Из какого источника черпал золото саксонский курфюрст Август, который занимался алхимией и оставил золотое сокровище в 17 миллионов талеров?
Что кроется за тайной золотого медальона, который преподнес алхимик Зейлер императору Леопольду I?
Что означает аргентаурум мистера Эмменса?
Пришло время ответить на эти вопросы...
В честь победы на море над французами в 1340 году английский король Эдуард III -- он царствовал с 1327 по 1377 год -- повелел чеканить специальные золотые монеты, так называемые нобли. До 1360 года нобли сохраняли провокационную надпись: "Король Англии и Франции". Монеты эти якобы были изготовлены из золота Раймундуса Луллуса.
Раймундус Луллус родился в 1235 году, умер уже в 1315-м, по другим источникам -- не позднее 1333-го. Он служил королю Эдуарду I, который царствовал до 1307 года. Это несомненно. С другой стороны, установлено, что нобли изготовлены из полновесного золота, а не из золота алхимиков. Выходит, что Луллус не мог сделать золото. В то же время исторически достоверно, что король Эдуард III собирал военные контрибуции путем повышения налогов и наложением долговых обязательств. Не стесняясь, он конфисковал золотые предметы из церквей и монастырей, налагал арест даже на символы коронации.
Семнадцать миллионов талеров золотом составило сокровище, которое оставил своим наследникам саксонский курфюрст Август. Он правил с 1553 по 1586 год. Август сам был алхимиком, и к тому же ему служил алхимик Шверцер. Свое золото Август якобы добыл тайным искусством.
Каково истинное происхождение этого золота? Аптекарь и историк Иоганн Христиан Виглеб тоже задал себе такой вопрос. Точный ответ мы находим в его "Историко-критическом исследовании алхимии или воображаемого искусства изготовления золота", появившемся в 1777 году. Для опровержения легенды о золоте алхимиков Виглеб перерыл исторические источники и обнаружил, что золотому сокровищу саксонского курфюрста есть весьма вероятное объяснение. В XV и XVI веках разработка серебряных руд в саксонских рудоносных горах достигла неожиданного расцвета. Из плодоносных рудников в Шнееберге, Фрайберге и Аннаберге добывали большие количества серебра. Десятая часть -так называемая десятина -- должна была принадлежать властителю. Еще такое же количество курфюрст получал с монетного двора за предоставленную привилегию чеканки монет. Исторически доказано, что за 1471 -- 1550 годы саксонские курфюрсты присвоили только из шнеебергских серебряных рудников более 4 миллиардов талеров.
В период правления курфюрста Августа серебряное изобилие рудоносных гор не уменьшилось. Поэтому, по мнению Виглеба, "уже не является загадкой, как Август после 33-летнего правления и столь же длительной эксплуатации рудников... смог оставить 17 миллионов талеров... Можно удивляться, что он не оставил больше". Шнеебергский пираргит содержал немалые количества золота, которое тоже извлекали. Шверцер, милостью курфюрста назначенный придворным алхимиком, имел особое пристрастие к этой серебряной руде и "трансмутировал" ее до тех пор, пока в плавильном тигле не начинало сверкать золото.
В 1677 году монах Венцель Зейлер опустил серебряный медальон весом 7 кг примерно на четыре пятых в удивительную жидкость и на глазах придворных императора Леопольда I превратил его в чистое золото. Никто и не думал тогда, что трюк Зейлера будет разгадан только через 250 лет. Конечно, и раньше отбирали пробы по несколько сантиметров с обеих сторон "границы трансмутации" для определения плотности. Эти зарубки можно увидеть и сейчас. Полученное неопределенное значение 12,6, правда, не совсем соответствовало плотности чистого золота (19,3), а скорее, сплаву серебра с золотом, содержащему 37 % золота. Однако такое предположение еще не давало ключа к тайне медальона.
