— Ты чего несешь?
— По-моему, ты первый начал. И кстати, ты так и не сказал: за что именно я тебе должна. Ну же, я жду!
— Ненормальная! Это ты во всем виновата! Вот из-за таких, как ты зараз, парни в тюрягу и попадают!
— Да в чем я виновата?! В чем?!
— Да ладно из себя целку-то строить! Сначала доведут до точки кипения, а потом давай глазками хлопать: ой, а я тут ни при чем! У меня #уй стоит, как солдат на плацу, я уже на стенку лезу без бабы, а тебе только бары, да прогулки подавай. Эгоистка!
Варвара расхохоталась.
— Это я-то эгоистка? Дорогой мой человек, если у тебя сперматоксикоз, то это твои сугубо личные проблемы. И честно говоря, не понимаю, как ты дожил до таких лет и не научился самостоятельно сбрасывать давление. Или папа тебя на этот счет не просвещал? Бедняжечка! Так жалко тебя, так жалко!
Иван замахнулся, чтобы отвесить Варваре пощечину, но она вовремя сделала шаг назад. В ее голосе зазвучал металл:
— А вот этого не стоит. Я, конечно, могу явиться домой с разбитым лицом, но после этого тебе не жить. Это не угроза, так, предупреждение по былой дружбе. Думаю, нашу встречу на этом можно считать законченной. Прощай.
— Ну и вали! Скатертью дорожка! — крикнул Иван в спину удаляющейся девушки, а потом со злости пнул неведомо откуда взявшуюся жестянку из-под пива. Жестянка взлетела и упала на газон, распугав стайку воробьев, потрошащих кусок булки.
Варвара шла и ничего не чувствовала: ни печали, ни гнева — ровным счетом ничего. Словно в анабиозе. Наверное, в таких случаях полагается плакать. Только слез почему-то нет. Лишь свербит где-то глубоко внутри жалость, что их красивый роман закончился так бездарно. Она проиграла. Ее расчет оказался неверным. У принца оказались замашки уличной шантрапы. Да и любовью здесь вовсе не пахло. Одна похоть, и ничего больше. И самое обидное: она ведь знала это! Прекрасно знала! Да и Василиса ей о том же самом твердила с самого начала!
«Что полагается делать девушке, только что расставшейся со своим парнем? — внезапно подумала Варвара. — Ведь должны же быть какие-то общие правила, например: пойти к подружке, обсудить вероломство бывшего бой-френда, оросить слезами подушку — ну, хоть что-то! Со мною явно не все в порядке. Нельзя же быть такой каменной. Только что пошли прахом все надежды, все мечты о свадьбе, а я по-прежнему дышу, хожу, и мир вокруг нисколько не изменился. Только словно пасмурно стало. И зябко. Очень зябко…»
Василиса остановилась напротив двери Бориса. Ну все, решающий третий раз! Позавчера не вышло, вчера тоже облом, значит, по всем законам жанра сегодня все получится.
Она в последний раз глубоко вздохнула и словно в омут с головой бросилась — нажала кнопку звонка.
Никто ей не открыл. Васька не поверила сама себе и еще раз позвонила. Без толку. Беспокойный хозяин этой квартиры явно был где-то еще, но не у себя дома.
М-да, что такое не везет и как с этим бороться. А ведь Тина ее предупреждала, что Бориса просто так застать сложно. Вот и пожалуйста: прямое подтверждение ее слов. Черт, как все глупо получается! Три дня подряд этот дурацкий макияж наводить, потом изображать из себя незваную гостью. Бр-р, аж самой противно.
Васька быстро, словно за нею кто-то гнался, выскочила из подъезда, молясь всем Богам, чтобы никто из знакомых ее здесь не заметил. Настроение было испорчено дальше некуда. Все, хватит из себя дуру строить. Больше ноги ее здесь не будет. В конце концов, она честно трижды пыталась исполнить задуманное. Раз не вышло, значит, так и надо. Значит, не судьба. Маечку она завтра отдаст обратно Варе, сережки — Марье, и забудет про Кощея.
От дома Бориса до ее собственного дома было, наверное, не меньше километра, но Василиса преодолела это расстояние за какое-то рекордное время, буквально через пять минут очутившись в родном дворе. Ей решительно никого не хотелось видеть, и про себя она решила, что отключит телефон и не станет никому открывать дверь, даже Маше с Варей. Поэтому для нее стало весьма неприятным сюрпризом, когда какой-то парень окликнул ее по имени:
— Василиса! Василиса, можно с вами поговорить?
