Вслед за большевиками меньшевики признали огромное значение восстания «Потемкина» как первого перехода части царской армии на сторону революции. Они выступили с призывом усилить пропаганду в армии, организовать братание рабочих с солдатами, активно привлекать армию на сторону революции, готовить армейские организации РСДРП к восстанию в союзе с рабочими. Меньшевики отмечали, что неудача восстания в Одессе во многом объясняется пассивной тактикой всех революционных сил, несогласованностью их действий. Признали меньшевики и свои ошибки в деятельности Одесской группы РСДРП. Они писали, что следовало бы направить к морякам делегацию рабочих с призывом к десанту, увлечь сочувствовавшую часть гарнизона, вместе с матросами овладеть городом и провозгласить демократическую республику{471}. В связи с этим В. И. Ленин отмечал: «Нелепый лозунг «оставаться партией крайней революционной оппозиции» (нелепый в эпоху революции, хотя очень правильный для эпохи только парламентарной борьбы) фактически сдан в архив, ибо одесские события заставили «Искру» понять, что во время восстания смешно ограничиваться этим лозунгом, что надо активно звать к восстанию, к самому энергичному проведению его и использованию революционной власти. Нелепый лозунг «революционные коммуны» тоже отброшен, ибо события в Одессе заставили «Искру» понять, что этот лозунг лишь облегчает смешение демократического и социалистического переворота» {472}.
Восстание «Потемкина» на деле опровергло утверждение меньшевиков о том, что руководить воинскими выступлениями должны не сами солдаты и матросы, а [168] демократически настроенные офицеры. Принимая во внимание деятельность судовой комиссии броненосца, меньшевики были вынуждены признать возможность руководства восстанием самими солдатами и матросами {473}.
Развитие революции заставило меньшевиков признать правильность большевистской тактики. Но не надолго. Уже в августе 1905 г. они выдвинули оппортунистический лозунг организации революционного самоуправления как пролога восстания. В. И. Ленин осудил его как «повторение ошибки «экономистов», хотевших видеть в «борьбе за права» пролог к борьбе с самодержавием» {474}.
В связи с разоблачением В. И. Лениным вредных последствий меньшевистской тактики необходимо отметить отношение к потемкинскому восстанию видного деятеля русского революционного движения Г. В. Плеханова, который сразу оценил и приветствовал борьбу потемкинцев как первый пример открытого перехода части армии на сторону народа. Он справедливо полагал, что наибольшего успеха потемкинцы могли бы добиться, лишь высадив десант в Одессе, вооружив рабочих и выделив представителей команды для военного руководства рабочими отрядами. К вероятным причинам, затруднявшим осуществление десанта, он отнес «пробелы в нашей агитационной и организационной деятельности», т. е. политическую несознательность массы новобранцев «Потемкина», недостаточную агитацию среди солдат гарнизона, слабость Одесского большевистского комитета и неспособность меньшевистской группы РСДРП организовать и возглавить восстание. Проанализировав поведение широких солдатских и матросских масс в ходе потемкинских и последующих кронштадтских событий, Г. В. Плеханов призвал социал-демократов развернуть работу среди наиболее отсталых в политическом отношении солдат пехотных частей и среди офицеров. Но при этом решающее значение он придавал пропаганде среди офицерства, полагая, что только его руководство сможет придать военным восстаниям необходимую организованность {475}. Позиция Плеханова являлась в целом меньшевистской, поскольку он отдавал предпочтение руководству движением в армии демократически настроенных офицеров, а не партийных групп самих солдат и матросов. Восстание «Потемкина» опровергло этот взгляд и доказало, [169] что организованные партией матросы могут сами руководить восстанием.
Июньское восстание занимало большое место в агитационно-пропагандистской работе партии. Большевики развернули широкую пропаганду восстания «Потемкина» как переломного момента в развитии революции. По подсчетам Ю. П. Кардашева, листовки и прокламации о «Потемкине» выпустили 35 комитетов и групп РСДРП. В летучих листках ЦК РСДРП и листовках местных комитетов помещалась информация о ходе восстания и отмечалось его огромное значение {476}. Специальные листовки были обращены к солдатам и матросам с призывом последовать примеру потемкинцев{477}. Московский комитет в июне 1905 г. издал две листовки, обращенные к офицерам, с упоминанием потемкинских событий и призывом переходить на сторону народа. Екатеринославский комитет выпустил специальную листовку «Граждане», в которой отмечал, что восстание «Потемкина» знаменует собой начало победы народа над царизмом, и призывал граждан России присоединиться к борьбе. Аналогичные листовки выпустили Воронежский и Саратовский комитеты {478}.
