На следующий день Орех даже не делал попыток подступаться к Мушке с расспросами — вместо этого он без особой надежды найти что-либо съедобное выполз из норы на силфли, но ему пришлось вернуться обратно в унылую нору, как и всем остальным кроликам, зимовавшим вместе с ним. На следующий день Ореха обступили его сородичи, и кролики, и крольчихи. Они теребили его, интересуясь, не собирается ли он рассказать им хоть что-нибудь о таинственном появлении Мушки в их колонии, но на все бесконечные расспросы Главный Кролик отвечал, что кролики могут сами подойти к Мушке и получить у нее ответ. Так будет лучше и для новенькой, и для старожилов, убеждал он своих соплеменников, поскольку, как ему представлялось, Мушка ничем не отличалась от других кроликов. Однако с Пятиком он решил поговорить наедине.

— Что ты о ней думаешь? — спросил Орех.

— В ней есть что-то странное и необычное, — отвечал Пятый. — Она не такая, как все. И явно себе на уме. Ей есть что нам сказать, но она предпочитает молчать. Во всяком случае, пока она еще не готова объясниться с нами. Но она не сделает нам вреда. Она не безумна, как несчастный Лапчатка из колонии Калужницы. Я думаю, лучше оставить ее в покое и не приставать с расспросами. Поживем — увидим. Но что-то необычное обязательно произойдет. Я в этом совершенно уверен, и Виллина того же мнения. Одно ясно: Мушку нельзя выгонять в такой мороз и снег. Поглядим, сможет ли она ужиться с нашими кроликами. Это многое нам объяснит для начала. Не нужно к ней относиться как к чему-то особенному. Пусть живет среди нас, как самая обыкновенная крольчиха.

В тот же вечер Мушка сама подошла к Ореху.

— Орех-ра, почему вчера вы с Лохмачом не испугались Человека? Я была так напугана, как никогда в жизни.

— Ну, как тебе сказать… Мы более или менее привыкли к людям, — ответил Орех. — Я был более чем уверен, что они не причинят нам зла.

— Но это были мужчины. И они подошли так близко к кроликам. Я к этому не привыкла. Это было очень и очень опасно.

Орех больше ничего не сказал в ответ. Некоторое время спустя Мушка задала ему еще один вопрос:

— Все кролики спустились в нору?

— Да, — подтвердил Орех. — Наверху больше никого не осталось. Теперь мы больше не выйдем отсюда, пока не потеплеет.

— Я, конечно, мало что видела вчера ночью. Может, ты сводишь меня наверх? Кое-кто из ваших уже описал мне колонию, но я бы хотела увидеть все своими глазами.

— Как? Прямо сейчас? — сонно пробормотал кролик.

Мушка проявила настойчивость.

— Да, прямо сейчас. Пока еще не стемнело.

Орех, отличавшийся добродушным нравом, согласился и позвал с собой Лохмача.

Все трое вышли на воздух, вскарабкались по крутому склону и пересекли тропинку, вившуюся между деревьями. Снег, превратившийся в твердый наст от мороза, лежал вокруг, и Мушка принялась внимательно рассматривать следы, оставленные людьми, и колеи от хрудудиля.

— А люди часто ходят по этой дороге? — полюбопытствовала Мушка.

— Летом — довольно часто.

Мушка прошла несколько метров вперед вслед за кроликами. Дальше был вход в нору, ведшую к «Улью». Мушка пришла в неописуемый восторг, увидев ход, где Лохмач бился с генералом Зверобоем и победил его.

— Кролики из Эфрафы пришли завоевать вас и увести всю вашу колонию с собой?

Кролики рассказали Мушке о большой собаке и о том, как Ореха принесли с фермы на холм.

— Как здорово! — восхитилась Мушка. — Какой ты храбрый! А ты разве не испугался?

— Мы все были до смерти напуганы, — признался Орех. Он не хотел, чтобы кролики считали его хвастуном.

— По правде говоря, нас спас Эль-Ахрейра. Обо всем этом тебе может рассказать Одуванчик, если его попросить. Он у нас златоуст. Лучше него никто этого не сделает.

Проверив зимние норы, кролики собрались спуститься вниз по холму, но Мушка, ненадолго задержавшись у входа в жилище Кихара, снова стала оглядываться по сторонам.

— Вы говорите, что по этой тропке ходят люди. Неужели они идут мимо вас? Как может быть, чтобы они разгуливали так близко от кроликов, не причиняя им никакого вреда?

