Люк знал, что столкновение неизбежно, и все же вздрогнул, когда, выходя из конспиративной квартиры вместе с Бронвин, увидел, что их ждет Константин. С другой стороны, он должен был признать, что где-то в глубине души хотел положить этому конец.

Во-первых, он всегда старался перевезти Бронвин в течение дня, когда Константин не представлял угрозы. Не то, чтобы глупые легенды о них были правдой, по крайней мере, не полностью. Вампы не сгорали и не превращались в пепел, если на них попадал солнечный свет. Однако это становилось для них чистой пыткой, так как они были крайне светочувствительны, и нескольких минут хватало, чтобы появились ожоги и волдыри, и даже вампиры не находились в восторге от такой боли, и как правило ненавидели любое проявление слабости.

Тем не менее, с тех пор как Люк обнаружил, что Константин решил вернуть Бронвин, то готовился к бою. Он терпеть не мог характер Томми Две Лошади, но даже в этом случае тот был из братства ликанов, и его действительно бесило, что Константин поймал его со спущенными штанами, в буквальном смысле, и убил прежде, чем тот смог понять что происходит.

Не сказать, что Томми доставало смекалки, чтобы понять, что к чему! Он всегда был немного обделен мозгами, как бы не назвать его идиотом, но для того кем тот являлся, ему в действительности много и не требовалось. В любом соперничестве между ликанами ценилось скорее умение и грубая сила, чем мозги. Как только они перекидывались, то становились больше животными, чем кем-либо еще, и даже у него существовали проблемы, так как он больше полагался на инстинкты, чем думал.

Однако вампиры были хладнокровными ублюдками. Они не теряли самообладания, потому что не выходили из себя, как ликаны, всегда находясь начеку, что давало им преимущество в бою, не говоря о скорости и силе. Достойные соперники любому ликану.

Бронвин была права, что не может жить так, как жила с тех пор как он ее спас. Она заслуживает лучшего… и пока ему придется ее прятать, он ненамного продвинется в попытке пометить девушку как свою пару, но мужчина намеревался поступить именно так, и будь проклято это предсказание. Если она не была женщиной из пророчества, пускай. Кто-то другой удостоится этой чести. Люк никогда не надеялся, что станет претендовать на "обещанную", так что не расстроится, если Бронвин ею не окажется. Он бы сильно разозлился, узнав, что она со своей Наной замыслили обмануть их, но думал, что преодолеет это.

Чувствуя, будто воздух выбило из легких, Бронвин изо всех сил пыталась вздохнуть при виде Константина. Она и забыла, насколько он красив, и просто не осознавала, как сильно скучала по нему. Поэтому пыталась убедить себя, что ничего для него не значит, и лучше забыть об этом, чем тосковать по тому, кто никогда ею не интересовался и никогда не будет. Однако он пришел за ней. Не показывает ли это его интерес? Хотя бы чуть-чуть?

Взгляд Константина скользил по ней почти с жадностью, и она почувствовала прилив желания, возбуждения.

— У тебя то, что принадлежит мне, — холодно сказал он, снова встретившись взглядом с Люком.

Ликан перевел взгляд с нее на Константина и почти небрежно скрестил руки на груди.

— Это факт?

Выражение лица Константина застыло.

— Да.

— Ну, ты знаешь, как говорят, что имеем — не храним, потерявши… — Он пожал плечами. — Теперь, это мое.

Бронвин не знала, была ли скорее напугана тем, что Люк собирался спровоцировать драку, или зла и обижена, что они говорили о ней, как о… вещи. Оба почему-то решили, что могут предъявлять на нее права. Если бы не злость, девушка не думала, что у нее хватило бы мужества сделать, то, что сделала, но ее переполняли эмоции. Выдернув руку, которую схватил Люк, она встала между собравшимися вампирами и ликанами.

— А сейчас, подождите одну чертову минуту! Я, черт возьми, не принадлежу ни одному из вас! Я не вещь, которой вы можете владеть! Так что, если вы оба хотите устроить смехотворное побоище, на меня можете не рассчитывать! Я не хочу иметь с этим нечего общего, и очевидно, ко мне это не имеет никакого отношения!

Глаза Константина загорелись юмором, хотя она видела, что он разрывался между весельем и гневом.

