Нет, это я только себя успокаиваю. Дима не моего уровня. Я вообще не понимаю, что он во мне нашёл.

Тихо, Вика, тихо. Ты не совсем обычная женщина. Ты сводишь с ума мужчин. Вот чего Марио так злился?

Он бесился, понимая, что я не отвечу ему взаимностью.

Я разбила множество мужских сердец. А моё сердце колотится при мысли лишь об одном мужчине. Я хочу принадлежать ему, быть с ним, спать с ним, рожать ему детей.

Стать его половинкой, быть ему женой, другом, советником, любовницей, и просто самым близким человеком.

Завтра приезжает Генрих. А ведь он тоже без ума от меня.

Хоть он и женился на Миле, но я знаю, что его сердце принадлежит мне. Есть один адвокат, есть прокурор, теперь вот принц.

Решив покончить с меланхолией, я решительным шагом поднялась в спальню, и пихнула Макса в бок.

- Ты чего? – заморгал он, - дом рушится?

- Ты когда свои супружеские обязанности в последний раз выполнял? – сурово спросила я.

- Вик, отстань! Я устал, как собака! – он попытался отвернуться, но я не дала ему это сделать, плюхнувшись на него сверху.

- Офигел? – прищурилась я, - это я должна говорить, что устала, что болит голова, а не ты. Или ты меня разлюбил?

- Викуль, ты чего? – не понял Макс, - что на тебя нашло?

- Страсть на меня нашла! – рявкнула я.

Макс улыбнулся, схватил меня в объятья, и увлёк под одеяло.

Потом он отвернулся и заснул, а я опять стала думать о Диме, сравнивать Макса с ним. Дима никогда не отворачивался, всегда обнимал меня, шептал на ушко нежности. Помотав головой, стряхивая с себя наваждение, я отвернулась к окну, и вскоре сон меня окончательно сморил.

Генрих не предупредил, когда приедет, поэтому, когда он нагрянул к нам ранним утром, я ещё спала.

Макс умотал на рыбалку, а растолкала меня Беата.

- Вставай, - воскликнула она, - там твой начальник кофе пьёт у меня на кухне. Кстати, Мила классная. Только, мне кажется, твой Генрих к тебе неравнодушен.

- Это что, так в глаза бросается? – испугалась я, - я не хочу, чтобы Мила переживала.

- Невооружённым глазом не заметишь, - протянула Беата, - ты давай, одевайся.

Я быстро умылась, облачилась в красные брюки и водолазку, и спустилась на кухню.

- Привет, - увидев меня, воскликнул Генрих, - как ты тут?

- Не сказать, что спокойно, но, в целом, отлично, - засмеялась я, наливая себе кофе, - как там моя книга?

- Часть тиражей мы привезли, будем распространять их здесь, а часть печатается, - затараторила Мила, - по приезду будет презентация.

- Отлично, - кивнула я.

- Местную презентацию мы приурочим к премии, - сказал Генрих, - это будет для тебя отличной рекламой.

- А о чём ты хотел со мной поговорить? – вдруг вспомнила я, -

ты говорил, что есть какая-то проблема.

- Есть, - кивнул Генрих, - на тебя пришёл документ, точнее, жалоба.

- Жалоба? – изумилась я.

- Да, - вздохнул Генрих, - ты получила награду «Журналист

года», не являясь журналистом, как таковым.

- В смысле? – оторопела я.

- Вик, - затараторила Мила, - ты, хоть и работаешь в журнале, но журналистом не являешься. Чтобы получить данную награду, нужно входить в общество журналистов, иметь образование по профилю. Мы с трудом тебя отстояли, чтобы

они не лишили тебя награды.

- Чёртовы бумагомаратели! – высказался Генрих, - ни черта не делают, а, как дошло, что более талантливый самоучка вырвался вперёд, зачесались. Придурки. Короче, отправляйся в МГУ на журфак!

- Зачем? – я резко отупела от таких заявочек.

- Образование получать! – рявкнул Генрих, - высшее журналистское!

- Офигеть! – вырвалось у меня, - мне делать больше нечего, что ли? Кроме, как высшее образование в двадцать семь лет получать!

- Выхода нет, - развела руками Мила, - общественность бунтует.

- Тем более, что мы уже официально заявили, что ты собралась получать образование, - добавил Генрих, а я скрипнула зубами.

- Отлично, - закатила я глаза, - вот и на что мне это? Я не собираюсь дурью маяться!

