Но до тех пор английские подводные лодки действовали достаточно успешно и были вдвойне опасны вследствие их безрассудной отваги. Один особенно храбрый командир лодки вознамерился даже торпедировать наш «Гебен», но дошел только до Бебека. Течение в Босфоре дальше настолько сильно, что лодка не смогла с ним справиться.
Однажды пароход «Лили Рикмерс», стоявший в Стамбуле у набережной, был торпедирован подводной лодкой. Вторая торпеда прошла мимо и разнесла часть набережной. Пароходу ещё повезло, что первая торпеда попала в носовую оконечность, иначе он был бы потоплен.
Всё наглее бесчинствовали эти незваные гости. Некоторое время Мраморное море было по-настоящему опасно для плавания. Дело заходило настолько далеко, что связь морем между Родосто с европейской стороны и Пандермой — с азиатской оказывалась практически невозможной. Каждый корабль, отважившийся выйти в Мраморное море, мог быть в любой момент торпедирован. Повсюду подстерегала невидимая опасность. Многие пароходы, линкор «Барбаросса» и некоторые подводные лодки были потоплены.
Необходимо отметить, что английские подводные лодки развили бурную деятельность. Они всплывали у самого побережья в заливе Измид, высаживали диверсантов, устраивавших взрывы на железной дороге, которая в Скутари шла недалеко от берега, и снова исчезали.
Вскоре вновь был торпедирован турецкий миноносец. Когда он тонул, внезапно всплыла английская подводная лодка и взяла на борт еще уцелевших моряков, в укромном неохраняемом месте азиатского побережья Мраморного моря она высадила спасенных на сушу и снова погрузилась. В пути по матросскому обычаю английские и турецкие матросы даже обменялись знаками отличия, лентами с бескозырок и прочими мелочами. Все ощущали спокойствие и чувство товарищества. Английских моряков это забавляло, даже вопреки вражде они показали себя настоящими джентльменами.
Однажды мы получили приказ: радисты должны внимательно следить за волнами в диапазоне от 300 до 400 м. Перед Дарданеллами ожидалось появление немецких подводных лодок. День и ночь мы прислушивались, исполненные ожидания к первому сигналу, который возвестил бы их прибытие. Затем действительно поступил первый сигнал — совсем слабый, высокий звук. Первая немецкая подводная лодка появилась перед Дарданеллами!
К несчастью для англичан, они быстро узнали о наших лодках. Уже на следующий день радиостанция Чанака сообщила, что английский линкор «Триумф» был там торпедирован и потоплен. Днем позже та же участь настигла и линкор «Маджестик». Так 26 мая 1915 г. перед Дарданеллами немецкие подводные лодки впервые заявили о себе.
Но англичане быстро предприняли ответные меры. Вокруг их флота, стоящего перед проливом, в качестве защиты против какого бы то ни было врага постоянно крейсировали эсминцы, чтобы предотвратить саму возможность дальнейших атак. Вопреки этому неожиданный успех немецких подводных лодок стал большой радостью для нас и большой неприятностью для союзников. Благодаря этому защитники Галлиполи, сильно страдавшие от огня корабельных тяжелых орудий, почувствовали значительное облегчение. Турецкая армия и моряки вздохнули с облегчением — лодки помогли им.
В течение года последней немецкой подводной лодке еще удалось прорваться в турецкие воды, так что в Константинополе смогли организовать собственную полуфлотилию подводных лодок, которая действовала главным образом в Черном море. Наши подводные лодки, действовавшие в Средиземном море, базировались на Полу.
Между тем обострилась ситуация и на Востоке. Русские тоже захотели заявить о своем присутствии и показать, что не отстают от своих союзников у Дарданелл. На Кавказском фронте всё сильнее вспыхивают ожесточенные бои. К тому же переброска войск в район боев становится все более затруднительной. Русские имеют подавляющее превосходство на Чёрном море. Они хорошие моряки, которых никогда не покидает боевой дух. Даже эсминцы, встретив в море «Бреслау», бесстрашно атакуют его. Только если в Черном море находится «Гебен», русские ведут себя немного сдержаннее. Но мы стоим теперь с двумя большими пробоинами в Стении. Прекрасное время для противника!
