скрыть следы! Они гонимы страхом перед карательными отрядами DIS – и бегут от них на лучи
вражеской техники! Кто обеспечил связь?!
– Не было связи!
– Не лги, Нор! Я твой ментальный фон насквозь вижу! Были использованы линии связи на
закрытых пограничных базах!
– Были! Но эти линии под контролем DIS!
– А то как же! Были и передатчики с “оккупированных территорий”!
– Они действуют только там! Их не подключают – сигналы перехватывают вражеские
разведчики! Хайскай не имел никакой надежной связи с “оккупированными территориями”! У его
групп не было никакой действующей связи с Ясным! Они почти ничего не знали – только то, что
доходило обрывками от других бойцов, от офицеров! Больше я ничего не знаю! У меня нет
информации об их планах! С моей стороны не было никаких вторжений в их планы! Я не был
против них, но не был и за них!
– Не признаешь вину! Отсекаешь от них свою дорогу! Не пройдет тебе это даром!
– Это правда, командир! С ними я прошел лишь посты!
– Куда бежал?!
– Анлаген! Там идут бои! Там на штурм ведет генерал Лун! И я должен погибнуть в бою – под
его командованием! Там идет бой с врагом! И генерал Лун готов отдать этой битве все силы – все
наши силы, все силы системы! Я должен погибнуть там, в сражении! Зная, что сражение это будет
продолжено! Зная, что отдам всю силу и всю жизнь тому командиру, который не потеряет ни того,
ни другого! Я не могу погибнуть здесь! Потому, что здесь я паду под плетьми карателей! Потому,
что я не могу больше ждать! Ждать следующей битвы! Я должен идти в бой сейчас! И погибнуть!
Потому, что я погибну! Но я не должен пасть на допросах “теней” Скара!
– Анлаген?!
Нор зашатался, когда Айнер вздернул его на ноги и припер к стене, но устоял…
– Я мертвец! И системе уже все равно, где я погибну в эти сутки! Но я не должен умереть без
цели! Умереть под рукой карателей!
– И у такой смерти есть цель – показать другим, чего делать не следует. Ты не мертвец, Нор – до
тех пор, пока ты живой. А пока ты живой, ты – мой. Ты делаешь все, что нужно мне, я – все, что
нужно тебе. Я не отдам тебя карателям, если ты не попрешь к ним сам в обход меня. Ты понял?
– Так точно…
– Сейчас ты сделал именно это…
– Я понял, что погибну сегодня и… Я знал, что мне не дадут допуск и… Я решил лететь так – и
будь, что будет. Я должен продолжить бой! С врагом!
– Кем бы он ни был?! Ты знаешь, что Чжан Лун считает врагами не только их?!
– У нас один враг!
– У врага много имен, одно – только у нас! Черт… Тупой ты, Нор, как последний скингер… Не
там правду ищешь! Смотри, найдет она тебя первой! Чжан Лун! Его враг – AVRG! Сейчас – это
неподконтрольные нам теперь машины! Потом – мы все!
– Он нам не враг.
– Он – опасный союзник. Чжан Лун под прямым контролем главнокомандующего – Штольт ему
и шагу в сторону ступить не позволит. Ты о чем думал?! О чем ты вообще думал, Нор?! Ты был бы
153
расстрелян еще до того, как “стрелу” бы со стоянки поднял! Какой тут Чжан Лун?! Какой тут
штурм?! С чего ты взял, что офицеры пятой армии черт знает кого с больной головы в бой бросят?!
Тебе и там луч в голову пустили бы, хоть ты систему не покинул и в бой рвался, как бешенный
скингер! Ты штрафной, Нор! Дошел до черты – дальше к черту только!.. Нор, выкинь все это из
головы, и придумаем еще, что с тобой делать!
– Так точно.
– Умереть в бою – за этим и в Хантэрхайме дело не станет. А если ждать не можешь – ни на что
ты тогда не годен, Нор. Куда б ты ни бежал, Нор, это низшая форма трусости!
Стикк уже застегнут до ошейника – он надел перчатки и фуражку, но еще держит судорогу за
стиснутыми зубами, пытаясь с ней совладать…
– Командир, трус не побежит от более далекой смерти к более близкой, понимая, что делает.
