– Значит, он сделал так, что больше от нее вреда не будет, если даже мог быть…

– У тебя на ее ношение разрешения ни от него, ни от командира нет… И вообще, ты по большей

части ее вполне сознательно скрываешь.

– Не прятал я ее ни от кого. Стикку она не нравилась, но забыл же он про нее. И Айнер забудет.

– Ты заметил, что в Штраубе никто про эту трубку ничего не спрашивал? И никто ничего не

говорил, если спрашивали мы? А Айнер не спросил – что это, ему надо было знать – откуда ты эту

трубку взял.

– Слушай, Герф, забудь об этом.

И действительно, забыл об этой штуке, как только Унхай привел врача в белоснежной

униформе… Где он такого здесь раздобыл?..

– Герф, пошли. Ты ранен и будешь подвергнут обработке.

Звучит угрожающе… Я еще не настолько бесчувственен, чтобы не видеть разницы между

притупленной усталостью болью от прижженных ран и острым клином боли от техники,

стягивающей эти раны в шрамы. А применение регенераторов, перестраивающих поврежденные

ткани, еще хлеще будет… Это – почти как удар током по оголенным нервам – только хуже…

– Со мной все в порядке, сержант.

– Посмотри на руку… Пошли. Это приказ.

Черт… Он прав – ключица вроде не задета, но ожог огромный… И защиту прожгло… Пробегал

с такой концентрацией внимания, что даже не чувствовал боль – только сейчас ожог о себе знать

дает. Так рука вроде подвижна, но никуда не денешься – это ненадолго. Доктор заряжает

регенератор – сейчас подключит, настроит… Черт…

Только когда рану обкололи, и в плечо засветил не регенератор тканей – обычный аппарат

стяжки, стало спокойней. Дурею от боли и скрежета собственных зубов, но все равно благодарен

доктору за то, что он проверил показатели на облучение… Я и забыл, что получил дозу, и

регенератор ко мне неприменим. Он копирует ДНК – восстанавливает поврежденные участки и

замещает пораженные ткани только по этому коду… Если ему под луч попадут коды, дефектные от

высокой дозы радиации, на место просто разрушенных он поставит их – этих чудовищ. Эту штуку

вроде можно перенастроить и на поиск правильных кодов, и на починку дефектных… Но этого

никто не делает. Есть риск ошибок – пустой траты энергии… А тут такие затраты энергии…

Медики идут на это только при крайней надобности. С тяжелыми травмами у нас воюют в

стационарах. Там аппаратура хранит системную информацию о верных кодах всех нас…

Доведя меня до границ болевого шока, доктор вколол мне из жалости что-то

сильнодействующее и в большой дозировке… Не всегда их жалость нам на руку… Теперь вообще

ничего не чувствую, вернее – почти ничего: осталось одно онемение. Холодный корпус XF больше

не холодит руки, но силу подчинить еще как-то выходит – хоть и похоже, что на спуск мою руку

кладет и сжимает один мой разум… Мне-то хорошо – опасно это только… Крепче лишь глубокий

126

химический наркоз – лапы искусственной комы… или промороженный сон. Нет, есть еще какие-то

блокаторы – их применить способны только высшие офицеры… Эти препараты будто могут

разделить разум и тело с полным его оцепенением… или сделать что-то подобное – зависимо от

степени тяжести… При этом рефлекторные функции угнетены, и управление телом осуществимо

лишь нетронутым рассудком… Сложно представить, как это – когда мозг не принимает сигналы от

той же руки… Когда он только посылает, передает приказы без подтверждений… и не получает

ответы… Стараюсь не смотреть, что со мной делают, и не давать мозгам идти на поводу у этого

неживого покоя. Но оказалось, что делают что-то уже не со мной… Добрый доктор напоследок

починил и мою рассеченную защиту… Пора собирать из шрамов волю к победе…

На схемах видно, как враг переставляет посты по периметру – по северной его части. Тишина

напомнила о звенящих на холоде нервах. Вдруг все замерло – даже Айнер встал, как стоял… Стикк

с отделением подошел – он расчистил западный коридор и оставил там часть техники… Теперь он

остановился рядом с ротным командиром, смотря куда-то в пустоту в том же направлении…

– Переходим на вторую фазу?

