– Пошли, – согласился я. – Только подожди немного. Надо пару документов Шелехову забросить.

Он хмыкнул:

– Ладно, жду на улице.

Еще через стекло вестибюля я увидел, что он выуживает из пачки сигарету. Это заставило меня поморщиться, так как Мишка не просто курил – он дымил как паровоз. Я же табачного дыма на дух не переношу, хотя Мишке иногда, в зависимости от настроения, прощаю курение в моем присутствии. Обычно его не волновала реакция окружающих на его привычку. Но если я был не в духе, Михаил предпочитал при мне не дымить, ибо мое плохое настроение имело противную привычку перескакивать на других. Увидев мою гримасу, он загасил сигарету. Ого! Видно, ему действительно сильно нужна компания.

Ближайший бар находился примерно в квартале от нашей фирмы, а «час пик» там наступал примерно через сорок минут. Так что мы не спеша двинулись по улице. Первым нарушил молчание Михаил:

– Слушай, а чего ты для Шелехова делал?

– Так, договор один с приложением. А что?

– Просто полюбопытствовал. И как он тебе в качестве босса?

– Среднесдельно. Не лучше и не хуже других. Может, все-таки объяснишь свой интерес?

– Хотел узнать твое мнение. Ладно, тему замяли. А вот и пришли!

Как я и предполагал, свободные столики еще были. Мы забрались подальше в угол и заказали для начала пару пива. В баре, как всегда, царил полумрак. Это меня вполне устраивало: терпеть не могу ярко освещенных заведений – чувствуешь себя как на вокзале. Михаил, очевидно, разделял мое мнение, так что из трех ближайших баров мы обычно выбирали именно этот.

– Ну, будем! – лаконично «тостанул» Мишка, и мы, чокнувшись кружками, выпили.

Я выжидательно молчал, предоставив Михаилу, как инициатору наших посиделок, начать разговор. Он какое-то время, видимо, собирался с мыслями и болтал о всяких пустяках. Мне же никаких серьезных бесед в этот вечер вести не хотелось, так что я с готовностью поддержал этот пустой треп и рассказал пару анекдотов. Ко второй кружке пива у Мишки, очевидно, созрело какое-то решение, так как он, слегка помрачнев, произнес:

– Мне вообще-то совет нужен.

– Я тебя слушаю.

– Что мне с Шелеховым делать?

– А почему тебе хочется с ним что-то сделать? – вместо ответа спросил я.

– Топит он меня, козлина! – с тоской и злостью проговорил Мишка, приложившись к пиву очередной раз.

– В чем? – Мне хотелось полной ясности.

– В рутине он меня топит, вот в чем! Я уже четыре года как помощник адвоката. Давно пора уже хоть одно самостоятельное дело иметь в активе. Хоть мелочь какую-нибудь! Так нет! Я у него на побегушках! Как в архиве целый день копаться нужно – кого послать? Тихонова, конечно! Он у нас для этого «специально обученный человек». Всякие документы возить клиентам – тоже Тихонов! Курьера нашел! А как встреча с противоположной стороной или суд – молчи в тряпочку! Не дай бог, чего сморозишь!

В этом последнем аспекте я понимал Шелехова: способность «сморозить» у Мишки действительно была. Да и его природная прямота прорезалась, как правило, совсем не к месту. На мой взгляд, Мишке после юридического следовало не в адвокатуру идти, а нотариусом или консультантом, а то и вовсе частным детективом. Соображения эти я решил, впрочем, пока придержать при себе. Мишку несло, и лучше было пока его не перебивать.

– Да я же кого хочешь уболтать могу! – продолжал между тем Михаил. – И к аналитической работе способен! И законы знаю – будь здоров! Энергии – хоть отбавляй! Дай мне только шанс проявить все эти качества! Щаз! Даст он! Догонит и еще даст! Что я не так делаю, а?

Так. Кажется, боевой пыл моего друга несколько угас и он созрел для выслушивания небольшой критики.

– По-моему, тебе нужно быть более гибким, – начал я, отхлебнув из кружки. – Ты часто режешь правду-матку, когда лучше этого не делать. Иногда надо говорить начальству и клиентам не то, что есть на самом деле, а то, что они хотят услышать. В суде – то же самое. Адвокат должен быть не только юристом, но и политиком, и дипломатом. Шелехов, конечно, видит твою энергию и трудолюбие, но боится твоей прямоты. Вот и не отпускает тебя в одиночное плавание.

