Однако союз с монголами, с такой настойчивостью предлагаемый христианским государям, постепенно становился все более и более реальным. Аргун назначил христианским войскам встречу на 20 февраля 1291 г. под стенами Дамаска, пообещав королю Франции лошадей для его рыцарей, если у них возникнут проблемы с перевозкой верховых животных, и весь необходимый провиант. Но французская и английская армия не сдвинулись с места{668}. Правда, папа Николай IV не бездействовал, но одних его усилий было недостаточно, и папство не могло спасти Святую Землю.
А Святая Земля была не в состоянии бороться с мамлюками. В 1288 г., воспользовавшись мятежом в Триполи против наследника графства, они захватили эту область. Несмотря на предупреждения Гильома де Боже, город не был подготовлен к осаде, а между тем в 1285 г. мамлюки овладели линией обороны на северном побережье (падение Маргата и Мараклеи), и в 1287 г. захватили последний город Антиохийского княжества, Лаодикею. Кипрский король тотчас же прислал своего брата в Триполи, туда же прибыли маршалы тамплиеров и госпитальеров, и Жан де Гральи, снова возглавивший французский гарнизон Акры; но отстоять город они не смогли (26 апреля 1289 г.). Сам Генрих II приплыл в Акру 24 апреля, чтобы защитить свое королевство, если сарацины решат на него напасть.
Как в Акре, так и на Кипре отчетливо понимали, что конец близок: города старого Иерусалимского королевства были единственными, которые уцелели. С 1268 г. их не только отрезали от Армении и монголов, но они даже не могли наладить между собой постоянные пути сообщения. Политика мамлюкских султанов — как видно из договоров 1283 г. с сеньорией Акры, Сидоном и Шатель-Пелереном (владениями тамплиеров и Акры, признававшими власть бальи Эда де Пуалешьена) и 1285 г. с Тиром (где «госпожа Тирская (dame de Tyr)», вдова Онфруа де Монфора, признала королем Гуго III), а также и с Бейрутом — была направлена на то, чтобы свести владения франков лишь к «морской дороге» и к поместьям на равнине. За исключением Кармиля, все горы принадлежали мусульманам, которые не упускали случая перехватить путешествовавших по прибрежному маршруту: отрезок пути у Нахр Дамура, между Сидоном и Бейрутом был смертельно опасен (Гуго III испытал это в 1283 г.). Район Сканделиона, расположенный между Тиром и Казаль-Юмбером, был поделен сарацинами и франками: за краткий промежуток времени там погибло тридцать христиан (1280 г.){669}. Война едва не вспыхнула в 1289 г.: султан, взбешенный помощью, которую тамплиеры, госпитальеры и король Кипра оказали защитникам Триполи, упрекнул их в нарушении перемирия; тем не менее его удалось убедить, что условия мира скрупулезно соблюдались в самом королевстве, и Генрих II даже добился продления перемирия на десять лет и десять месяцев{670}.
Франкам Сирии было необходимо получить отсрочку, как можно более длительную, чтобы дождаться начала крестового похода. 26 сентября 1289 г., перед своим отъездом из Акры, Генрих II, исполнив свой долг по защите Святой Земли и назначив бальи королевства своего брата Амори, принца Тирского и коннетабля Иерусалимского королевства (коннетабль Балдуин д'Ибелен только что умер), послал к папе сенешаля Жана де Гральи. Сильно взволнованный, папа Николай IV написал христианским государям о смертельной опасности, угрожавшей Святой Земле, и тотчас же начал отправлять помощь: он даровал новому патриарху Николаю заем в 4000 турских ливров, из которых тот должен был оплатить издержки на постройку укреплений в Акре, сооружение военных орудий и выкуп пленных. 13 сентября 1289 г. Жану де Гральи и епископу Триполи было поручено привести в Святую Землю двадцать галер, которым надлежало оставаться там в течение года{671}.
