Прошлой зимой им почти повезло. Оуэн Залесски рассказал Тиггу, что нашел достоверное доказательство. Но в ту же ночь собакоголовые ударили по общежитию, где обитал Оуэн, и сожрали его живьем. После этого с общежития сняли вывеску «Приют шошонов», чтобы никто не догадался, что они обитают именно там, а вот доказательство, к несчастью, ушло в могилу вместе с Оуэном.

-Парни, здорово! – Тигг, как всегда, был шумен и многоречив. – Как прошло? Удалось выследить Шахматиста? Мы отправили Билли по тому адресу, где он скрылся в прошлый раз. – Орал он так, что его наверняка было слышно аж за две мили.

Пит и Арнольд уныло подсели к стойке, и Тигг выставил две кружки лучшего эля. За это его особенно любили – с каким бы уловом ни вернулись разведчики, Тигг никогда не унывал и всегда был готов поделиться последним.

-Шахматист снова скрылся, - сообщил Арнольд, утолив жажду. – Предполагаем, что он ушел через зоомагазин. – Пит согласно кивнул.

-Твою мать! – в сердцах выпалила Милли, официантка в «Ферзе» и одна из последних оставшихся в живых членов ударной группы шошонов. Кроме нее из «квик крю», как они сами себя называли, уцелели только Тигг и Роджер Доу, но Роджеру сейчас оперировали сложный перитонит в Королевском госпитале, так что его можно сбросить со счетов. – Этот Шахматист просто неуловим. – Она со злостью хватила по столу тряпкой. – Думаю, он замышляет что-то ужасное.

-Почти наверняка, - подтвердил Пит, оторвавшись от кружки. – Уж больно разошлись собакоголовые в последнее время. – Он довольно облизнулся – эль Тигга не зря считался лучшим в городе.

Арнольда давно уже посещали мысли относительно того, что именно мог замышлять Шахматист, но он опасался, что его поднимут на смех, если он расскажет об этом друзьям.

-Однако Билли давно пора бы упустить Шахматиста и вернуться ни с чем, - снова подал голос Тигг. – Я уже беспокоюсь.

Все закивали: так обычно и случалось.

В ту же секунду на улице послышался громкий скрип несмазанного колеса, и через пыльную витрину шошоны увидели собакоголового, толкающего перед собой ржавую тачку. Виляя ею то влево, то вправо, собакоголовый подкатил к входу в «Ферзь», выпрямился, схватившись за поясницу, вытер мокрую шерсть на лбу и два раза ударил в медный колокол, свисавший с вывески. Затем повернулся и отправился, откуда пришел.

-Милли, глянь, что там, - велел Тигг.

В другой раз она бы послала его к черту, но, видно, ей и самой стало любопытно. Нервно сглотнув, Милли осторожно потянула входную дверь на себя. Арнольда обуял ужас: ему казалось, что вот-вот откуда ни возьмись выскочат собакоголовые и растерзают Милли прямо на глазах у посетителей «Ферзя», хотя Арнольд прекрасно знал, что как только собакоголовые касаются человека, для людей, лишенных Видения шошонов, он становится невидим. Да и посетителей в пабе не было. Арнольд уже открыл было рот, чтобы предупредить Милли о ловушке, но не смог выговорить ни слова.

Милли высунулась за дверь и через пару секунд буквально ввалилась обратно в паб, белая как полотно, крепко зажимая рот рукой.

-Что там? Что? – наперебой спрашивали шошоны.

-Билли… - тихо ответила Милли и почти упала за свободный столик, закрыв лицо руками.

-Вот черт! – рявкнул Тигг и выхватил из-под стойки лук и стрелы. Движение было настолько отработанным, четким и красивым, что Арнольд рот разинул от восхищения. В рот попала муха. Тигг бросился к выходу, но Пит перехватил его на полпути.

-С ума сошел, Тигг? Легавые перехватят тебя, только высунись за дверь. – В его словах был резон, а это значит…

-Малыш прав. – Голос, раздавшийся из-за столика в самом дальнем углу паба, враз успокоил Тигга и Милли. – Арнольд, держи. – Из темноты в Арнольда полетело что-то непонятное. Перехватив предмет в пол дюйме от лица, Арнольд с удивлением и восхищением обнаружил, что это целлулоидная фигурка Мартышки.

-Великая Мартышка? - выдохнули Пит и Тигг в один голос, не веря собственным глазам. – Не верю своим глазам!

Арнольд тоже не верил. Ему доверили одну из трех главных реликвий шошонов. Великая Мартышка способна была убить собакоголового самой лучшей дрессировки, если правильно ее применить. Арнольд благоговейно держал в руках эту драгоценность. К глазам подступали слезы: он и не думал, что ему доверят столь почетную миссию – убить собакоголового самой Мартышкой – так скоро.

