Нет, я не могу стоять здесь и целовать его, зная, что Миранда парит в воздухе, зная, что Ди внутри меня, зная, что мой отец устроил охоту на меня. Зная, что мой родной отец убил мою маму!

Не удачное время ты выбрал Форг!

Я отстранилась от него, прерывая поцелуй. Тяжелое дыхание опаляло лицо, а взгляд, дикий, необузданный, опасный, не пугал, а наоборот манил.

Увидела, как руки Форга скользнули к моему лицу. Он обхватил меня за щеки, большими пальцами начал поглаживать уголки рта. А я, вместо того, чтобы улыбнуться или прижать к себе, как желала этого раньше, убрала его руки от своего лица.

Мое сердце и так кровоточило, но отталкивая от себя его, сама разбивала свое сердце на мелкие кусочки. Каким-то чудом еще не расплакалась!

В глазах Фамильера, видела, как его мир рушится, особенно, когда убрала его руки от себя и, отпуская их, видела отражение своего лица, и оно было каким-то холодным, а мои же глаза полные боли. Если была бы на его месте, то мне показалось, что я больше не способна чувствовать что-то теплое или хорошее, будто осталась только боль и отчаяние.

- Мне все равно Форг, у меня там... внутри... пустота, которая была у тебя, когда любила я! - на этот раз соврала лучше, чем когда-либо, своими же руками, правила между нами черту. Между нами появилась пропасть, которая разлучала нас!

Нет, я не могу его больше видеть, и не могу больше любить! Если позволю любить его или кого-нибудь еще, то могу испытать ту же боль, что испытала потеряв мать или хуже - узнав, кто такой мой отец!..

Отступая назад, оставляя его одного, мне было больно, но... Форг смотрел, не веря в мои действия, но я спокойно повернулась и, спрыгнув с обрыва моста, меня подхватил мой дракон и полетел следом за Мирандой, унося нас высоко в небо.

Эпилог.

На своих губах еще чувствовал вкус ее губ, ее тепло и запах. В моей памяти навсегда остался ее образ - образ полный боли, печали и пустоты. Смотря в ее глаза, на секунды поверил, что в ней нет ничего кроме ненависти, боли и жажды мести, мне было известно, что Ививиа умеет отлично врать, но только не мне...

Я смотрел вслед своей девочке, вместе со своим драконом она удалялась далеко в небо вслед за Мирандой. Ей было лучше всего оставаться с Мирандой, надеюсь, что вернувшись, Ививиа будет той самой девочкой, которую увидел во время церемонии посвящения.

Заметив ее среди толпы юных Миламов, сразу понял, что она не простая... ее поведение, взгляд, реакция и даже манера говорить, говорила о ее уникальность. Не был удивлен, как все остальные, услышав одно слово из уст Летвистого: «Огнедышащий!»

По ее реакции сразу понял, что Ививиа понятия не имела кто она такая на самом деле, сразу понял, что Кристофер возьмет ее под свое крыло, и я буду одним из тех, кто будет обучать ее. Узнав, кто ее отец на самом деле Кристофер тут же доложил мне, и именно я занимался поисками ее отца, чтобы быть на шаг впереди.

Впервые в своей жизни я прокололся - Ививиа полюбила меня, как и я. Больше всего боялся именно этого!.. Поэтому во время ее последнего испытания, решающий ее судьбу, был рядом и нападал именно на нее. Понимал, что чем больше Ививиа будет сражаться со мной, тем быстрее станет сильнее, так и вышло.

Вот только она не стала победителем Турнира Величия, слава ей ни к чему, она намерено позволила Леднику выиграть! Вот только все про это забыли!..

- Когда я тебя встретил, - раздался голос Кристофера за моей спиной. - Ты был отравлен яростью, а сейчас... - он встал рядом со мной, посмотрев на черное пятно в небе, еле похожее на форму черного дракона. - Ты отравлен жаждой!

Опустив голову, хмыкнул, вспомнив тепло губ моей драконнихи, ее дыхание, улыбку и смех.

- Речь идет не обо мне, - ответил я, смотря на край моста, с которого минутой ранее спрыгнула темноволосая девушка. - А в ней, Ививиа отравлена яростью! - Я посмотрел на него, на моего спасителя, который позволил мне жить, не смотря на мою нынешнюю сущность.

- Ты прав Форг, - согласил Кристофер, продолжая смотреть в небо. - Рано или поздно, это погубит ее!

- Чего ты хотел? Ты знаешь Огнедышащих, ты знаешь ее отца - они упертые, как бараны!

- Как и ты, - он посмотрел на меня своими черными глазами. - Жизнь сложнее, когда принимаешь все близко к сердцу!

Я снова усмехнулся, переведя взгляд на край моста.

- Пыл Огнедышащих нельзя остановить.

Кристофер рассмеялся, а я только думал о том, что мне сказала Ививиа, прежде чем уйти: «Мне все равно Форг, у меня там... внутри... пустота, которая была у тебя, когда любила я!»

Черт, Ививиа, ты же не знаешь, кого было мне. Все то время, что видел тебя с Крисом - мне хотелось придушить его и наброситься на тебя, предъявив свои права на тебя...

Когда Кристофер перестал ржать, посмотрел на него, он уже спокойно смотрел на меня своими черными глазами.

- И это мне сказал, чистокровный Драгидор!

- Я уже не тот!

- Неужели?

Я был Драгидором, но перестал им быть став тем, кем сейчас являюсь.

Мимо нас пролетала бабочка, она была не обыкновенного окраса - сине-черного, пристально смотря на нее, сказал:

- Человеческая душа - как бабочка: стоит неосторожно к ней прикоснуться, и ты ранишь ее навсегда!

- Но ты давно не бабочка, - непонимающе сказал Кристофер.

Посмотрев на него - посмотрел на него глазами Фамильера, почувствовав, как клыки выросли, придав чувство не комфортности.

- А я говорил не о себе!

Мое лицо снова стало человеческим в тот момент, когда закатил рукав до локтя, показав маленькое тату в форме мутного черного дракона на кисти руки.

Несколько секунд Кристофер вопросительно смотрел на тату, а потом все понял и сказал:

- Вы связаны!

Как и я, Кристофер понимал, что это означает! И это тату появилось, после моего первого поцелуя с Ививиа, сначала мне показалось это тонким слоем грязи, которой не отмывается, но с каждым «прекрасным» днем с Ививиа картинка становилась четче, однако мне было известно, что нужно сделать,  чтобы тату обрело сто процентную форму!

Никогда не забуду, как Ививиа вышла из кабинета, ровно через несколько секунд рухнул на колени после ее ухода, чувствуя адскую боль в области кисти руки...

Ививиа Лорак!

Я знал, что появилась пропасть между мной и Ививиа, мне придется ее переходить с большим трудом, но дело было в том, что я сам хотел перейти ее и хотел свою малышку. Хотел покорить эту не покоренную гору!