– Стикк! Трус бежит, не разбирая дороги! Но будет еще Нору шанс дан искупить дурь – еще
посмотрим, каким образом, но дан он будет. Только будет он – последним!
Нору, наконец, было позволено опустить дрожащие от боли руки. Он сжал искусанные бледные
губы в жесткую, пунктирную из-за этих ссадин, линию – наклонил голову… Это не согласие –
повиновение сильнейшему. Но по-другому с ним и быть не может – это мы с Лесовским уже твердо
усвоили.
Теперь Нор мертвым грузом висит на плечах наших командующих – вернее, нашего
взводного… За нас с Владом Стикк без труда ответственность принял, мы не подведем. А Нор, и
без того штрафной боец, ему покажет еще, как это – остро заточенный камень на шее таскать, к
тому же и добровольно… Да что теперь, один другого стоит… К Стикку доверие тоже не
безгранично… Унхай, пожалуй, способен по-настоящему Нору мозги вправить, но ему на это
времени не жалеть… А времени, как раз, здесь ни у кого и нет. И выходит, что всех Айнер силой
собирает и волей держит – его здесь власть.
Стикк Айнеру под контроль передан – значит и весь наш взвод по большей части под его
надзором… вместе с Нором и его проступками… Нам всем от этого лихо будет. Ясно, что Нору, без
заступнических атак нашего взводного, определенно свет белый не видеть бы – Айнер бы его
действительно больше не терпел. Перешагнул Нор границы его офицерской выдержки, и больше
ему – нестойкому бойцу – на его поддержку рассчитывать особо не приходится… И без того
командиры и за него, и с ним бились довольно. А бой, каким бы он ни был, без потерь не проходит.
Не стоит Нор теперь никаких потерь. По мне – он их и не стоил, но командирам всегда видней.
Никуда не попрешь – Нор не простой солдат – он воин, пусть и “раненый”.
Унхай незаметно прочертил знак тишины – отходим… Полыхнул красный свет – тревогой
внутренней безопасности накрыло и наш сектор. Нор не протестует против того, что Айнер сцепил
пальцы на его предплечье и поволок к выходу. Не стал он противиться и тому, что Айнер толкнул
его холодным светом загруженных излучателей вперед, в темноту. Нор не способен вырваться из
этой мертвой хватки, хоть и мог бы… Он достойно держит прямую спину, не опуская гордо
поднятой головы, – никуда его выправку и стать не деть – только взгляд его полностью утратил
отчаянный и больной блеск, потемнел от усталости и боли. Он безоговорочно сдал оружие, считай
– бросил штандарты к ногам… высшему офицеру. Айнер не сломил его дух, но он победил –
победил нас всех с настланным на нас дурманом… Он резко сорвал мутную поволоку, оставленную
жесткими химикатами, – считанные секунды, и сознание пробудилось… к нашему возросшему
ощущению какой-то безвыходности от не полного понимания нами содеянного…
– Идем! Развели тут кровищу!
Конвойные “защитники” явились из темноты и замкнули нас сзади. Коридоры, переходы –
незнакомые, мрачные и разрушенные – светит нам только оружие Айнера и мертвенное мерцание
этих совершенных машин…
– Унхай, где Хорнкйенг?! Ко мне его!
– За ним посланы машины.
– Тогда найди пустые карцеры! Здесь – на этом объекте!
– На схемах объекта подобных помещений нет – только за пределами сектора.
154
– Исполнишь! Карцер нужен здесь – у нас! Сорг, Хорн, Герф и Влад сектор не покинут! Но чтоб
под замком были! А ты, Нор!.. Ты по краю ходишь! Скучаешь по карателям?! А они по тебе – нет!
Больше твои штрафы не снимут, что б ты ни делал! Не хотелось бы мне твою шкуру людям Скара
на растерзание отдавать, но знаешь же, что отдам!
– Знаю, не раз подтверждали это действием, командир.
– Так вот этот раз будет последним, потому что меры ужесточают! И ограничений у
Тишинского не будет – Хантэрхайм перейдет в его безраздельное властвование!
– Так точно.
Здесь проведут внутренние зачистки… Пальцы холодеют… В полумраке я так и вижу россыпи