Васька притормозила и принялась разглядывать неожиданного собеседника. Лицо вроде чуточку знакомое, но где она могла его видеть? Наверное, в одной школе учились. В таком маленьком городке, как Лукоморье, все друг друга где-то когда-то видели и откуда-то знают.
— А что такое? Мы знакомы?
— Нет, — сказал Сергей. — То есть я вас знаю, а вы меня нет.
— Тогда для начала как тебя зовут? И просвети, откуда ты меня знаешь? — прищурилась Васька.
— Меня зовут Сергей. А откуда я вас знаю… Видите ли, с вами встречался мой приятель Иван…
При имени Иван Васька едва не сделала боевую стойку. Только этого ей для полного счастья не хватало!
— Твой приятель послал тебя ко мне, чтобы договориться о новом свидании? Тогда передай ему, что я больше не желаю видеть его рядом. Ни его самого, ни его приспешников, — Васька многозначительно посмотрела на собеседника. Тот явно растерялся:
— Василиса, вы меня неправильно поняли. Я здесь не из-за Ивана. То есть он даже и не знает, что я отправился к вам. Дело в том…
— Решили пустить меня по рукам, как переходящее знамя? — В эту фразу Васька вложила столько сарказма и злости, что Сергей от неожиданности закашлялся. — Тогда заруби на носу, парень: я сама выбираю, с кем встречаться, а кого посылать по известному адресу. И ни ты, ни твой приятель в число моих потенциальных друзей явно не входите. Так что прощай! И не смей меня больше тревожить! Никогда!
Васька развернулась и опрометью забежала в подъезд, напоследок успев смерить Сергея таким взглядом, что ему окончательно стало не по себе.
Вот это девчонка! Слава Богу, что она порвала с Ванькой. Умница, быстро его раскусила. Только как теперь к ней подойти и объясниться? Эх, знал бы, что так обернется, не стал бы говорить, что он друг Ивана. Только все испортил.
Сергей еще раз бросил взгляд на окна, за одним из которых жила девушка с удивительным именем Василиса, и отправился восвояси. На душе было грустно, но грусть была какая-то светлая, даже приятная, так что самому было странно: ведь не может быть человек одновременно рад и огорчен?…
На очередном занятии по шейпингу девчонки были унылыми и притихшими, словно потушенные лампочки. Они уже успели обменяться «новостями с фронта» и теперь обе переживали: за себя и за подругу. Облом с Кощеем и разрыв с Иваном — такие плюхи от судьбы, да еще и одновременно… На этом фоне все остальные события выглядели какими-то мелкими и незначительными, не стоящими обсуждения.
Вопреки обыкновению Тина, всегда очень внимательно относящаяся к моральному духу своих учениц, в этот раз не заметила, что у девчонок не все в порядке. Она все занятие витала в облаках, пару раз даже ошиблась с очередностью упражнений, что для нее было уж вовсе не типично. При этом еще и рассеянно улыбалась сама себе, а уж рассеянностью Тина точно никогда не отличалась.
— Чего это она? — улучив момент, спросила Васька подругу.
— Судя по всему, папочка таки добился своего. Ну, или почти добился, не суть важно. Он вчера вечером домой такой довольный завалился — спасу нет. А потом полночи тренажерами гремел, не знал, куда себя от счастья деть.
— Ну, хоть у этих все в порядке, и то хорошо, — сказала Васька, но без особой радости в голосе.
Когда занятия подошли к концу, Тина ни к кому конкретно не обращаясь, сказала:
— А все-таки, девчонки, кто бы мог подумать, что любовь — это такая великая штука…
Васька и Варвара обменялись кислыми улыбками. Принимая в расчет то, что случилось в минувшие выходные, слова Тины были, что называется, не в кассу…
Алиса заботливо упаковала фотоаппарат в сумочку. Жаль, вчерашний день в плане охоты оказался пустой. Кроме как на своем дурацком шейпинге, дочка босса нигде не была. На всякий случай Алиса щелкнула ее в компании угловатой девицы, с которой Варя шла домой, но на этом ее добыча и ограничилась. Зато сегодня улов обещает быть богатым. Как только Колобок слинял, его драгоценная Варвара сразу же отправилась в ванную комнату наводить марафет. Значит, точно на свидание намылилась, куда же еще? Ничего, ей, Алисе, не в тягость: хоть целый день по пятам за Варькой ходить будет, а докажет боссу, кто прав.