– Да, весело, – кисло сказал Михаил. – Слушай, если ты такой умный, где твои деньги?

– У меня другая проблема. У меня нет твоей энергии и уверенности. Без этого тоже никуда.

– Ты прикинь, – с внезапным воодушевлением воскликнул он. – Если нас с тобой объединить в одного человека – получится идеальный адвокат, с которым всякие там Беловы, Шелеховы и Кошкины рядом не сидели!

– Вечерняя сказка для юристов! – усмехнулся я и отдал должное пиву, с удивлением заметив, что и вторая кружка подходит к концу.

– Так, ладно. Это все хорошо, но мне-то что делать? Вызвать Шелехова на откровенный разговор?

– Вот-вот, опять ты за свое! «Откровенный разговор»! Да ты только дашь ему еще одно подтверждение его правоты! На мой взгляд, у тебя два варианта. Первый – попытаться переделать себя и стать более дипломатичным. Тогда он сам тебя заметит и продвинет. Ведь продвинул же Белов Кошкина! А он так же, как ты, начинал!

– Мне можешь не рассказывать – все знаю! И как «продвинулся» Кошкин, тоже знаю! Лизнул где надо – и дело в шляпе! Я так не могу…

– Тогда тебе остается второй вариант – сменить сферу приложения своих способностей.

– Работу ты имеешь в виду?

– Нет, именно сферу деятельности. Смена фирмы тебе ничего толком не даст. Свои шелеховы есть везде. Попробуй переквалифицироваться в юрисконсульта или нотариуса. Это больше подходит к твоему характеру. Юрисконсультам, например, как раз и платят за правду. Ну и за знание законов, конечно.

Михаил поежился:

– Боязно как-то…

– Но что-то решать надо.

– Ты прав, – со вздохом сказал он. – Ладно, буду думать…

Его взгляд остановился на пустой кружке:

– Что, по третьей?

– Давай!

Меня охватила какая-то странная легкость и бесшабашность. А-а, гори оно все огнем! Пускай завтра будет болеть голова, зато сегодня оттянусь!

Принесли по третьей кружке.

– Ну за нашу с тобой успешную карьеру! – провозгласил Мишка.

Мы выпили.

– Слушай, у меня же скоро день рождения! – резко сменил тему мой друг.

– Через полтора месяца, – уточнил я.

– Так это же скоро! Короче, подгоняй ко мне! О времени договоримся ближе к делу. Можно с девушкой.

– Мне пока не с кем, – глухо обронил я.

– А это, кстати, странно! – В глазах Михаила заблестело то, что я называю хмельным энтузиазмом. – Нормальный ведь мужик! Не дурак. Не урод. Ты ведь не голубой?

– Нет! – Я даже вздрогнул от такого предположения.

– Вот я и говорю: не дурак, не урод, не голубой. Ты на меня посмотри: старше тебя всего на год, а уже вторая жена… Хочешь, я тебя с кем-нибудь познакомлю?

– Пока не надо.

– Что значит «пока»? А-а-а! – Мишка еще больше оживился. – Я понял! Есть кто-то на примете?

– Ну, в общем, да…

– Так давай колись! Кто она?

Я для смелости залпом допил остатки содержимого кружки, отметив мимоходом, что пиво улетучивается как-то очень уж быстро, и словно в воду прыгнул:

– Лена Медникова.

Михаил присвистнул и с уважением посмотрел на меня:

– Ну ты, блин, даешь! Любить, так королеву, да?

– Угу. Может, еще по одной?

– Нет проблем. – Он жестом попросил официантку повторить. – Должен заметить, вкус у тебя есть!

– Знаю, – уныло ответил я. – Мне уже дважды это говорили по аналогичным поводам, а в результате ни одно мое ожидание не оправдалось. Я почему-то обычно влюбляюсь в тех, кто или не хочет меня замечать, или, в лучшем случае, воспринимает только как друга.

– А в этот раз?

– Пока не знаю. Она играет со мной: то поманит, то оттолкнет. В один день при встрече долго со мной разговаривает и шутит, в другой только сухо бросит: «Привет!»

– И что ты собираешься делать?

– Без понятия. Я словно одурманен ею – мозги отказывают!

– Это плохо: мозги отказывать не должны никогда! – назидательно сказал Михаил, отхлебнув из принесенной официанткой кружки. – А знаешь, что хорошо? На даче у Белова в следующие выходные будет корпоративная вечеринка по поводу выигрыша дела Синарского. Ты, надеюсь, идешь?