Немалую роль в пропаганде идей восставших сыграл выпуск некоторыми комитетами обращений и воззваний потемкинцев в виде листовок{479}.
Съезд группы литераторов-пропагандистов при ЦК РСДРП в июле 1905 г. указал на необходимость скорейшего издания особой брошюры, посвященной восстаниям и волнениям военных моряков. После суда над участниками восстания на «Потемкине» РСДРП выпустила листовки с призывом требовать для них амнистии {480}.
Большую роль в пропаганде потемкинского восстания сыграла газета «Пролетарий». Из номера в номер она помещала материал о «Потемкине» и событиях в Одессе, на их примере учила массы организации вооруженного восстания. Так, она опубликовала статьи В. Северцева (В. В. Филатова) «Князь Потемкин-Таврический» и В. В. Воровского «Уроки жизни» {481}, в которых определялись ошибки и упущенные возможности восставших, критиковалась предательская тактика меньшевиков, делались практические выводы об основах тактического взаимодействия восставшей армии и народа.
Агитационно-пропагандистская деятельность [170] РСДРП в связи с восстанием на «Потемкине» была направлена на политическое воспитание и сплочение трудящихся, на распространение идей и опыта технической подготовки вооруженного восстания, на привлечение армии на сторону восставшего народа.
2. Влияние июньского восстания на события революции 1905-1907 гг.
Потемкинские события способствовали росту революционного сознания в самых широких слоях российской армии и флота. Например, В. Ю. Ульянинский, бывший в 1905 г. вольноопределяющимся расквартированного в Москве Ростовского гренадерского полка, впоследствии вспоминал: «Восстание матросов на «Потемкине» оказало на солдатские массы огромное влияние. До сей поры они знали, что бунтуют студенты, бастуют рабочие, иногда происходят аграрные беспорядки в деревнях, но войско было спокойно, войско подчинялось воле начальства, а тут ярко вспыхнул матросский бунт… Образцовый унтер-офицер, обучавший солдат в учебной команде, с восторгом рассказывал другому: «Потемкинцы-то, слышал, какие молодцы - всех своих офицеров побросали за борт. Так им… и надо!» Меня нисколько не поразило бы, если бы это говорил рядовой гренадер… Но это говорил образцовый унтер-офицер, для которого войсковая дисциплина и всякое начальство, казалось, были священны» {482}.
С большим сочувствием отнеслись к известию о восстании «Потемкина» солдаты, служившие в Вятке. «И нам бы также», - говорили они{483}.
Возвращавшийся в июне 1905 г. с Тихого океана вспомогательный крейсер «Днепр» получил приказ идти из Порт-Саида в Гибралтар вместо намеченного маршрута на Черное море {484}. Вероятно, его команда тоже выразила сочувствие потемкинцам.
Выступление «Потемкина» повлекло за собой целую полосу солдатских и матросских восстаний. Известия о «Потемкине» резко усилили революционные настроения среди солдат Тифлиса и Брянска. Солдаты Батума ждали появления «Потемкина» и собирались в день его прихода начать вооруженное восстание. Поднялись моряки-балтийцы: 25 июня произошли волнения на броненосце «Александр II», восстал крейсер «Минин», 9 июля начались кронштадтские события. Сведения о [171] потемкинском восстании вызвали сильное брожение среди военных моряков и рабочих Владивостока. Оно приняло такие размеры, что 1 июля 1905 г. главнокомандующий вооруженными силами Дальнего Востока генерал Н. П. Линевич попросил морского министра вице-адмирала А. А. Бирилева выслать неблагонадежных рабочих во внутренние губернии, а матросов - в Кронштадт для предания военному суду {485}. 15 июля вспыхнуло восстание матросов в Либаве. В июле - августе произошли солдатские выступления в Варшаве, Лодзи, Минске, Риге, Смоленске, Усть-Двинске и других местах.
