- Погоди, послушай нас. Кажется, мы сумели разгадать планы наших врагов. Серые Братья нашли способ обойти пророчество о Спасителе. Они знают, что поражение Всадников означает их конец. Наступит новая эпоха, и придет новая вера. Так было после царства Бейе, когда пришел Нугейн Дари, назвавший себя пророком истинного бога: так случилось, когда вестры и вендаланы, придя с севера, уничтожили языческие храмы Агалады. Серые Братья знают это. Приход нового Спасителя – это начало новой веры, это новый цикл бытия. И Серые Братья вступили в сговор с Всадниками.

- Разве такое возможно?

- Увы, да, - ответил Зерре. – Если владеешь некромантией, это несложно. Цена такого сговора – вечная жизнь и вечная власть.

- Зерре, я не понимаю, - сказала Сигран, насупив брови. – Серые Братья наши враги. Они преследуют нас сотни лет, и все эти века мы ведем с ними борьбу не на жизнь, а на смерть. Они служат Нежизни, погрязли в некромантии, но они при всем при том живые люди. Конец света, если он наступит, станет погибелью для всех живых. Они не могут этого не понимать.

- Они это понимают. Но кто сказал тебе, что они готовы умереть? Ты забыл, что наши враги ищут уже многие десятилетия.

- Эликсир Маро? – Тут Батей понял, что Зерре прав – от первого слова до последнего, - и ему стало страшно. – Но эликсира слишком мало! Они сами погибнут. Им не хватит эликсира даже на членов Капитула.

- Нет. Их план хитрее. Что толку сохранить себе жизнь, а потом оказаться в мире, населенным одними мертвецами! Они нашли способ, как обойти пророчества. Они знают, как воспользоваться Финем Миллениум, как их иерархи называют грядущие потрясения, в своих целях. Опять же эликсир, брат мой. Что мешает Серым Братьям добраться до места, где спрятана до поры птица и оживить ее при помощи Черного нектара? И придет новый Спаситель – ненастоящий, всего лишь прислужник Серых Братьев.

- Ложный Царь?

- Именно так, Батей.

- А Всадники?

- Они убьют настоящего Спасителя и вернутся в Бездну. Всадники всего лишь нежить, они несвободны в своих действиях – исполнив пророчество, они уйдут навсегда. Спаситель будет убит, но птица Джейр оживет и споет свою песню. Цикл будет окончательно закончен. Конец света не наступит, но Спаситель не придет в мир. С его смертью закончится трехтысячелетнее противостояние Жизни и Нежизни, и Серые Братья будут править миром вечно. Ничто не будет угрожать их власти. А мы… Ты понимаешь, что станется с нами всеми.

- Как страшно! – прошептала Сигран. – И мы ничего не можем сделать?

- К счастью, можем. Пока можем. Иначе я бы не сообщал все это вам в твой день рождения, сестра. Сейчас Всадников только трое, и пока их не станет шестеро, Капитул Серых не начнет исполнение задуманного плана. Помнишь, Батей, мы говорили с тобой об Аштархате – наверняка Серые братья все это время не прекращали с ним тайных контактов.

- То есть, ты считаешь, что за Всадниками стоят Серые братья?

- Они пытаются использовать древнее противостояние в своих интересах. Чтобы пророчества исполнились, три темных короля должны найти своих собратьев – трех воинов царской крови, умерших и воскрешенных магией, которые станут их соратниками и оруженосцами. Шесть царств было в год прихода первого Спасителя, шесть королей должны бросить ему вызов, чтобы мир лишился спасения. Возможно, маги Серых братьев все эти годы пытались облегчить им эту задачу. Как бы то ни было, Всадникам предстоит собраться вместе для последней охоты. Это займет какое-то время, и мы сможем приготовиться.

- Что нужно сделать, Зерре? – сказал Батей. Он сразу изменился, помрачнел, глаза его сверкали. – Я готов согласиться с любым решением.

- Мы уже предупредили Кенинга и Алеру, и они соберут наших собратьев в Алмане, Сардисе и Лоуласе, - ответила Шаста. - Мы сделаем то же самое в наших землях. Соединив наши усилия, мы сможем до поры защитить святилище птицы Джейр мощным магическим щитом, который не пропустит туда наших врагов. А вам предстоит найти ответ для Всадников. Они ищут трех мертвых воинов, и вы ищите своих воителей, чтобы уравновесить Силу.