— А зачем им это? — спросил Лохмач. — Здесь они не выращивают никакой флейра, которой могли бы заинтересоваться кролики.

— Но люди, должно быть, знают, что вы поселились здесь. Слепота, разве вы не боитесь Белой Слепоты?

— Нет. Я думаю, люди не против того, чтобы кролики жили здесь.

— Люди могут вас всех уничтожить, подарив вам Белую Слепоту. Вы знаете про это?

— Наверное, могут, — согласился Орех. — Но не будут этого делать.

Больше Мушка не разговаривала на эту тему. Когда они вернулись к подножью холма, она снова спросила, как Лохмач узнал ее имя и название ее колонии — «Грядущее». Крольчиха понимала, что Лохмач знает больше, чем говорит, и хотя кролик не отказывался продолжать с ней беседу, она больше ничего не смогла из него выжать.

Позже, когда Орех остался наедине с Лохмачом, он стал расспрашивать приятеля, откуда ему известно имя крольчихи и название колонии, откуда она пришла.

— Ну, в общем, когда Виллина рассказывала нам на днях о «Грядущем» и крольчихе, которая взяла на себя роль вожака, у меня сформировалось очень ясное представление о ней, — отвечал Лохмач. — А когда мы натолкнулись на совершенно незнакомую крольчиху в нашей норе, я сразу же подумал, что это она. Она выглядела и пахла именно так, как я себе это представлял.

— Слава Господину Фрису, ты не выболтал ей сразу же наши тайны, — обрадовался Орех. — Теперь она думает, что мы чародеи — умеем читать чужие мысли.

— Вот такие дела, — подытожил Орех. — А все это благодаря Виллине. Пусть Мушка думает, что мы волшебники и можем совершать чудеса. Вреда ей это не принесет, я в этом уверен. Я знаю, что она сильно испугалась прошлой ночью, но тем не менее чувствую, что она обладает очень сильным характером. Если бы мы не были осторожны с ней, она бы сразу взяла над нами верх.

Мороз крепчал день ото дня, и снега выпало еще больше. Кролики стойко переносили холода, но сильно страдали от голода, даже Колокольчик не мог обратить это в шутку. Черноух организовал экспедицию на ферму и отправился на поиски пищи, взяв с собой несколько крольчих. Поход оказался неудачным: им практически ничего не удалось добыть из-за живших там кошек. Большинство кроликов даже не выходило наружу: все сидели под землей, тесно прижавшись друг к другу. Даже Ястребиный Нос и Лохмач предпочитали прятаться в норе, чтобы сохранить хоть толику тепла.

Однажды ночью, когда Росинка, Виллина и Тычинка сидели бок о бок с Орехом, Пятиком и Лохмачом, обогревая друг друга, Виллина вдруг сказала:

— А Мушка не рассказывала вам, как она бросила свою колонию и оказалась здесь?

— Нет, не рассказывала, — ответил Лохмач. — Я как раз собирался ее спросить, прямо в лоб. Но Орех посоветовал мне подождать, пока она не привыкнет к новой обстановке.

— Ну, а мне она все рассказала, — продолжила Виллина, — и не просила делать из ее рассказа тайну. Полагаю, она была бы даже рада, если бы ей не пришлось самой рассказывать вам эту историю с самого начала. Мне показалось, что ей стыдно за свои поступки, но на самом деле в том, что она сделала, ничего постыдного нет. Так я ей и сказала.

— А ты ей говорила что-нибудь про Таинственную Реку? — поинтересовался Орех.

— Пока нет. Но мне бы хотелось, чтобы она узнала о подземной реке от одной из нас, одной из тех, кто на собственном опыте знает, что эта река в Эфрафе действительно существует. Сейчас же Мушка не имеет ни малейшего представления, откуда мы о ней узнали. Складывается неловкая ситуация: мы знаем о ней все и делаем из этого фигуру умолчания.

— Да, лучше ты расскажи ей все сама, — посоветовал Орех. — А почему она бросила колонию «Грядущее»? Как это получилось?

— Дело было так, — сообщила Виллина. — Помнишь, я рассказывала, как мы узнали от Таинственной Реки, что как-то раз Мушка ужасно рассердилась? Она вышла из себя, узнав, что кролики привели обратно в колонию потомство одной бедной крольчихи… Как ее звали?