— И что же он вам ответил? — поинтересовалась Риган, тут же вспомнив, что, вероятно, ей следовало бы оставить Теду право задавать вопросы.

— Он не сказал «нет», но не высказался и в поддержку моей идеи. Он ответил, что они только что приехали из отпуска и домой добирались долго, на поезде, и здорово устали. Они спешили, чтобы провести рождественские праздники в кругу семьи, не отдыхали в пути и поэтому оба вымотались. Он также сказал, что свидание можно было бы отложить на какой-нибудь более поздний срок. Я не очень расстроился, потому что предполагал, что все равно столкнусь с ней где-нибудь в городе. Так оно и произошло, вскоре я увидел ее в церкви. Она выглядела прекрасно, была похожа на какого-нибудь ангела. Но при этом она была, правда, почему-то очень грустной.

— Так вам посчастливилось когда-нибудь пригласить ее на свидание? — спросил Тед.

— Нет, я только смотрел на нее во все глаза в церкви. В тот момент, наверное, я был похож на влюбленного бычка. На Новый год в городе проводили всякие игры, и я хотел пригласить ее поучаствовать в них со мной, но она почему-то не захотела. Забавно то, что, насколько я мог понять, я ей нравился. Просто, когда я к Ней подошел после исполнения песнопений в церкви, она засуетилась, ей надо было куда-то идти вместе со всеми, поэтому мы так ни о чем и не договорились. А между тем все было так замечательно: было Рождество, она — симпатичная молодая девушка, а я тоже такой симпатичный паренек. — Рассказчик состроил гримасу. — Я и вправду был симпатягой, знаете? Но ее это не заинтересовало. К тому же, из того, что я прочел в статьях Теда, она так в своей жизни никого и не встретила, с кем решила бы связать свою судьбу.

— А мне она сказала, что в прошлом у нее был какой-то, приятель, — возразила Риган.

— Правда? — возмущенно переспросил Ангус, но потом попробовал немного сгладить вырвавшуюся помимо его воли реакцию. — Ну, а через несколько месяцев после этого мне нужно было уезжать по делам в Калифорнию. Именно там я и повстречал свою будущую супругу — Эмили. И в Аспен я уже с тех пор больше никогда не возвращался. С Эмили мы поженились, я присоединился к бизнесу ее отца, мои родители ушли на пенсию и переехали во Флориду, я же вступил в армию, а Аспен неожиданно превратился в нечто из воспоминаний. Вплоть до этих вот самых пор.

— Джеральдин передает в дар местному музею очень ценную картину, которая называется «Возвращение домой», — сообщил Тед.

— Я помню эту картину, — сказал Ангус, легонько стукнув кулаком по столику.

— Правда? — воскликнули вместе Риган и Тед.

— Еще бы! Она висела за стойкой бара на стене в салуне мистера Спунфеллоу. В тот день, когда я искал Джеральдин и зашел в салун ее деда, тот как раз снимал полотно со стенки, чтобы установить там маленькую елку. Наверное, мысль приукрасить салун пришла ему в голову после его путешествия в Нью-Йорк. Знаете что? Он так ее, эту картину, обратно и не повесил вплоть до самого моего отъезда из города через несколько месяцев. Ну а теперь, значит, эта картина стала знаменитой. Наверное, мне тогда надо было попытаться ее купить, да?

— Так, тогда ответьте мне еще на один вопрос, — сказал Тед, задумчиво глядя на свой блокнот. — Можете ли вы сказать, что вас сюда привело желание вернуться к своим истокам?