- Ты говоришь о Варнаке и Кайлани?

- О Варнаке. Он не просто охотник – он возрожденный. Сигран знает, о чем я говорю.

- Варнак родился мертвым, все верно, - сказала Сигран, чувствуя дуновение холода в спину. - Это значит…

- Это значит, что Варнаку предстоит стать одним из тех, кто остановит Всадников. Только тот, кто однажды умер и вернулся к жизни снова, может сражаться с Всадниками на равных. Это символ – только Жизнь победившая способна противостоять Неупокоенным. На наше счастье, наш друг Бьеран нашел второго воина. Это юноша из Йора. Бьеран отправил его к вам, и скоро этот воин будет в Оплоте.

- Отлично, - Батей почувствовал некоторое облегчение. – А кто третий?

- Думаю, очень скоро мы узнаем его имя, так же, как и имя Спасителя.

- Что же нам теперь делать, Зерре?

- Найти Спасителя и при помощи воителей, на которых указывают пророчества, защитить святилище птицы от Темных. Варнак и Кайлани с вами?

- Они еще не вернулись, но думаю, очень скоро будут здесь.

- Как только вы будете готовы, сообщите нам. Мы будем ждать. Милость Митары с вами, дорогие наши! Берегите себя.

Сияющие фигуры начали тускнеть, и в несколько мгновений растаяли в воздухе. Батей обнял жену. Он видел, что Сигран испугана.

- Мы ведь знали, что это неизбежно случится, любимая, - шепнул он. – И как прекрасно, что это мы, а не кто-нибудь другой, остановим отродье из легенд. Не каждому выпадает счастье жить на рубеже эпох и решать судьбы мира.

- Я бы предпочла другую судьбу, - Сигран уткнулась лицом в плечо мужа и тяжело вздохнула. – Не люблю я свой день рождения, Батей. И никогда не любила.

- Для меня это главный в жизни праздник. Пойдем, выпьем вина. Я хочу наконец-то поднять за тебя кубок.

***

Глосгэмский пирог был восхитителен. И форель, сваренная в белом вине, и сырные рулеты с тмином и травами. И старое цветочное вино, которое они пили за столом, сегодня казалось особенно вкусным и пьянящим – может быть, потому, что пили они его из одного кубка. После обеда они взялись за руки и поднялись в спальню, где пробыли до самого вечера, доставляя друг другу радость. А когда Батей заснул сладким сном счастливого мужчины, убежденного, что боги дали ему самую прекрасную и любящую жену, Сигран оделась и осторожно, чтобы не разбудить мужа, отправилась в алхимическую лабораторию.

Первым делом она зажгла толстые свечи в медных шандалах. Одну из свечей поставила на стол, среди алхимических инструментов и лабораторных склянок. Перед свечой установила глиняную миску и наполнила ее водой из кувшина. Свет свечи падал так, что Сигран могла видеть в этой воде свое отражение. Протянув руку, наставница взяла с полки берестяную коробку, в которой лежали кусочки желтоватой прозрачной смолы, похожей на живицу. Сигран положила один из комочков в рот и начала жевать. Рот наполнился горечью, в ушах зазвенело. Очень скоро Сигран отчетливо услышала далекий звук рога и тяжелый топот скачущих во весь опор коней.

С замирающим сердцем она глянула в воду – и увидела черное бездонное небо в ярких звездах. И комету, которая кривым клинком пересекала эту звездную россыпь. Ослепительно-белая вначале, комета быстро меняла свой цвет – сначала на розовый, потом на красноватый, и так далее, пока ее хвост не налился кровавым пурпуром. А после комета исчезла в клубах черного дыма, и сквозь дымную пелену, застилавшую взор, Сигран увидела маленькую фигурку, бредущую сквозь свирепую пургу, освещенную лишь зловещим сиянием кровавой кометы, оставляющую за собой цепочку следов, которую тут же заметал снег. Зимняя ночь была полна призраков: черных безмолвных фигур - они, шатаясь и стеная, брели по заметенным пургой дорогам, - и белесых бесформенных теней, которые мелькали в клубах снега и с горькими воплями исчезали прочь. Сигран чувствовала мертвый холод этих теней, их ужас, их отчаяние, осознание постигшей их безвременной страшной смерти, и понимала, что видит новый мир, в котором не осталось ничего живого. Мир льда и смерти, в котором затерялась крошечная беззащитная фигурка, несущая в себе последнюю искру жизни.