В последующие годы отбор проб был запрещен, ввиду ценности медальона для истории искусства. Неизвестно было, как разгадать тайну, не отбирая проб для химического анализа. Только в 1931 году два химика из Института микроанализа Венского университета. Штребингер и Райф, смогли нарушить это табу. Они заверили, что используют для каждого анализа не более 10--15 мг. Ученые отобрали пробы без видимого повреждения медальона и установили состав сплава. Чувствительные методы микроанализа дали поразительный результат: медальон имеет совершенно однородный состав, а именно: 43 % серебра, 48 % золота, 7 % меди и небольшие количества олова, цинка и железа.
Как же удалось Зейлеру придать серебряному сплаву такой оттенок, что все приняли его за чистое золото? Ибо по результатам анализа стало совершенно ясно, что речь здесь идет об окрашивании, а не превращении металла.
Венские химики твердо решили окончательно разгадать тайну средневекового медальона. По их просьбе венский монетный двор изготовил сплав такого же состава. Штребингер и Райф погружали его образцы в самые различные кислоты и растворы солей, пока не открыли вновь рецепт Венцеля Зейлера. Холодная, наполовину разбавленная азотная кислота, которую хорошо умели готовить средневековые алхимики и использовали для разделения золота и серебра, сообщает погруженным в нее серебряным сплавам желаемый золотой блеск! В настоящее время такое травление или "желтое кипячение" относится к самым употребительным рабочим приемам ювелиров. Обработкой различными минеральными кислотами достигается желаемая окраска чистого золота в 24 карата.
Остается еще объяснить случай с американцем Эмменсом. Откуда возникло золото, которое добывал этот современный алхимик якобы из мексиканских серебряных долларов? Имелось серьезное подозрение, что Эмменс был связан с преступной бандой, переплавлявшей похищенные украшения и предметы искусства. Такая переплавка практиковалась еще испанцами, которые превращали в слитки золото ацтеков, не задумываясь над их художественно-исторической ценностью. Почему бы и Эмменсу не поступить так же, полагали в Нью-Йорке. "Алхимик", который как ремесленник изготовляет благородный металл,-- это ли не самый безопасный способ прикрытия?
Радиоактивное золото -- более ценное, чем природное
Обсуждая возможность искусственного получения золота из ртути, мы видели, что обратное превращение золота в ртуть не так уж невозможно. По существу, только благодаря капризу природы золото существует как природный элемент. Причина того, что золото естественным путем не превращается в ртуть, заключается в несколько большей устойчивости ядра [197]Au по сравнению с [197]Hg -- всего на 1 МэВ. Если бы, наоборот, [197]Hg обладала бы большей устойчивостью, то вообще не существовало бы природного золота. Слитки из искусственного золота превращались бы в лужу ртути.
Весть о том, что золото пытались в научных целях превратить в другой элемент, например в ртуть, наверняка привела бы в недоумение тайных приверженцев алхимии. Каковы причины такой "алхимии навыворот"?
Одно время в измерительной технике особое значение приобрел изотоп ртути с массовым числом 198. Этот изотоп требовался в очень чистом виде. Выделить его из природной ртути либо не удавалось, либо нельзя было из-за огромных затрат. Оставался лишь один путь. Нужно было получить ртуть-198 искусственно, а для этого требовалось золото. Почему же для науки свет клином сошелся на этой ртути?
Метр -- это одна сорокамиллионная часть окружности Земли по экватору. Так раньше учили в школе. С 1889 года в Париже хранится эталон метра -стержень из сплава платины с иридием. Однако этот эталон является искусственной мерой, которая может изменяться. В поисках постоянного, естественного стандарта длины вскоре нашли другую единицу: один метр соответствует 1553164,1 длинам волн красной спектральной линии кадмия, равных 6438 А (1 А 10[-10] м). При помощи такого стандарта достигли довольно высокой точности, достаточной для многих целей. Во время второй мировой войны британские конструкторы приборов для воздушной и морской навигации в целях секретности использовали лишь величины на основе красной линии кадмия.
