Что касается верблюдов, которые были брошены на пути от форта Александровского в Киндерли, то судьба их была следующая. Все они были поручены состоявшим при колонне киргизам и туркменам и туркменским старшинам прибрежного населения. Люди эти обязаны были, когда верблюды поправятся, отвести их в форт Александровский или в Киндерли, куда будет ближе. В Киндерли действительно было доставлено 129 верблюдов: из них 70 до ухода отряда и 59 уже по уходе. Но в форт Александровский не только никто не привел ни одного верблюда, но даже не сообщил коменданту, где они находятся. В последствии комендант форта послал по дороге в Киндерли несколько киргиз, которые на восьмидесяти верстах нашли 83 верблюда, но по большей части столь изнуренных, что они не могли даже встать с места, и только 19 штук приведены в форт. Те верблюды, которые могли передвигать ноги, были собраны посланными людьми к ближайшим кочевьям киргизским и туркменским, но там они за недостатком корма, при господствовавших в приморской полосе ветрах, разновременно пали[191].
Самое лучшее, что было в распоряжении Навроцкого, это — повозочный транспорт и вьючный конный обоз. Но лошади от усиленной перевозки очень пострадали; к 8 мая пало 35 лошадей: 14 в повозочном транспорте и 21 в вьючном. Все усилия этих перевозочных средств направлены были к тому чтобы обеспечить войска, оставленные в биш-актинском укреплении, довольствием, так как, при выступлении из этого пункта, отряд забрал с собою все запасы, и для поддержания своего существования роты должны были по очереди ходить к колодцам Сенек за сухарями.
Таким образом у Навроцкого не было никаких средств для транспортировки запасов довольствия за отрядом. А между тем Ломакин, пользуясь каждым случаем, писал ему о скорейшей доставке транспорта с довольствием за отрядом. Так, из Бусага он просил доставить ему овес и в особенности сухари к 7 или 8 мая в Ильтедже, где будет оставлена рота, которая, забрав все привезенное им туда, доставить его в Айбугир. На это Навроцкий отвечал, что он не может быть в Ильтедже раньше 16 или 18 мая; если же и придет, то оставив там довольствие на две роты, полную сотню и артиллерию, с которыми он будет конвоировать транспорт, может уделить действующему отряду не более 100 мешков сухарей, овса же — ничего, иначе — сухарей меньше.
Из Ильтедже Ломакин писал Навроцкому то же самое, что из Бусага[192]. В конце апреля из Петербурга получено было известие о том, что месячное довольствие мангишлакскому отряду не доставлено из Иргиза на Эмбу за недостатком верблюдов и что по той же причине Оренбургский округ не может взять на себя обеспечение довольствием кавказских войск в Хиве и на обратный путь. Со стороны Кавказа в то время не представлялось никакой возможности доставить продовольствие в мангишлакский отряд, по совершенному неимению перевозочных средств на берегу Каспийского моря, а мог быть усилен только склад запасов в Киндерли. Если бы главный начальник хивинской экспедиции признал нужным задержать кавказские войска в хивинских пределах; если бы не оказалось продовольственных средств на месте и доставка их из Оренбургского или Туркестанского военных округов оказалась неудобною, то от генерала Кауфмана зависело обратить имеющихся при кавказских войсках перевозочные средства для подвоза продовольствия с Каспийского моря. Тем не менее князь Святополк-Мирский опасался, чтобы со стороны кавказского начальства не были упущены какие либо меры, которые могли бы способствовать снабжению наших отрядов продовольствием во время экспедиции и в особенности на обратном пути; поэтому он обратил внимание командующего войсками Дагестанской области на приобретение перевозочных средств на тот случай, если бы оказалось необходимым доставлять продовольствие для наших войск по пути следования мангишлакского отряда[193]. По сведениям, собранным в Киндерли начальником штаба войск Дагестанской области, оказалось, что из 129 верблюдов, состоявших в этом пункте к 28 апреля, осталось к 6 мая всего 107 штук, из коих только 60 годных, и что в конном обозе, после первого же рейса в Биш-акты, 11 лошадей пали и 18 пришли на весьма продолжительное время в совершенную негодность; кроме того 20 колес в повозочном транспорте были поломаны. Вследствие этого князь Меликов выразил мнение, что в Киндерли необходимо отправить от полков 20-й и 21-й пехотных дивизий 120 надежных повозок, заложенных каждая пятью подъемными лошадьми[194], с обозными нижними чинами при офицерах, и независимо того, как на усиление перевозочных средств так и на случай изнурения подъемных лошадей нанять верблюдов в Бакинской и Тифлисской губерниях. Но так как предложение это князем Святополк-Мирским было отклонено, то командующий войсками Дагестанской области приказал воинскому начальнику форта Александровского собрать всех верблюдов, какие окажутся, из числа оставленных по пути следования верблюжьего транспорта в Киндерли; кроме того, нанять или купить в окрестностях форта верблюдов хороших и надежных, сколько окажется возможным, и всех этих верблюдов отправить в самом непродолжительном времени в Киндерли, к Навроцкому, сухим путем, поручив доставку их тем из туркмен, которыми приставшие верблюды будут доставлены в Александровский форт. Самых же наилучших верблюдов, сколько окажется возможным, отправить в Киндерли немедленно на шкуне. Вместе с тем он приказал купить арбы, запряженные быками, собственно для подвоза довольствия из Киндерли в Биш-акты[195].
Оказалось, что с выступлением войск из форта Александровского в Киндерли, 25 марта, все киргизы, живущие около форта, откочевали в глубь степи, так что самые ближайшие к форту кочевья были на полуострове Бузачи и около гор Каратау, т. е. в 160 и в 130 верстах, и никто из старшин к Навроцкому не явился. «Сколько можно судить, доносил он князю Меликову, они всеми средствами стараются тормозить наши успехи по транспортировке продовольствия». Даже не было возможности купить баранов на мясные порции войскам и потому их доставляли на шкуне из Дагестана. Хотя при форте, в недальнем от него расстоянии, и кочевало несколько кибиток, но это были такие бедняки, которые не имели верблюдов, т. е. средств к передвижению, почему и остались на лето около форта. Предполагая, что верблюды, оставленные на пути между фортом Александровским и Киндерли, отведены в форт, Навроцкий, в начале мая, намеревался выслать туда сотню казаков для принятия этих верблюдов; но комендант форта, дабы отстранить движение сотни, поспешил послать в Киндерли приведенных к нему и оставшихся еще в живых 19 верблюдов[196].
Тем более оказались полезными и безусловно необходимыми 25 воловьих арб, купленных, по приказанию командующего войсками Дагестанской области, в Хасав-юртовском округе. Арбы эти на первый раз были куплены в количестве только 25 штук, на том основании, что неизвестно было, в состоянии ли такой транспорт, в виду исключительных местных условий, существовать на Мангишлаке и принести ожидаемую пользу. Доставленные в Киндерли 13 мая, оне начали совершать перевозку довольствия в Биш-акты столь успешно, что князь Меликов в подкрепление этому транспорту выслал еще 40 арб[197]. Но все эти средства могли служить только для доставки довольствия в Биш-акты, так как быки требовали сена, которое и можно было везти только на расстояние 200 верст в оба пути.
Таким образом подвозка довольствия вслед за отрядом не состоялась. Она не могла состояться при том небольшом числи верблюдов, которые находились при отряде, и притом верблюдов весьма слабых, из коих падало больше, чем освобождалось. Хотя в последствии верблюды и освобождались, но части войск, понятно, оставляли у себя здоровых и сильных, а сдавали слабых, которые не могли выдержать нового большого похода под вьюками.
