- Подавляющее число населения курит, - пояснил он, - много народа умирает от рака лёгких, да и вообще, от разных болезней, связанных с лёгочной системой. А ещё греки злостно нарушают правила дорожного движения, а из-за этого, сама понимаешь, происходят аварии. Много людей гибнет.

- Класс! – невольно восхитилась я, - выдать такое после того, как минуту назад сам переместился на водительское сиденье на полном ходу.

- Надо же чем-то поразить твоё воображение! – хохотнул он, - а то ты бурчишь всё время.

- Куда ты меня везёшь? – с улыбкой спросила я, - что за место хочешь показать?

- Не скажу, секрет, - усмехнулся он, ловко лавируя по улицам.

Он вновь погрузился в молчание, посерьёзнел, стал сосредоточенным, да и я притихла. У него резко зазвонил телефон, и я, чуть вздрогнув, посмотрела на Диму.

Он достал мобильный, и так быстро заговорил на испанском языке, что я едва могла что-то расслышать.

Чего кривить душой, я вообще ничего не понимала. Он говорил с такой скоростью, что я немножко позавидовала этому. Мне ещё до такой скорости далеко! А, уж, тем более, чтобы понять его.

Отключив телефон, Дима выругался. Причём сначала на русском, а потом на испанском.

- Что-то случилось? – участливо спросила я, сгорая от любопытства.

- Не совсем, - вздохнул он, - это по другому вопросу.

- У тебя проблемы, - горестно вздохнула я, - мог бы и рассказать. Что-то с бизнесом?

- Да нет, бизнес процветает, - отмахнулся он, - даже слишком процветает.

- Тогда что? – с грустью спросила я, - почему ты молчишь? Я начинаю беспокоиться.

- Не надо беспокоиться, солнышко, - мягко сказал он, глядя на дорогу, - просто у меня кое с кем кое-какие тёрки. Тебе это будет неинтересно.

- Да уж, как ты кого-то мочишь, мне действительно будет неинтересно, - рассерженно пробурчала я, а Дима с такой яростью крутанул руль, что я взвизгнула.

- Спятил, что ли? – вскрикнула я, а он затормозил, заглушил двигатель, а сам со свирепым выражением лица повернулся ко мне.

- Послушай меня сюда, конфетка! – взбешённым голосом сказал он, - не смей утверждать то, в чём не уверена!

- Дим... – растерялась я, но он вскинул руку, жестом давая понять, что сейчас он говорит, чтобы я замолчала. Я даже рот открыла от подобной бесцеремонности. Раньше он себе подобного не позволял!

- Если ещё раз заикнёшься про мои мафиозные связи! – рявкнул он, - да я просто не знаю, что я сделаю!

- Зато я знаю, - тихо сказала я, - то, что всегда делал во времена нашего замужества – ударишь меня! Мафиози ты мой милый!

- Да ты... – шрам у него на лице дёрнулся, - ты когда-нибудь у меня дождёшься! Тебе давно пора поставить фильтр между языком и мозгом!

- Что? – задохнулась я, - теперь как ты смеешь мне говорить подобное?

- Лучше замолчи! – рявкнул Дима, и я вздрогнула, на секунду увидев в нём прежнего Диму – жестокого и мрачного садиста.

Человека, который мне житья не давал, который был моим тираном...

А Дима, кажется, сообразил, что перегнул палку, умолк, а потом потянулся к моему лицу ладонью, чтобы погладить по щеке, как он это обычно делает, но я отстранилась. Увидев в нём его прежнее отражение, я невольно ожидала удара...

- Ты чего? – оторопел он, отдёрнув руку, - ты что же, думала, что я опять на тебя руку подниму?

- Я уже и не знаю, что думать, - пролепетала я, - ты, словно вернулся. Таким взбешённым я тебя помню, когда ты был моим мужем.

- Прости, - вздохнул он, - но тогда это было необходимо.

- Это для чего же, интересно? – взвилась я, - позволь полюбопытствовать?

- Дура! – буркнул он в пространство, - почему ты вечно лезешь, куда тебя не просят? Чем тебя не устраивала жизнь со мной? Я же с тебя пылинки сдувал! А сейчас я должен тебя из передряг вытаскивать, а заодно этим придуркам на «Майбахах» ума вставлять!... – и он осёкся, а я рот открыла от изумления.

- Что, прости? – пролепетала я, ошеломлённая, - что ты знаешь о «Майбахах»?

- Ничего, проехали, - процедил он, заводя мотор.

