Днем в Терновке по этому радостному поводу состоялся митинг частей дивизии с участием местных жителей. За полчаса до того у меня на НП зазуммерил телефон:

— Товарищ генерал, разрешите выступить на митинге?

— Кто говорит? — спросил я.

— Подполковник Беспалько. Прибыл в строй...

Подлечившийся после ранения Игнатий Федорович выступил с особым подъемом. Возгласами «ура!» встретили бойцы его сообщение, что части 2-го Украинского фронта вышли на государственную границу с Румынией.

— Теперь дело пойдет! — уверенно говорили бывалые солдаты...

* * *

И дело действительно пошло. Сразу после освобождения Николаева войска 3-го Украинского фронта во взаимодействии с Черноморским флотом начали Одесскую наступательную операцию. Цель ее состояла в том, чтобы освободить город и порт Одесса и разгромить южное крыло немецко-фашистского фронта.

В этой операции принимала участие и 203-я дивизия, входившая в 66-й стрелковый корпус 6-й армии.

...К вечеру 28 марта дивизия сосредоточилась в селе Матвеевка и стала готовиться к форсированию Южного Буга.

— Ширина водной преграды более двух километров, — докладывал начальник штаба полковник Семенов. — На правом берегу сильная оборона, две сплошные траншеи с дзотами и дотами...

Ночью майор Гурский расставил и замаскировал все орудия своего 610-го полка, подготовившись для удара прямой наводкой по вражеским укреплениям.

Как только рассвело, он принялся наблюдать за противоположным берегом. Опытный глаз сразу уловил что-то необычное...

— Командира взвода разведчиков ко мне! — приказал командир полка. — Бери своих молодцов, сажай в [157] лодки — и к тому берегу! — сказал он комвзвода. — Да не очень волнуйся. Сдается мне, враг отошел с позиций...

И Гурский был прав. Разведка вскоре подтвердила: противника в окопах нет.

Тогда майор приказал полку начать переправу и позвонил мне.

— Вы что-то путаете, Андрей Максимович, — сказал я, выслушав Гурского. — Немедленно выезжаю к вам.

Когда я приехал на НП командира полка, тот доложил, что на противоположном берегу уже находится более батальона его солдат, но там все тихо.

Как оказалось, немцы, опасаясь окружения прорвавшихся севернее нас соединений правого крыла фронта, отошли от Южного Буга...

Так, без боя, в тот же день наша пехота с пулеметами и минометами переправилась через реку и начала преследовать врага. Артиллерия и обозы пошли в обход к северу, на мост, в поселок Новая Одесса.

А ночью вся наша дивизия опять собралась вместе: артиллерия, обозы и кухни нагнали полки.

Враг оказал сильное сопротивление только на западном берегу Тилигульского лимана. Части 244-й и 333-й стрелковых дивизий и 61-й гвардейской стрелковой дивизии в ночь на 2 апреля форсировали лиман в районе Златоустовка, Лысенково, сбили гитлеровцев с рубежа и 4 апреля продолжали преследование.

Наша же дивизия обошла лиман севернее села Гульево, заняла село Шомполы и двинулась на Павлинку.

И опять, в который раз, мы преследовали врага в страшную непогоду. Вплоть до 6 апреля бушевал циклон, шел снег вперемешку с дождем, дул пронизывающий ветер, промокшие до нитки солдаты просто заледенели. А тут еще из-за отсутствия горючего остановились орудия на механической тяге, отстали тылы дивизии, стало худо с питанием...

Но, несмотря ни на что, к утру 6 апреля дивизии нашего корпуса, опрокинув врага, подошли к Куяльницкому лиману на участке Игнатовка, Вандалиновка.

Совершив 25-километровый ночной марш, 610-й полк подошел к верховью Куяльницкого лимана. Здесь его ширина не превышала 150 метров. Майор Гурский приказал с ходу преодолеть водную преграду и первым ступил в темную, холодную жижу. Поднявшись на берег, бойцы [158] оказались в селе Малая Севериновка. В первой же хате хозяйка, увидев майора, всплеснула руками: «Никак свои!» — и быстро-быстро, взволнованно заговорила. Из обрушившегося на него потока слов Гурский понял одно: в селе полно немцев...

Командирам батальонов капитанам Николаю Блохе и Михаилу Жежелю было приказано прочесать село. 77 немецких солдат и офицеров сразу сдались в плен. Остальные 200 попытались было бежать, но безуспешно. Наши бойцы захватили у врага 10 пулеметов, 11 автомашин и много различного имущества.