– Да, Стикк. Сейчас начнем…

Прижмем их… Первая фаза – штурм, вторая – зачистка с полной ликвидацией, третья –

контрольная зачистка. В голове уже новые схемы – воздух наш. Они отрезаны. Но они будут

продолжать уничтожать нас – врагов системы – до последнего, и, возможно, с применением

мощного оружия. Их задачи рассчитаны так, что такое усиление ограничено – запрещено. Но и

поправок к этому запрету много. Они сотрут системы, только если в расчетах не останется никакой

допустимой возможности продолжать операцию по ликвидации сопротивления. Вторая фаза не

легче первой. А третья – обыск, зачистка передатчиков, сетей связи… До нее еще дотянуть надо…

Айнер отключил шлем, открыл худое бледное лицо, искривленное чем-то, подобным злорадной

усмешке… Его мокрые волосы на глазах смерзлись иглами. Отопление так и не работает, и мы

продрогли… Дыхание людей больше не клубится паром в холодном воздухе… Я замерзаю от

усталости… Лейтенант обернулся к нам, стоит посреди тоннеля и улыбается…

– Центр перешел в наступление – прорван воздух Анлагена! Штольт готовит армии к штурму

города! Есть хорошие новости – значит есть и лучшие! Мы в Анлаген больше не попремся! Теперь

эту ношу тянет Чжан Лун! Пора и пятой армии на северное сияние с замерзших руин посмотреть!

Вторая фаза! Последний рывок – и отдыхаем!

То, что мы больше не попремся в Анлаген, для меня не может стать по-настоящему хорошей

новостью – я там не был. Но то, что этот город будет взят хоть на какое-то время, – это наше

спасение. Анлаген станет на их пути, прикроет Хантэрхайм и снимет с него удар – Анлаген примет

бесконечные налеты “медведей”. Плохо то, что нам поддержки ждать теперь не от кого… Ко мне

подошел “защитник” – с приказом Борга и молчанием Айнера… Укола я не почувствовал, только

волна энергии вновь растеклась по венам, но сердце уже колотит с аритмией… Сколько времени

прошло здесь, под землей?.. Уже рассвет?.. Нет… Мы быстро сработали – бледное солнце еще не

взошло… Но рассвет уже скоро… Надо продержаться до рассвета, правда, здесь его не будет

видно…

Нет, что-то здесь не правильно… Мы вышли из обороны… Это из последних сил… Не ко

времени… Это – рывок на Ивартэн… Рывок за счет Хантэрхайма… Снегов откроет воздух

Хантэрхайма?! Значит, если “медведи” пробьют путь скоростному полету сквозь бушующее над

Анлагеном небо, нас накроет жестокий шторм… Ивартэн стоит того… стоит…

Но теперь не до этого. Мысли запутались и начинают вязать узлы… Пришлось опереться о

стену – от этой дозы особенно плохо. Я уже перестал замечать, что мне колют – стимуляторы,

нейтрализаторы, обезболивающие… А Айнеру “спутник” точно колет не одни ускорители… Он

вколол командиру дозу болевого блокатора шестой степени – это опасное, запрещенное, средство,

почти полностью отключающее каждое ощущение… Обезболивающие разлиты и по моим венам,

текут и в моей крови, остужают и мои накаленные нервы… Это помогает быть ближе к машинам –

реагировать быстрее, не чувствовать боль… Но те блокаторы – они действуют сильней, и с ними

сложней справиться…

127

Я не знаю, что происходит, что Борг задумал, но понятно – наш последний рывок не простым

будет. Открыли врата сектора, ведущие к северному коридору… Дестроеры поставили тяжелые

блоки… Полыхнул свет… Выходим в тоннель, занимаем периметр…

Враг еще держит объекты базы – северные части. Его отходные пути отрезаны, северный

отрезок по периметру наш, но участки тоннелей, разделяющих секторы, еще у него. Их взять будет

трудно. Истребители призваны на штурм Анлагена. И вообще воздушную технику с границ