Так что: уходить от Павла? Но как все ему объяснить? Иногда ей кажется, что он привязан к ней даже больше, чем Мишка, ее родной сын. Мишка сейчас познает мир, и мама для него, прежде всего — помощник на этом трудном и интересном пути. А Павел отгородился ото всех, сделал Наталью своим миром, замкнулся на ней и ничего иного видеть не хочет. Когда она дома, он таскается за ней из комнаты в комнату, как домашняя собачка, преданно заглядывая в глаза и предупреждая все ее желания. Приносит завтрак в постель, закутывает ее ноги пледом, когда она смотрит телевизор. С ним нельзя остаться наедине со своими мыслями, потому что Пашка приобрел дурацкую привычку садиться рядом и гладить ее руки. Она даже в ванной не всегда может от него спрятаться, потому что он любит мыть ей спину. Не пустишь — будет дуться полдня.

И ведь самое глупое, что она ничего для этого не делала. Павел сам выбрал ее, сам пригласил к себе жить, и сам к ней привязался. Из отрывочных сведений, поступающих от словоохотливой Зинаиды Петровны, Наталья поняла, что Павел никогда не жил один больше двух-трех месяцев. Как только он вернулся из армии, то сразу же нашел себе девушку, с которой прожил около года. Потом ее сменила другая, затем появилась следующая… Павел боялся одиночества куда больше, чем Мишка темноты.

Кстати, когда она года полтора назад попыталась узнать, почему Павел расставался со своими пассиями, то единственное, что она услышала — шипение Зинаиды: «Единственное, что было надо этим сучкам — это Пашина квартира и прописка. А как только находили кого-то побогаче — сразу хвостом виляли в сторону». После такого резюме Наталья окончательно отказалась от постоянной прописки у Паши. Не хватало еще, чтобы ее этим попрекали. А так — она независимая женщина, живущая в гражданском браке, которая к тому же практически в одиночку содержит всю семью. Зарплату Паши едва-едва можно было растянуть на неделю. Впрочем, он, кажется, нисколько не комплексовал от того, что не он является основным добытчиком в семье. Главное, что средств хватает всем: и Мишке на книжки и игрушки, и Павлу на журналы по бодибилдингу и рыбалке (неважно, что ни тем, ни другим он не занимается), и Зинаиде на продукты и тряпки. Так зачем что-то менять?

Голова шла кругом. Ну, бросит она Павла, сожжет за собой все мосты — а дальше-то что? Она знает Андрея слишком мало, чтобы принимать такое важное решение, не взвесив все за и против. А вдруг он просто играл с ней? Добился своего, а теперь увильнет в кусты? Сколько она уже перевидала таких «охотников», коллекционирующих свои любовные победы и не способных на сильные чувства. А если Андрей относится к их числу, и она его легковерная добыча?

Но ведь это очень легко проверить! Если он станет ее избегать, то значит, ее подозрения обоснованы. Что ж, у нее, по крайней мере, будет что вспомнить. Любовник он был отменный, это у него не отнять. А если отношение Андрея к ней после всего, что между ними произошло, не изменится, то все в порядке. Можно будет считать, что первую проверку он прошел.

Самое странное, что Наталья не чувствовала себя виноватой перед Павлом. Хотя, по ее собственному мнению, должна была бы. Но переполнявшее ее чувство радости от общения с Андреем затоптало все попытки совести напомнить о своем существовании. В конце концов, она не первая, кто изменяет своему мужу. Тем более что они официально не расписаны. Так в чем проблема? Пашка хороший, но он не в силах дать ей то, что дает ей Андрей. И она не любит его. Теперь-то она точно может это сказать. Но Павел не из тех, кому можно сказать: «Давай останемся друзьями». Нет, руки он на себя не наложит, и даже думать не станет о подобной глупости, но страдать после их разрыва будет долго. Так может быть, оставить все, как есть? Просто она всерьез займется воспитанием Павла, попытается сделать из забитого подкаблучника настоящего мужика. А для этого надо жить отдельно от Зинаиды, чтобы она не вмешивалась в их жизнь. В конце концов, даже с сексом можно вопрос решить, если рядом не будет надоедливой свекрови. Пусть это нельзя будет сравнить с тем, что происходило сегодня, но все равно, жить можно. А Андрей останется ее любовником.