— Не понимаю, ничего не понимаю, — говорил на допросе пленный фашистский офицер. — Откуда взялись ваши солдаты?.. С севера село прикрывало боевое охранение, а с востока мы были защищены непроходимым лиманом...

На подступах к Одессе противник заранее подготовил ряд оборонительных сооружений, а кроме того, намеревался использовать и наши укрепления, созданные еще в 1941 году для обороны города... Но ему так и не удалось сдержать советские войска.

Преодолев Куяльницкий лиман, дивизии 66-го стрелкового корпуса к исходу 7 апреля вышли к заболоченному затону Хаджибеевского лимана, имевшего только один мост у села Большое Фестерово. Здесь их остановил вражеский огонь. Но под нажимом 8-й армии, наступавшей справа и намного впереди нас, фашисты были вынуждены отойти в юго-западном направлении.

В ночь на 8 апреля 610-й и 619-й полки, преследуя противника, отрезали в районе села Палиово группу гитлеровцев силою до двух батальонов. В завязавшейся перестрелке часть их была уничтожена, а остальные сдались в плен.

К этому времени воинственный пыл фашистских головорезов заметно поостыл. Красная Армия гнала и била их, не давая передышки, хотя они все же отчаянно сопротивлялись.

Наш корпус наступал на Одессу с северо-запада. Чтобы дать возможность отойти из города главным силам, враг упорно дрался здесь на железной дороге в районе станции Выгода и к востоку от нее...

9 апреля части овладели селом Выгода, но взять железнодорожную станцию не смогли. Тогда командир корпуса [159] генерал-майор Д. А. Куприянов произвел маневр 333-й и 244-й дивизиями. Нащупав брешь в обороне противника, войска корпуса легко преодолели железную дорогу в районе станции Дачная. За дивизиями пошли и два наших полка — 610-й и 619-й.

Обходный маневр корпуса не остался незамеченным. Противник под давлением 592-го полка ушел со станции Выгода, бросив в вагонах, стоявших на путях, множество военного имущества.

В ночь на 10 апреля полки, преследуя гитлеровцев, подошли к селу Дольник, но, наткнувшись на интенсивный ружейно-пулеметный огонь, залегли.

Следовавшие с передовыми частями батареи 1037-го артполка, пользуясь темнотой, выдвинулись вперед и прямой наводкой ударили по немецкой и румынской пехоте. Неожиданное появление артиллерии вызвало такую панику, что неприятель тут же прекратил сопротивление и побежал, бросив даже исправные машины.

И еще отличились наши артиллеристы у поселка Застава. Обнаружив вражеский полевой аэродром, батарея старшего лейтенанта Хапаева ударила по нему прямой наводкой. Рухнули на землю пытавшиеся взлететь два самолета, а батальон аэродромного обслуживания разбежался, оставив артиллеристам все свое имущество.

К утру 10 апреля дивизии 66-го стрелкового корпуса отбросили противника на западную окраину Одессы и с ходу стали штурмовать город.

Первым из нашей дивизии рано утром ворвался на одесские улицы в районе железнодорожной станции и заводов 592-й стрелковый полк. Южнее его наступали 619-й и 610-й полки...

Где преодолевая сопротивление, где обходя засевших в домах фашистов, полки 203-й стрелковой дивизии к 9 часам овладели товарной станцией, к 11 часам подошли к пассажирскому вокзалу, а вскоре после полудня вышли на берег моря всего в километре южнее Отрады.

Перед отступлением фашисты взорвали порт, вокзал, оперный театр, электростанцию, завод имени Ленина, некоторые здания, наиболее ценные в архитектурном отношении. Но в результате быстрого натиска наших войск были спасены многие уже подготовленные к взрыву объекты.

Таким образом, к полудню 10 апреля советские войска [160] очистили Одессу от неприятеля. В связи с этим уместно вспомнить, что гитлеровцы и их прихвостни, чтобы захватить Одессу в 1941 году, вели кровопролитные бои на протяжении двух с половиной месяцев. Эта «победа» стоила им 100 тысяч убитых и раненых. Теперь, в 1944 году, Красная Армия наголову разбила фашистов и освободила Одессу наступлением с ходу. Это ли не пример замечательного превосходства советской военной стратегии!