- Отвечай сейчас же! – заорала я, - отвечай, что ты об этом знаешь! Я требую объяснений! Ты пытался меня убить? – и я дёрнула дверцу, чтобы выскочить из машины, а Дима схватил меня за предплечье и дёрнул назад.

- Сядь и успокойся! – рявкнул он, - мы едем на выставку!

- Не поедем мы никуда, пока ты не дашь мне ответ, - зашипела я, - ты решил меня убить?

- Точно, сдурела, - прошипел он, стартанув с места, - я люблю тебя!

- Отвечай! – сквозь зубы процедила я.

- Сбавь тон! – рявкнул он, - я тебя от неприятностей спасаю, а ты мне дерзишь!

- Откуда взялись « Майбахи»? – строго спросила я, - кто пытался меня застрелить? И как я сразу не догадалась? Три машины «Майбах Гард» в центре Москвы! Это могут быть только твои штучки!

- Нет, в этот раз не мои, - раздражённо сказал он, - ко мне это имеет отношение, но, правда, я тут не причём! Я обещаю, что ты всё узнаешь, но не сейчас. Я уже наорал, на кого надо, к тебе больше никто близко не подойдёт! Только, прошу, потерпи!

- Легко сказать, - выдохнула я, опустив голову.

Я подпёрла лицо ладонями, пытаясь успокоиться, но получалось пока плохо.

Дима больше не сказал ни слова, он просто привёз меня на выставку иконописи. В другой раз я получила бы ни с чем, ни сравнимое, удовольствие... Но сейчас, после нашей склоки и неожиданного поворота, я была так взвинчена, что никак не могла прийти в себя.

Он молчал, лишь отпускал некоторые реплики по существу.

Я в ответ кивала, слов просто не было, я пыталась решить очередной ребус. Столько лет Дима оберегает меня...

Выходит, опасность исходит от его... банды?... Я не могу иначе объяснить происходящее! У меня зазвенело в голове, а колени подогнулись.

- Ева, счастье моё, не волнуйся! – прошептал мне Дима, легонько взяв под локоть, - ну, что ты? На тебе же лица нет!

- Расскажи, - сдавленно попросила я, - меня же удар хватит!

- Я вижу, - кивнул он, - ты белее мела! Прошу, не переживай ты так! Это не то, о чём ты думаешь!

- Да? – повернулась я к нему, - и о чём же я думаю?

- Значит, так, дорогая моя, - он развернул меня к себе, - шутки кончились! Ты можешь немного потерпеть? Всё! Успокойся! Я тебе всё расскажу! Но потом! Сейчас не могу! Ты понимаешь?

- Ладно, - кивнула я, - сколько ждать? День? Больше?

- Больше, - мрачно сказал Дима, - когда можно будет, я тебе всё объясню. Хорошо?

- Хорошо, - тихо ответила я, понимая, что, едва отделавшись от него, пойду звонить Марату Дворову. Пусть опять роет под него, но в этот раз я буду аккуратнее, чтобы не вышло, как в тот раз.

А то Богдан убит, а Марат до сих пор без памяти. Он что-то узнал, что-то о Диме... Но что? Этот вопрос до сих пор за гранью... Я знаю только одну возможность что-то выяснить, позвонить Антону Антоновичу, и попросить, чтобы он занялся эти вопросом. Пока Дима будет думать, я буду рыть с другой стороны.

Немного успокоившись, я обрела, наконец, некоторое душевное равновесие, и смогла получить удовольствие от выставки.

На обратном пути я старалась не разговаривать, но потом окончательно пришла в себя, и вернулась к обсуждению нашей истории.

- Аделфа – и вдруг психопатка! – воскликнула я, - трудно поверить.

- В жизни всякое бывает, - вздохнул Дима, ловко управляясь с машиной, - судя по всему, она впадает в некое состояние, но почему-то мишенью избраны собственные дети.

- Я бы на её месте вообще не родила бы, узнав о себе такое, - озвучила я занозу, сидевшую в моей голове.

- Ты права, - кивнул Дима, - это странно... Да, она очень хотела малыша, да, она убила собственных детей. Но как она решилась родить ещё раз после подобного рассказа? Наняла детям нянь? От самой себя? А как она мужу объяснила, почему не проводит время с детьми? А, если бы она бросилась на детей прямо при нянях? Те вряд ли её выгородили бы!

- Думаешь, Алексис соврала? – предположила я.

- Вероятнее всего, - протянул он, - но, с другой стороны, для чего?