Тьфу, черт, но ее же в таком случае надолго не хватит. И зачем ей двое мужчин, когда вполне достаточно одного: любимого и любящего. Пашка любит ее, любит беззаветно и преданно, но как же отказаться от Андрея?

Праздники прошли бестолково и сумбурно. Сначала беготня по магазинам и стояние в огромных очередях, потом толкотня локтями с Зинаидой на кухне в процессе готовки, встреча Нового года под бой курантов в телевизоре и непременный бокал шампанского, и отбой, скомандованный Зинаидой в пол-первого ночи под предлогом того, что Миша хочет спать. Спать было ничуть не скучнее, чем сидеть за столом и тупо пялиться в ящик, поэтому Наталья возражать не стала.

С Андреем Наталья договорилась встретиться второго января, для чего пришлось звонить Дашке, чтобы она в случае чего прикрыла ее перед Павлом и Зинаидой. Дашка согласилась помочь, но взамен взяла обещание, что в самое ближайшее время Наташка обязательно выберется к ней в гости «потрещать языками».

Павел попытался было увязаться в гости вместе с Натальей, пришлось сказать ему, что планируется чисто девичья вечеринка подруг-однокурсниц, и мужчины там — персона нон-грата. Поморщился, но съел. Попросил лишь не задерживаться, на что Наташка лишь неопределенно пожала плечами: мол, там видно будет.

На всякий пожарный прокатившись одну остановку на троллейбусе (а вдруг Зинаида из окна подсматривает), Наталья отправилась к Андрею. Она едва сдерживалась, чтобы не побежать к нему со всех ног, тем более что знала, что он ее уже ждет. М-да, ведет себя как школьница со своим первым мальчиком. А, в конце концов: Маслобойников ей юность испортил, так хоть сейчас наверстать упущенное. И Наталья вприпрыжку, как ребенок, подбежала к дому Андрея.

Она даже не успела позвонить, как дверь квартиры распахнулась.

— Здравствуй, Натка! А я тебя с балкона высматривал! И получилось! Пяти минут не прошло, как тебя увидел. Ведь как чувствовал!

— Ой, ты меня совсем заждался? А меня дома задержали, пришлось слегка из себя спринтера изобразить.

— Могу тебя заверить, что у тебя это великолепно получилось. Давай, проходи, я сейчас твою шубку повешу. Можешь смеяться, но ты будешь первая, кто в полной мере оценит мои гастрономические таланты. Я вдруг решил, что никто лучше меня самого не сможет правильно приготовить мясо, да и овощи сами просились на разделочную доску. Так что будешь моим главным дегустатором.

До великолепно сервированного стола с немыслимо вкусно пахнущими блюдами они добрались только через час, да и то Андрею пришлось сгрузить все на журнальный столик около кровати. Наталья сама не ожидала от себя такого, но как только она вошла в комнату, то не могла думать ни о чем ином, кроме как о близости с Андреем. Их поцелуй все длился и длился, и закончился лишь тогда, когда оба, уже обнаженные, упали на застеленную покрывалом постель и предались любви. Скомканные вещи валялись вперемешку по всему полу, приглушенно играл один за другим сборники романтических баллад музыкальный центр, остывал гарнир. Все это уже не имело значения. Сейчас существовали только он и она, Андрей и Наталья, два любовника, два человека, пытающихся найти самые близкие дороги к сердцам и телам друг друга.

А потом они ели салат из «морских гадов», к коим Андрей причислил креветок, мидий и кальмаров, пили золотой мускат, разрезали на крохотные ломтики тушеное мясо и кормили друг друга, забавляясь при этом, как малые дети.

Идиллию прервал писк мобильного. Судя по мелодии, буйствовал сотовый Натальи. Она секунду поколебалась — не послать ли всех в тартарары, и не отвечать на звонок, но потом потянулась за трубкой. Определитель номера высветил ее домашний телефон. Ну, сколько можно, неужели даже полдня без нее прожить не могут! А, пошли они все в болото, будут приставать — скажет, что мобильный лежал в шубке, а в комнате громко играла музыка, и она ничего не слышала.