-Беги, мальчик. Он не успел уйти далеко. – Неизвестный нетерпеливо ненужно прищелкнул пальцами.

-Сейчас, секундочку…  - Арнольд судорожно пытался унять слезы, застилавшие глаза.

-Вот, возьми. – Милли протянула ему коробку, из которой сама выдергивала бумажные платочки и рыдала. – Бедный Билли… Великая Мартышка…

В пабе плакали уже все, кроме человека, бросившего Великую Мартышку. Арнольд почувствовал, что должен зарекомендовать себя перед ним с самой лучшей стороны. Титаническим усилием ему удалось подавить слезы и даже шумно высморкаться.

-Все, я пошел.

Тигг вяло махнул ему рукой и снова уткнулся в плечо Милли. Воспользовался моментом, чтобы распустить руки.

Арнольд распахнул дверь и выскочил на улицу, лихорадочно оглядываясь по сторонам. На содержимое тачки он старался не смотреть, да и собакоголовые заботливо прикрыли  останки Билли целлофановым пакетом. Время, потраченное на истерику в пабе, позволило собакоголовому скрыться довольно далеко: стеная и охая, растирая поясницу, он уже почти свернул за угол. Арнольд, не раздумывая, бросился за ним, крепко зажав в руке священную реликвию.

-Стой, нечисть! – крикнул он, нагоняя собакоголового. – Стой, или я ударю тебя этой… - Он взглянул на предмет в руке. - Мартышкой!

Собакоголовый обернулся на голос, и Арнольд успел заметить недоумение на умной морде. Мартышка так и жгла ему руку, но собакоголовый был стар и явно болен, а потому Арнольду пришла мысль не убивать его, а захватить и допросить. Радостно осклабившись, он подбежал к собакоголовому и ударил его Мартышкой по лбу.

Репродуктор у них над головой захрипел, плюнул, и снова заиграл национальный гимн. Вместо того, чтобы остолбенеть, собакоголовый с обреченным видом вытянулся в струнку рядом с Арнольдом, и оба дружно пролаяли и пропели осанну королеве. Допев последнее слово, Арнольд снова от души треснул собакоголового между глаз и потащил обмякшее тело в «Ферзь».

***

Тигг от души плеснул на пленного водой, по инерции окатив стоящего позади собакоголового Пита. Это был первый случай за всю многовековую историю шошонов Белфаста, когда им удалось взять языка. Банка консервированного языка, изъятая у собакоголового, стояла посреди пустого стола, и никто не решался к ней прикоснуться. Сам пленник был намертво прикручен к стулу цепями и колючей проволокой. Ледяная вода из-под крана привела его в чувство, и он залаял.

-Кто-нибудь понимает, о чем речь? – Пит сложил руки на груди.

-Речь? – язвительно переспросила Милли.

-Я образно, - объяснил Пит.

-Что, ни одной свежей идеи? – Снова раздался голос из темного угла паба.

Все замерли в ожидании нового подарка, который поможет им.

-Так я спрашиваю: что, ни одной свежей идеи? – поинтересовался голос.

-Нет, - ответил за всех Пит.

-Плохо, у меня тоже…

Арнольд некоторое время жевал губы – была у него такая плохая привычка, когда он задумывался. Потом он решился.

-Знаете, я в свое время собрал декодер… Правда, я не знал, что именно он декодирует. Но когда попал к вам, то понял, что с его помощью можно понимать собакоголовых.

-И ты молчал?! – Тигг схватил Арнольда за грудки и оторвал от пола.

-Я же не знал, что вам нужно! – попытался оправдаться тот.

-Хватит болтать! – приказал голос из угла. – Арнольд, принеси свое изобретение. Шахматист ждать не станет.

Арнольд поплелся наверх, где в подсобке у Тигга держал свои немногочисленные вещи. Когда-то он был преуспевающим биржевиком, жил в роскошной квартире и ездил на дорогой машине. Случайно услышав на улице слово «шошон», он изменился навсегда. В тот же вечер непонятный зуд в руках заставил его собрать из MP3-плеера предмет непонятного назначения, а еще через пару недель он начал видеть собакоголовых. Он бы так и свихнулся, если бы в один прекрасный день его не занесло в «Ферзь», где ему скоренько открыли глаза на реальный мир. Который, надо думать, совсем скоро полетит в тартарары. Арнольд бросил работу, поджег квартиру и разбил машину. Больше его ничто не связывало с прошлым, можно было устремить взгляд в будущее. В спасение мира от коварного Шахматиста и его прихвостней.