- Что нам срочно надо « пуговку » сделать, - вздохнул он, а я поперхнулась.

- Ты всерьёз думаешь?... – перепугалась я.

- Только предполагаю, - вздохнул Дима, - подумай сама, всё крутится вокруг этих катакомб, которые, кстати, очень странные.

- Да, я о том же подумала, - протянула я, - эта странная кладка... Думаю, там хранятся разработки ядов.

- Меня ещё кое-что беспокоит, - посмотрел на меня Дима, - мы разворошили осиное гнездо, и они теперь и на нас покушаться могут. Кто-то же закрыл нас в подземелье.

- Это играет нам на руку, - улыбнулась я, - пусть думают, что мы там погибли.

- Катакомбы огромные, - продолжил Дима, - пусть думают, что мы там сгинули. Какие твои следующие соображения относительно этого всего?

- Какую мою следующую бредовую идею будем воплощать в жизнь, ты хотел сказать? – прищурилась я.

- Ты сама это сказала, - ухмыльнулся Дима, а я пихнула его локтём.

- Ну, ты у меня схлопочешь! И я кофе хочу! И шоколадку!

- Держи, - он вынул из-под сиденья термос с кофе, - твой любимый ристретто.

- Ты что это? – удивилась я.

- Специально для тебя, - улыбнулся он, - а шоколадку я тебе куплю, - он вышел из машины, и перебежками бросился к ларьку.

Я, потягивая вкуснейший кофе, наблюдала за ним.

Дима простоял у ларька две минуты, и вернулся, весь запорошённый снегом.

- Держи, любовь моя, - и он протянул мне две белых шоколадки, и две чёрных, зная моя пристрастия, а так же пачку вафель, орешки в кокосовой обливке, и миндаль в шоколаде.

- Ты душка, - обрадовалась я, захрустев вафлями, - фу, гадость.

С джемом!

- Я же просил с шоколадом, - возмущённо воскликнул Дима.

- Да ладно, плевать, - отмахнулась я, - всё равно они старые, - и я, закинув вафли в сумку, распаковала шоколадку, - хоть шоколад ничего. Вот, сейчас подкреплюсь сладким, и выдам тебе очередную бредовую идею, - и я весело засмеялась.

- По части бредовых ты у нас мастак, - усмехнулся он, - знаешь,

я окольными путями, чтобы тебя это не коснулось, попробую докопаться до катакомб.

- Каким образом? – удивилась я.

- Дам знать, кому надо. Не пойдут же они полоскать всех подряд! Нам сейчас важно найти тех, кто всем этим руководит.

- Как ты думаешь, для чего эти яды разрабатывались? – протянула я.

- Предполагаю, что для киллерства, - вздохнул Дима.

- Ужас какой! – воскликнула я, отломив кусочек от шоколадки, и отправив в рот, - слушай, а у меня идея.

- Шоколад так благотворно подействовал на мозг? – ухмыльнулся Дима.

- Шоколад на мозг не действует, - улыбнулась я, - это источник меланина и сератонина, он мозг « расплавляет », а рыба, наоборот, придаёт ума.

- Понятно теперь, почему ты столько жирной рыбы лопаешь, - засмеялся Дима, - своего-то ума нет!

- Мерзавец! – вскрикнула я, и стала колотить его по широкой груди, - негодяй!

- Вот я тебя сейчас, - он схватил меня в объятья, и стал покрывать поцелуями, - какая ты вспыльчивая!

- А ты думал! – и я затихла в его сильных руках.

- Так что за идея? – спросил он.

- Найди этого тёзку Чехова, профессора из НИИ.

- Думаю, Антон Павлович уже умер, - вздохнул Дима, - столько времени с тех пор прошло! Или убили, как Маргариту, или сам концы откинул. От старости. Попробую разузнать, но ничего не гарантирую.

- Так, что дальше? – нахмурилась я, - меня вот ещё что волнует. Как заразилась Вира?

- Ведь твоя Нина сказала, что ей вкололи вакцину. Думаю, тут

не о чем переживать. Но фиг его знает, давай проверимся. Чёртовы катакомбы! Я молчу, мой сладкий, но злость моя весьма красноречива.

- Заткнись! – ласково процедила я.

- Язва! – буркнул он, - ладно, я мужчина, и должен быть увереннее. Но меня твоя безответственность пугает! Я, кажется, начинаю понимать твоего Макса, и остальных.

Полезла чёрте куда, меня потащила! Я с тобой спячу!

