После совещания доктор Крат прежде всего привычно позвонил домой; даже самый короткий разговор с Тиной обычно успокаивал его, как бы подтверждая, что мир по‑прежнему в порядке и в нем все еще существует то, что он считал необходимым и достаточным условием своей жизни. Обменявшись словами любви, которыми неизбежно завершался каждый их разговор, Крат еще с минуту сидел за столом, бессознательно улыбаясь и одновременно укрепляя себя в решимости сделать то, в необходимости чего был теперь совершенно уверен. Потом позвонил куда следовало:
– Доставьте ко мне, как договаривались, нашего пленника – адмирала, разумеется, кого же еще… Ну – час, быть может, полтора… Хорошо, заберете его через час. Жду.
Когда адмирала привели и сопровождавший его служитель безопасности вышел, Крат пригласил адмирала сесть, и с минуту оба молчали, внимательно разглядывая друг друга. При этом приведенный, естественно, пытался понять, зачем он мог понадобиться человеку, не имевшему, похоже, никакого касательства к военным делам, Крат же старался как можно точнее представить, до какой степени можно доверять этому человеку – его качествам и его способностям. Могло ведь случиться и так, что, выслушав ученого, пленник, руководствуясь какими‑нибудь правилами, существующими у людей военных (Крат с сожалением подумал о том, что никогда не пытался разобраться в психологии этих людей, – хотя бы потому, что ему никогда не приходилось общаться с ними ни по делам, ни как‑либо иначе); быть может, эти правила требовали от оказавшегося в плену военного сохранять лояльность по отношению к пленившим его людям – и в таком случае он мог, едва поняв, чего хочет от него хронофизик, донести об этом хозяевам положения. Это стало бы концом и для самого Крата, и для Тины, да и для всего Улара, если разобраться. А если такого правила не существовало и адмирал не станет предавать его, то важнейшим становилось: а способен ли он будет сделать то, на что доктор Крат собирался его подвигнуть? Сомнений было, таким образом, намного больше, чем хотелось бы.
Но ведь другого выхода просто не было?
Задав мысленно себе (в который уже раз) этот вопрос и получив на него (от себя же) утвердительный ответ, Крат наконец заговорил:
– Адмирал, я хочу обрисовать вам положение, в котором мы сейчас оказались, а потом задать вам несколько вопросов, на которые попрошу дать правдивые и исчерпывающие ответы. Готовы вы меня выслушать?
Донельзя удивленный таким вступлением – потому что на допрос это не очень‑то походило, да и о чем его могли тут допрашивать? – адмирал Сигор внешне сохранил полную невозмутимость, даже и бровью не шевельнул. И ответил так кратко, как только мог:
– Готов.
И тут же, подумав, что это слово могло быть воспринято как согласие на любое предложение, добавил:
– Если только вы не собираетесь предложить мне нечто, несовместимое с моей честью и воинской присягой.
– Об этом лучше будет судить вам самому.
– Хорошо, – сказал Сигор.
– Если что‑то покажется вам неясным – переспрашивайте. Важно, чтобы вы действительно поняли. Итак…
Когда Крат умолк, адмирал молвил:
– Полагаю, вы не стали бы тратить время, чтобы потешать меня сказками. Раз так, то обстановку, в которую вы меня ввели, могу назвать критической. Что, по‑вашему, я могу сделать?
– Не знаю. В делах такого рода я ничего не смыслю. Но надеюсь, что вы найдете выход. По‑моему, ваша профессия подразумевает умение выходить из сложных положений.
– Не совсем так, – возразил адмирал. – Скорее, управлять людьми и кораблями так, чтобы выйти из подобного положения. Но сейчас у меня нет ни того, ни другого. Мне не дали даже вестового – хотя по традиции он мне положен и в плену.
– Но ведь ваши люди здесь, на Уларе! Если вы…
Не давая Крату закончить, адмирал покачал головой:
– Я не знаю, где они содержатся. Во всяком случае, не там, где я. Вот если бы вы могли каким‑то образом помочь мне установить контакт с ними – тогда можно было бы строить какие‑то планы.
Крат помолчал, раздумывая.