— Можно и так сказать, если вам это нравится, — ответил Ангус. — Факт остается фактом — после того, как в прошлом году Эмили умерла, я почувствовал себя достаточно одиноко. Дети наши выросли и разъехались кто куда. Я не хотел ехать к кому-либо из них и становиться для кого-то бременем. Но переехать куда-нибудь мне очень хотелось. Там, где я жил, оставалось слишком много болезненных воспоминаний. И вот однажды, в один прекрасный день, я прочитал вашу статью в газете. — Ангус с довольным видом хлопнул Теда по плечу. — И это навело меня на хорошую мысль. А почему бы мне, мол, не вернуться назад, в родные места? Так спросил я себя. Это, к тому же, городок, где очень много всего происходит. У этого городка то важное преимущество, что, оставаясь маленьким, он одновременно ведет насыщенную жизнь большого города. И еще — я всегда страшно скучал по снегу и горам. С Эмили мы сюда так ни разу и не приехали, потому что она все время твердила, что не любит холодной погоды. А вот зато мои внуки отлично катаются на лыжах и любят это дело. Ток вот я и решил, что будет хорошо, если я проверю, на что тут похожа жизнь теперь. Время у меня есть, поэтому я хочу посмотреть несколько домиков, которые выставлены на продажу на этой неделе. Есть, правда, несколько домиков за пределами города. Они требуют некоторого ремонта. Дамочка из конторы по продаже недвижимости считает, что один из этих домов мне прекрасно подойдет. Я пока, правда, не тороплюсь решать вопрос о покупке дома, я еще подумаю.

Тед забеспокоился:

— Так, значит, еще не ясно, переезжаете вы сюда жить или нет?

— Вы что — смеетесь? Я тут провел всего день, а кажется, что жизнь возвращается ко мне. Я так плохо себя чувствовал, мне так грустно было с момента смерти Эмили. Она немного болела последнее время, но когда умерла, мне показалось, что образовалась какая-то огромная дыра, вакуум в моей жизни. Я так и не знал, как этот вакуум заполнить. А вот когда я сошел с самолета здесь, в Аспене, несколько дней назад, я просто почувствовал, что опять оказался дома.

Тед уже вовсю что-то ожесточенно писал в своем блокноте:

— Прекрасно! Великолепно!

Риган не сдержалась и задала-таки вопрос:

— Вы собираетесь позвонить Джеральдин, пока находитесь в городе?

Ангус провел рукой по пышной шевелюре седых волос и ответил:

— Мне это сделать будет достаточно трудно, ведь я все еще помню, как однажды она фактически отказалась пойти со мной на свидание. А между тем, это случилось именно тогда, когда я был симпатичным молодым человеком!

Риган рассмеялась:

— Вы по-прежнему симпатичны! А тому неприятному эпизоду минуло уже немало лет.

— Что ж, я не знаю. Но кое-что я вам могу сказать… — С этими словами он достал из кармана приглашение на торжество в ресторан Луиса. — Я сделаю все от меня зависящее, чтобы снова познакомиться с Джеральдин.

Когда Риган вновь вернулась в свой номер в гостинице, Кит была почти готова к выходу.

— Ты пришла как раз вовремя, — сказала Кит. — Трипп принес мне почитать газету. Я легла на твою кровать и, так сказать, сначала вошла в курс местных дел, потом немного подремала, а затем наконец собралась с силами и приняла какой-никакой душ. Ну, а как прошло твое утро?

— Интересно, — ответила Риган, доставая свои лыжные брюки. Она коротко рассказала подруге о Теде и об их встрече с Ангусом.

— Одно я тебе могу сказать, — заметила Кит, расчесывая волосы, — я тебя попрошу меня придушить, если вдруг когда-нибудь вздумаю закрутить роман с человеком, который будет старше меня на пятьдесят шесть лет. Сейчас я веду себя странно, но это просто потому, что в течение нескольких месяцев я решила быть снисходительной к своим слабостям.

— Он вовсе не хочет завести с ней роман. Это — что-то иное, — настаивала на своем Риган. — Он вернулся сюда вовсе не из-за нее. Он вернулся потому, что это тот город, где он когда-то рос. Что касается Джеральдин, то они с ним никогда не сходили даже на свидание. Так что речь идет совершенно о другом. — Теперь Риган везде искала свои лыжные носки. — Он, кстати, прекрасно помнит картину «Возвращение домой», еще когда она висела над баром в салуне Спунфеллоу.

— Интересно, почему же все-таки Джеральдин отказалась тогда пойти с ним на свидание? — задумчиво произнесла Кит.

— Мне тоже интересно было бы это знать, — согласилась Риган. — Возможно, она попросту не проявляла женского интереса к этому человеку, но что-то подсказывает мне, что не все в этом деле так просто.

— Гм-гм, — произнесла Кит, изучая свой внешний вид в зеркале. — Вряд ли он ее тогда до смерти замучил занудными рассказами о компьютерах. Они ведь еще даже не были изобретены.