— Это смехотворное побоище, как ты красноречиво выразилась, делается ради тебя, моя дорогая. Ты пытаешься мне тонко намекнуть, что выбрала его? Я не хочу тебя расстраивать, но если это так, то он станет очень мертвым ликаном, когда я с ним закончу.

— Да, теперь, когда ты упомянул это, Конни, послушай, что я на это отвечу!

Константин, прищурившись, посмотрел на Люка. Бронвин была почти удивлена тем, что у него из ушей не шел пар. Однако через мгновение он отвел свой взор от Люка, и пригвоздил ее своим проницательным взглядом.

— Просвети нас, ликан Люкки хочет это узнать также как и я.

Люк усмехнулся, но в этом не было никакого веселья.

— Хорошо, Конни! Люкки ликан! Это чертовски забавно. Сам придумал или тебе помогли?

Теперь они выглядели прямо как подростки. Проблема заключалась в том, что они по-прежнему раздражали друг друга, и этим пугали ее до чертиков.

— Как насчет ничьей? — сказала она несчастно, чувствуя, как дрожит подбородок. — А знаете, мне плевать! Вперед! Поубивайте друг друга, если вы твердо решили, но не используйте меня в качестве оправдания!

Она уже хотела зашагать порочь и гордо удалиться, когда двое головорезов Люка схватили ее и потянули назад, в круг ликанов, которые собрались посмотреть на бой. Вампиры запротестовали, особенно Константин. Он казалось, ринулся вперед, но остановился и бросил убийственный взгляд на Люка.

— Если мы закончили с битьем в грудь, полагаю, мы можем приступить? — спокойно сказал он, снимая свой темный пиджак и бросая его своим приспешникам.

Люк выскользнул из своих джинсов, которые были его единственной одеждой, перекидываясь в звериную форму. Он напряг мышцы и принял позицию борца, демонстрируя острые, как ножи, когти.

Бронвин не могла сдержать горестные всхлипы. Это привлекло внимание обоих мужчин. Люк дернул головой.

— Уведите ее внутрь. Она не должна этого видеть, — сказал он грубым голосом, который девушка едва узнала.

— Если причините ей боль, умрете следующими, — сказал Константин двум ликанам, потянувшим ее к зданию, из которого они только что вышли.

— Они не причиняли мне боли, Константин! — отчаянно сказала Бронвин. — Они только старались защитить меня! Пожалуйста, не причиняй никому вреда! Пожалуйста?

Она не знала, услышал ли он ее или нет. Константин не ответил, и что еще хуже, девушка поняла по выражению лиц ликанов, что оскорбила их. Хорошо! Лучше это, чем смерть!

Они отпустили ее, как только втолкнули внутрь и встали у двери. Звуки боя снаружи завладели вниманием Бронвин, и в течение некоторого времени, все, что она могла делать — попытаться хоть что-то увидеть, а потом положилась на слух. Однако несколько мгновений спустя, толпа взволнованно переместилась, и девушка, к сожалению, получила представление о том, что происходит. Оба, Люк и Константин, были в крови, от того, что рвали друг друга своими острыми как бритва когтями.

Бронвин отвернулась от этого ужасного зрелища. Борясь с желанием закричать, она закрыла уши и бросилась прочь, наконец, заметив, что за ней, на самом деле, никто не следит. Вампиры и ликаны полностью сосредоточились на сражении между своими лидерами, горя желанием принять в нем участие.

Оглянувшись на тех, кто должны был охранять ее, и, убедившись, что они действительно поглощены битвой, Бронвин вытерла глаза руками и направилась к ближайшему выходу. Дверь, находилась в пределах их прямой видимости, но окна — нет. Задержав дыхание от страха, что окно заскрипит и выдаст ее, девушка открыла первое попавшееся и вылезла. Всюду стояли автомобили, что напоминало вечеринку технического прогресса позади дома.

Фыркнув, Бронвин направилась вниз по улице, проверяя машины на наличие ключей, и наконец, ей повезло. Рывком, открыв дверь, она забралась внутрь и завела мотор, устояв перед искушением рвануть с места. Это было заманчиво, поскольку действительно могло отвлечь Люка и Константина от убийства друг друга, но Бронвин знала, что это просто отложило бы неизбежное, особенно если они ее поймают.