- Ты в данный момент дурью маешься, - заявил Генрих, - тебя никто не заставляет сидеть на лекциях, окончишь заочно. Я позвоню в МГУ, я там учился, замолвлю словечко. Особо напрягаться не нужно, сессии только на отлично сдавай. Да деньги плати.

- Мы тебя натаскаем, - улыбнулась Мила, - и поможем. Ты не волнуйся.

- Силы небесные! – простонала я, - это сколько же денег вылетит?

- Да отстань, - отмахнулся Генрих, - зато ты станешь квалификацированным журналистом.

- Сдурели! – процедила я, разозлившись, - я там старше всех буду!

- Тебя только это волнует? – засмеялась Мила.

- Не только! – буркнула я, - я не хочу тратить своё время на ерунду! На кой чёрт им это вообще понадобилось? Уроды!

Какое им вообще дело? У меня вон книга выходит!

- Книга в данном случае не поможет, - вздохнула Мила, - тут нужны только статьи. Кстати, твои статьи будут отличным бонусом при поступлении.

- Вот именно! – взорвалась я, - статьи! Я пишу для нашего глянца! Для «Планеты спорта»! Для географического! Для криминального. Недавно стала сотрудничать с театральным обозревателем. Что им ещё надо? Я и так имею два диплома ГИТИСа. Театроведа и актрисы!

- А что, так можно? – опешила дотоле молчавшая Беата, которая пила кофе, прислонившись спиной к стене.

- Можно учиться сразу в двух институтах, очно и заочно, - пояснила я, - я училась в ГИТИСе, поступала на театроведа, потом перевелась на заочный. Очно стала учиться на актёрском факультете.

- Теперь получишь третий диплом! – рявкнул Генрих, - и слышать никаких возражений не желаю.

- Дивно! – рявкнула я, - мне только этого для полного счастья и не хватало!

- Не злись, - улыбнулась Мила, - выхода не было.

- Чёрт с вами, - буркнула я, - и когда документы подавать?

- Я обо всём договорюсь, - кивнул Генрих, - а сейчас мне надо по делам. У нас идея появилась.

- Какая? – заинтересовалась я.

- Распространять журнал здесь, - улыбнулась Мила.

- Надо найти человека, который бы занимался датскими новостями, - воскликнул Генрих.

- А статья, как всегда, на мне? – прищурилась я.

- Вик, не злись, - воскликнула Мила, откидывая со лба русый локон, - Дания – страна с высочайшим уровнем жизни.

- Да уж в курсе, - процедила я.

- Я вот всё спросить хочу, - вдруг сказала Беата, - вы что, русские новости распространяете по Франции?

- Что за глупость? – засмеялся Генрих.

- Да уж, - хмыкнула я, - пожалуй, мы бы тогда быстро в трубу вылетели. Во Франции у нас открыта своя типография, инфу добывают внештатники, в Москве мы всё обрабатываем. Потом высылаем макет в Париж, а там уж печатают.

- Был момент, - протянул Генрих, - мы открыли там офис. Но они так Викину статью испоганили своим вольным переводом, что мы быстренько всех разогнали.

- Зато теперь Арман не возникает, - улыбнулась я, - он пёр напролом со своими заморочками.

- Да явно хотел, чтобы встать во главе, - фыркнул Генрих, - но, когда я поделился с ним акциями, затих. Пишут статьи наши

журналисты, потом их переводят, и макет в Париж.

- Зря вы это, - улыбнулась я, - я боюсь, что мы не потянем Данию.

- Потянем, - отмахнулся Генрих, - а сейчас займёмся книгой.

- Маленький нюанс, - сощурилась я, - книга на русском!

- Уже не только на русском, - засмеялся Генрих, - но и датском, английском, французском, и греческом.

- Греческом? – подскочила я от неожиданности.

- Не переживай, перевели отлично, сам за этим следил.

- Вы точно спятили, - вздохнула я, но предпочла не соревноваться с Генрихом по части словесности.

Институтом он меня порядком оглушил, поэтому я даже не отреагировала на переведённые книги. В другой раз наорала бы на него, но в этот раз мой мозг был притуплён иной информацией.

Растерянная и обескураженная, я решила переодеться во что-то более строгое. Поэтому вернулась к себе в комнату, скинула брюки и водолазку, выбрав обтягивающий брючный костюм чёрного цвета и алую блузку. К ним красные туфли на шпильках с острыми носами, красную сумку и красное, кожаное пальто. На шею повесила кулон с рубином, вдела длинные серьги, и, на ходу собирая волосы в хвост, спустилась вниз. В глазах Генрих зажёгся огонёк, к счастью, Мила этого не заметила.