются. Вы меня извините, я пойду.

- Конечно. Было очень приятно с вами познакомиться, Юлия. Надеюсь, еще увидимся: я здесь довольно часто бываю.

Петляя между кустами и перепрыгивая через клумбы с экзотическими цветами, я добежала до открытого окна. Там меня уже поджидал недовольный Женька.

- Юлька, где тебя черти носят? – сердито спросил он, помогая мне перелезть через подоконник. – Другого времени для прогулки не могла найти? Лорд Дагерати ждет.

От моего приподнятого настроения моментально не осталось и следа.

***

Предчувствие не обмануло: вечер выдался на редкость отвратительный. Разумеется, до такого варварства как пытки герцог не опустился. Но я ничуть не сомневалась, что причиной этому гуманизму послужило не врожденное благородство главы Канцелярии, а мое благоразумие: в первую же минуту разговора я изъявила готовность честно отвечать на поставленные вопросы и вообще оказывать следствию всяческое содействие. Лорд Дагерати, надо отдать ему должное, вел себя в высшей степени учтиво, ни разу не позволив себе повысить голос, но его дотошность заставила бы взвыть даже надгробную плиту. Когда я, наконец, рухнула в постель, было уже далеко за полночь, и у меня не осталось сил даже на традиционное проклятье в адрес вероломного красавчика барда, который втравил меня в эту авантюру.

К счастью, кошмары не снились – я всю ночь проспала, как убитая. Но все равно, когда утром меня разбудил стук в дверь, настроение было далеко от радужного. Невероятным усилием воли я подавила желание запустить в источник беспокойства подушкой и огласить список из всех двадцати сугубо нецензурных эпитетов, которые пришли мне в голову. Но лаконичное "Кто там?" постаралась произнести таким тоном, чтобы нежданный визитер самостоятельно воспроизвел этот список и ретировался с максимально возможной скоростью. К моему разочарованию, из-за двери послышался не удаляющийся топот, а до отвращения жизнерадостный голос:

- Гэндальф Серый, конечно. Кто еще может стучаться в твою дверь в полдесятого утра? Вставай, светлое будущее проспишь.

- А не пошел бы ты, Гэндальф Серый, в… морийскую бездну. Говорят, очень способствует просветлению.

- Я уже там был. Не помогло, как видишь.

- Я ничего не вижу. Я сплю. Уйди, слуховая галлюцинация.

- Я велел накрыть завтрак на троих, – бодро сообщила слуховая галлюцинация. – Мы тебя ждем.

Я все– таки запустила в дверь подушкой. Но было уже поздно: сон безвозвратно ушел.

Когда я, одетая, умытая и слегка повеселевшая, вошла в комнату к приятелям, там меня действительно ждал щедро накрытый стол, однако хозяев за ним не наблюдалось. Лишь через несколько секунд я заметила Вереска: он стоял у окна и пристально разглядывал что-то в дворцовом парке.

- Доброе утро, Юлия, – рассеянно поздоровался он, не отрываясь от своего занятия, – присаживайтесь. Женя в ванной, сейчас выйдет.

- А откуда вы знаете, что это я?

- Слышал, как вы выходили из своей комнаты.

Вереск выбрался из-за тюлевой занавески и бросил на меня насмешливый взгляд:

- Разочарованы? Вы думали, я тщательно скрываю от вас магические способности?

- Угу, – со вздохом призналась я. – Вы же как-то узнали о присутствии Архимагистра до того, как мы с Женькой увидели его.

Полуэльф устроился за столом напротив меня, окинул взглядом стол, выбирая блюдо по вкусу.

- Рискую вас разочаровать еще больше, но разгадка до крайности банальна: я его услышал. За мгновение до материализации объекта телепорт издает весьма характерный звук. А поскольку в комнате после этого никто не появился, я догадался, что это верховный маг. В Карантелле найдется не так уж много магов, которые способны перебить сигнализацию на невидимость высокого уровня.

- Здорово! – воодушевилась я. – А я тоже смогу так научиться?

- Сомневаюсь. Даже для меня этот звук находится на пределе слышимости, а ведь у меня слух почти такой же острый, как у чистокровных эльфов.

- К тому же Вереск не один год тренировался на мне, – добавил Женя, выходя из ванной и надевая на ходу рубашку. – Ему приходилось охранять мой переносной телепорт, из которого я имею обыкновение вываливаться в самый неподходящий момент.

- А откуда вас знает магистр Астэри?

- Я два года посещал вольнослушателем теоретические курсы в Академии, – неохотно ответил полуэльф. – Магистр Астэри уже давно не преподает ничего, кроме спецдисциплин на Пятом факультете, но мне повезло: именно в тот год он вел два курса – по теории и по истории магии. Мы довольно много общались, и я даже участвовал в одном проекте вместе с его студентами, хоть это обычно и не практикуется с вольнослушателями.