- Что ж ты возишься со мной? – прищурилась я.

- Потому что люблю! – он бросил на меня неприязненный взгляд, и разжал тиски, - я сегодня просто обомлел, когда увидел тебя на экране. Ты была такая сексапильная. Долго репетировали?

- Ха! Это был прямой эфир, и сплошная импровизация! Модест Львович срочно вызвал, потому что Риту Нермолаеву буквально из студии увезли рожать.

- Ева, солнце моё, ты самое настоящее чудо! – воскликнул Дима, схватил меня в объятья, и стал целовать.

- Что ты делаешь? – смеялась я.

- Ты лучшая, - вздохнул он, а я положила голову ему на плечо, - меня поражает твоя талантливость, твой ум, твоя красота, твой характер.

- Отвези меня домой, - попросила я, - что-то я устала.

- Оно и не удивительно, - улыбнулся Дима, и повернул ключ в зажигании, а я продолжила грызть шоколадку.

Непогода разбушевалась ещё хлеще, стал дуть ветер, но в просторном джипе было уютно, и я стала клевать носом.

- Стой! – вдруг вскричала я, и Дима резко тормознул.

- Что опять?

- Мне в аптеку надо, - сказала я, - срочно.

- Что-то болит? – испугался Дима.

- У Макса скоро заболит, - злорадно воскликнула я.

- Так!

- Быстро в аптеку! – скомандовала я, - я буду мстить!

- Я что-то начинаю переживать, - пробормотал Дима, припарковался у ближайшей аптеки и мы вошли внутрь.

- Добрый день, - нагнулась я к окошечку кассы, - мне нужен очень сильный афродизиак. Очень сильный. Лучше в порошке.

- А что это такое? – округлила глаза пожилая продавщица.

- Возбудитель, - пояснила я, - для полового влечения.

- Вот развратница! – воскликнула старушка, - и не стыдно?

- А чего стыдиться-то? – удивилась я, - я женщина замужняя.

- В наше время за аморальность тебя из комсомола бы выгнали!

- Невелико счастье! – фыркнула я.

- Да тебя за такие слова сослали бы! – пошла пятнами

старушка.

- Слушайте, ваше какое дело? – вмешался Дима, - отпустите нам препарат, а не устраивайте дебаты. Ваше дело – финансовую сторону поднять, а не рассуждать об аморальности.

- Что за время пошло! – покачала головой женщина, - думают только о деньгах и разврате! – и бросила упаковку, - тысяча пятьсот.

- Ещё слабительное, очень сильное, и сто штук презервативов.

- Сколько? – оторопела пожилая женщина.

- Сто штук, - повторила я, - изделие номер два, если вам непонятно.

- Да мне понятно, - она странно на меня посмотрела, и принесла требуемое.

- А сколько бинтов нужно, чтобы замотать человека, как мумию? – задумчиво спросила я.

- Мумию? – поперхнулась фармацевт.

- У меня тяжёлый случай, - ухмыльнулась я, - хотя, - посмотрела я на Диму, - думаю, я найду в морге бинты.

- Откуда в морге бинты? – хмыкнул Дима, - я сильно сомневаюсь, что покойникам перевязку делают.

- А челюсть связать? – я сдвинула брови, - у мертвецов расслабляются сфинкеры, и челюсть уезжает.

- Как в « Звонке »? – заинтересованно спросил Дима.

- Почти, - кивнула я, - и, чтобы челюсть не закостенела, её связывают, и она застывает в нужном положении. Так как? – посмотрела я на продавщицу, которая уже порядком струхнула, слушая нас.

- Что? – испуганно спросила она.

- Бинтов дайте. Стерильных.

К счастью, она не стала уточнять, зачем мне в морге стерильные бинты, но посмотрела на меня, как на помешанную. Впрочем, меня и так принимают за психопатку, и, боюсь, когда я выкину этот номер, генерал лично вызовет для меня санитаров со смирительной рубашкой и носилками.

- Благодарю вас, - церемонно сказала я, расплатилась, и мы вышли на улицу.

- Что ты задумала? – спросил Дима, - давай, признавайся.

- Отомстить я задумала, - сквозь зубы процедила я, - потом объясню, - села в машину, и зевнула.

- Спишь? – посмотрел на меня Дима, и перевёл взгляд на дорогу, а я залюбовалась его сосредоточенным профилем.

- Засыпаю, - зевнула я, - поздно уже, - и я глянула на часы.

Времени уже было около двенадцати.

- Василинка, наверное, уже спит, - сказала я.