Прежде всего, русские подводные лодки надёжно блокировали анатолийское побережье Турции, так что нам нельзя рисковать и выпускать транспорты с войсками в турецкие порты на побережье. Правда, наблюдение ведется по-прежнему хорошо. Но дорога длинная, перегруженные пароходы не могут идти слишком быстро, и часто не удается избежать внезапного нападения подводных лодок при той дерзости, с которой эти парни берутся за дело. Так что пришлось отказаться от этого способа переброски войск. Русские не позволяют нам это делать. Что же теперь? Правда, по суше войска отправляют на Кавказский фронт, но это длится очень долго. Морской путь быстрее. А так нам не остается ничего иного, как использовать в качестве транспортов «Бреслау» и «Гебен» для переброски войск и снаряжения в Самзун или Трапезунд.
Достаточно часто «Бреслау» теперь должен был выходить в море и играть роль транспорта — кем только нам не приходилось быть! Время от времени я отправляюсь на нем, чтобы в подходящий момент в качестве радиста быть на месте со своими знаниями. Часто становится не по себе, особенно если мы знаем, что русские эсминцы или подводные лодки снуют вокруг в море. Всегда нужно очень внимательно следить, особенно длинными ночами, когда в любой момент приходится рассчитывать на нападение внезапно вынырнувшего из темноты противника. Кто не пережил сам эти походы, тому сложно представить себе все те трудности и опасности, которые поджидают вас при этом.
Погрузка в родных портах может быть осуществлена спокойно. Затем, с турецкими солдатами и боеприпасами, «Гебен» и «Бреслау», словно плавучий военный лагерь, отправляются в море. Царит жуткая теснота. Плохая погода и непривычная качка действуют на бедных турок изнуряюще. Все рады, когда после напряженного перехода мы благополучно подходим к месту высадки. Все с беспокойством всматриваются в горизонт. Нужно бдительно следить за русскими. Приходится совсем плохо, когда начинается высадка. Нам грозит постоянная опасность быть захваченными врасплох превосходящим противником.
Всё же нам постоянно везет. Часто происходит таким образом, что к месту назначения мы подходим при лунном свете или ранним утром. Днём русские нас быстро бы вычислили. Как только мы прибываем, с берега сразу к борту подходят фелюги и принимают войска и боеприпасы. Быстро разгружаемся, всё должно идти в очень напряжённом темпе. Мы не можем задерживаться дольше, чем это необходимо.
Во время высадки по всему кораблю распределяются наблюдательные посты, которые глазами и биноклями ощупывают море. Все нервы напряжены до предела — как легко русские могут внезапно появиться и приготовить нам злой сюрприз! Им и не снилось, что ночью в портах, далеко лежащих от Босфора, мы занимаемся такой работой. Но вновь все прошло нормально. Два часа напряженной деятельности, и около тысячи солдат, в полном боевом снаряжении высажены на берег. Турки вздохнули спокойно, когда снова почувствовали под своими ногами твердую почву.
Прежде чем мы вышли в обратном направлении, на борт поспешно принимаются различные продукты: овощи, яйца, овчины и козлиные шкуры. На этот раз есть и табак, прекрасный самсунский табак в огромных мешках. Все помещения под баком наполнены табаком. Когда долго работаешь там внизу, то от тяжелого острого духа першит и щекочет в носу и горле. О сне в этих помещениях нечего и думать — в конце концов запах полностью одурманивает. Но он все же приятнее, чем воздух в кубриках, где содержались турки во время перехода. Там слишком чувствуется запах чеснока, бараньего жира и старой одежды.