Папа искал способ оказать дополнительную помощь Святой Земле: он повелел проповедовать крестовый поход и назначил выступление крестоносцев на 24 июня 1293 г., дату, предложенную Эдуардом I, который принял крест. Он вел переговоры с Генуей, Венецией, другими прибрежными городами, чтобы послать корабли на Восток; отряды итальянских крестоносцев уже отплыли в Сирию под командованием французского капитана, состоявшего на службе у неаполитанского короля — Гуго Рыжего де Сюлли. Но пробыв за морем год, они вернулись домой в 1290 г. под предлогом, что за это время Акру никто не атаковал… То же самое произошло и с сицилийскими галерами, которые по просьбе Жана де Гральи прислал король Хайме I Сицилийский. Чтобы обеспечить успех крестового похода, папа пошел даже на примирение с Хайме I: по договору от июля 1290 г. король Сицилии обещал прислать 20 галер, 1000 вооруженных людей и 1000 арбалетчиков в сентябре 1291 г., и эти же галеры, чье число надлежало удвоить, должны были привезти в 1292 г. 400 рыцарей, тысячу других бойцов («almugavares») и тысячу арбалетчиков. Свой отряд во главе с Отто де Грансоном около 1289 г. прислал и король Англии. Папа переправлял в Сирию новые суммы денег, согласился платить сицилийцам и даровал Иерусалимскому патриарху полномочия назначать командиров крестоносных флота и армии{672}. Одновременно велись все более активные переговоры с татарами, тщательно изучали план будущей кампании: госпитальеры подготовили детальный план нападения на Египет, «Карту дорог Вавилонии», и свет увидела самая разнообразная литература — советы и мемуары о грядущей кампании{673}.
Но египетская дипломатия не дремала: в то время как папа слал посланцев в приморские города, мамлюкский султан заключил с генуэзцами, которые после падения Триполи организовали несколько карательных экспедиций, договор о дружбе, достаточно выгодный, чтобы компенсировать им ущерб, нанесенный генуэзской торговле захватом Триполи. Настоящий договор о ненападении был заключен 25 апреля 1290 г. между королем Хайме Сицилийским, Альфонсом Арагонским и Египтом: вывоз оружия и железа в Александрию был разрешен, и арагонские государи обязались не помогать крестоносцам — в обмен же их соотечественники получали право беспрепятственно посещать Иерусалим. Поэтому Хайме I, посылая свои войска и галеры в Святую Землю, уточнял, что его флот будет отражать нападения сарацинских галер, но ни в коем случае не станет наносить вред землям или вассалам султана{674}. Сам папа по просьбе купцов Сирии разрешил на время перемирий вести торговлю (даже ту, что обычно запрещалась) с Египтом, чтобы избегнуть разорения Святой Земли (21 октября 1290 г.){675}…
Очень похоже, что мамлюки подписывали эти соглашения лишь для того, чтобы оттолкнуть своих возможных противников от создававшейся коалиции и искали лишь предлога в надежде избавиться от опасных латинских анклавов, в лице которых монголы, главные враги Египта, могли бы обрести союзников. Этот предлог им предоставили сами крестоносцы, которые были отправлены с Запада с задачей отразить предполагаемое нападение мусульман на Акру. Хронисты осыпали руганью крестоносцев, прибывших в город в 1290 г. из центральной Италии и Ломбардии; один из авторов пишет, что «город заполонила орда лжехристиан, которые стали крестоносцами из желания искупить свои грехи». Хронист обличает их бахвальство, которое растаяло подобно снегу под солнечными лучами при приближении врагов, и праздность, ибо они все свое время проводили в тавернах и увеселительных заведениях{676}. В один из августовских дней 1290 г. они собрались у ворот Акры, чьи пригороды были целиком населены мусульманами или сирийцами, и принялись истреблять сарацин, начав с резни тридцати арабских крестьян — равно как и нескольких сирийцев-мелькитов, которых крестоносцы убили из ненависти к их бородам (в XIII в. борода отличала западноевропейца от жителя Востока). Затем они набросились на караван-сарай, где мусульманские купцы едва успели забаррикадироваться: однако мусульманские негоцианты входили в собратства, которым покровительствовали тамплиеры и госпитальеры, и рыцари этих орденов подоспели вовремя, чтобы освободить их и препроводить в безопасное место — в королевский замок. Тем не менее восемнадцать торговцев вроде бы погибли на рынке, возле лавки менял.