– Знаете, мне не остается ничего другого, как попытаться сделать это. Хотя вероятность не представляется мне достаточно большой, но если ничего другого не остается, то… Или возможны и другие варианты?
– В любом случае необходима связь с Федерацией. С моим командованием. Потому что если возникнет, как вы говорили, необходимость в массовой эвакуации, то, чтобы вывезти людей, понадобится целый флот. Где его взять?
– Не могу сказать точно, однако у нас в порту сейчас очень много кораблей, захваченных при помощи вашей… бывшей вашей эскадры.
– Да, – произнес Сигор невесело. – Это не очень хорошо характеризует меня, верно?
– Не мне решать. Связь… Очень сложно. Планета сейчас наглухо изолирована от остального мира, невозможно ни принять информацию, ни передать хоть что‑то кому‑либо. Тем не менее я попробую.
– Как я узнаю, что удалось вам и что – нет?
– Я придумаю.
– Надеюсь.
– Теперь мне придется отправить вас туда, откуда вас привели.
– Безусловно. Буду ждать известий. Счастливо оставаться.
Когда вызванный страж увел адмирала, доктор Крат еще несколько секунд сидел, ничего не предпринимая. Потом протянул руку, чтобы, нажав нужную кнопку, снять изоляцию своего кабинета от просмотра и прослушивания. Иметь такое устройство было разрешено ему с самого начала – чтобы никто не мог, случайно или нет, заглянуть в его расчеты. Но пользоваться им можно было лишь в определенные часы. А на этот раз Крат включил его вне графика, надеясь, что…
Что такое?! Он же включил перед тем, как привели адмирала! Как же получилось, что изоляция оказалась не включенной? Он ведь, поговорив перед тем с Тиной…
Да, после разговора с Тиной он…
Он забыл. Мысли его были с нею, а потом сразу же перешли к предстоявшему разговору. Он забыл включить.
А это означало, что разговор исправно записан системой безопасности. Это делалось автоматически, но ежедневно прослушивалось Третьим штабом – Надежности. Вторым отделом.
Подписать себе приговор, вот как это называется. И себе, и адмиралу…
Положение, в котором лучше всего – покончить с собой, не дожидаясь, пока…
А Тина?
Нет. Он не бросит ее тут одну. Исключено.
Да он и не успел бы ничего сделать.
Крат понял это, вздрогнув от включившегося зуммера, означавшего, что его вызывают на связь через QS.
Значит, кто‑то услышал разговор в реальном времени. И вот его уже вызывают, чтобы…
Замедленным движением Крат включил соединение.
– Доктор Крат. Я вас слушаю.
– Доктор Крат, – проговорил компьютерный, давно знакомый голос. – Вам необходимо сделать следующее…
– Да? – откликнулся Крат автоматически, ничего не понимая. – Кто это?
– Слушайте внимательно!
– Да, да. Я слушаю!
47. Все говорят, говорят…
Итак, сигнал ушел к людям, которым я надеялся помочь. К сожалению, текст этот появится и в верхнем центре. Но откуда им знать, какое дело было у нас последним? Сперва пусть идентифицируют каждого! Это несложно сделать по ЛК – но только с помощью Гека. А тут у них возникнут сложности. Я уж постараюсь. Да к тому же моего кода у них нет. Того, что я только что составил. А у людей внизу…
Я очень надеялся, что есть. Но размышлять об этом сейчас было недосуг. Я играл на опережение. Должен был упреждать фирму во всем.
– Гек! Я хочу слышать все идущие через тебя переговоры о газовой атаке, об использовании сырья. Как, кстати, оно используется?
– Переговоры не идут через меня. Я только фиксирую их в памяти…
– Значит, получаешь. Пропускай их через меня.
– …Сырье используется программой «Экстракция».
– Раскроешь ее, когда дам команду. Сейчас дай переговоры.
Они обрушились на меня, как будто сошла лавина. Поистине надо было обладать всей мощью Гека, чтобы как‑то разделять ее на отдельные русла и ручейки. Я же в первую секунду просто растерялся, пытаясь осмыслить слышавшееся одновременно:
