— Я думаю иначе.

Антон пристально всмотрелся в лицо девушки: гладкая кожа, аккуратный точёный нос, соблазнительные губы и красивые глаза. Да, было на что посмотреть. Тот самый идеал красоты, который он искал всю жизнь. Конечно, идеал лишь в его понимании, строго субъективно. Только вот

ему стало мало внешности, ему не хватало чего-то в этом образе учительницы-подростка. Сейчас он

явно осознавал, что получает эстетическое удовольствие, любуясь ею, и большего ему от неё не

надо. Но это же неправильно! Его должно тянуть к ней. Где то влечение, что было совсем недавно?

Именно физическое влечение, ведь она привлекательная до головокружения, сексуальная даже в

жуткой вытянутой майке и мужских семейниках с утра. Поддавшись какому-то отчаянному

внутреннему порыву, блондин бросил под ноги сигарету, резко притянул Аню к себе и, наклонившись, коснулся её губ, словно ища ответы на свои вопросы. Валеева широко распахнула

глаза и открыла от удивления рот, в который тут же настойчиво проскользнул горячий язык, не давая

ей возможности возмутиться. Крепкие руки сжимали тонкую талию, не позволяя отстраниться.

Антон не закрывал глаз, он затягивал её в свои голубые омуты, гипнотизировал, топил.

Отстранившись, он предусмотрительно сжал тонкие запястья рыжей и улыбнулся.

Хватая ртом воздух, покрасневшая студентка стала оглядываться по сторонам. Кто угодно мог

увидеть их, что не сулило ничего хорошего.

— Что ты себе позволяешь, Тимошин? — она шипела, сверля его свирепым взглядом.

— Простите. Анна Сергеевна, — парень облизнул нижнюю губу, — вам не подходит клубничный

блеск.

Растерявшись, Валеева замерла, и гнев сменился откровенным удивлением:

— А какой подойдёт?

— Яблочный. Вам подходит свежесть, а не приторная сладость, — школьник отпустил руки

девушки и отступил на шаг.

— Чёрт, — помотав головой, пытаясь привести взбесившиеся мысли в порядок, рыжая снова

впилась взглядом в своего ученика:

— Что это было? Ты соображаешь? Я бы дала тебе сейчас хорошенькую затрещину и отвела к

директору...

— Но вы этого не сделаете, — Антон прислонился спиной к прохладной каменной стене. —

Простите.

— Тимошин, у меня не может быть отношений с учеником,— осторожно начала девушка, не желая

обидеть старшеклассника, хотя всё ещё хотелось врезать ему, — ты должен понимать это.

— Анна Сергеевна, давайте забудем?

— Ты так просто говоришь об этом?!

— Думаете, что не сможете забыть этот поцелуй? — блондин выдохнул эти слова в самое ухо

девушки, наклонившись к ней.

— Чёрт! Ты сумасшедший! — Валеева несильно оттолкнула его, и её щёки стали пунцовыми.

Такие поцелуи не забывают, их мечтают повторить, но Аня прекрасно отдавала себе отчёт в том, что

между ними есть стена, да и идти на поводу у животных инстинктов она себе позволить не могла.

Только не с ним. То, что Антон с лёгкостью может вскружить ей голову, рыжая поняла ещё тогда, когда впервые взглянула в затягивающие омуты. Но речи о серьёзных отношениях быть не могло.

Секс, просто секс. Но не со своим же учеником, тем более, с тем, кто мог бы стать её другом. Нет, она уже не исключая вероятности интрижки с кем-то из школьников. Точнее, с одним единственным, и им не был Тимошин.

— Анна Сергеевна, прошу прощения ещё раз. Считайте, что на меня нашло что-то. Не беспокойтесь, это останется между нами. Я не стану приписывать себе незаслуженные победы, если вы понимаете, о чём я.

— Замолчи. Умоляю, заткнись, — девушка опустила голову. — Ничего не было. Но дай слово, что

ты больше никогда…

— Никогда.

— Пошли в школу, сейчас урок начнётся.

Они молча вышли из-за угла, надеясь, что никто их не видел.

Никто, кроме одного человека, скрывшегося за широким стволом старого тополя.

Денис не рассчитывал на такое шоу, когда следил за своей обожаемой учительницей, вылетевшей из

кабинета со звонком. Разве он мог знать, что за углом окажется лучший ученик школы? Как он мог

отказать себе в удовольствии снять маленький компромат, который мог в недалёком будущем

пригодиться? Валеева преспокойно курит вместе со своим учеником — отлично. Вроде ничего

особенного, НО. Всегда есть проклятое НО. Где дистанция? Директор за такое её точно по головке

не погладит. А она ведь практику проходит, значит, и в университете проблемы обеспечены. Одна

неосторожность, оплошность, и всё может выплеснуться самым неприятным образом.

Когда Тимошин поцеловал Аню, у Маркелова телефон чуть не выпал из рук, но он справился с

собой, хотя злость душила его изнутри. Вот как? Этот выскочка лучше? Теперь ему точно

понадобится эта скандальная запись, которая такой шумихи наделать может, что школа долго

помнить будет. Теперь-то вертозадая училка в его руках, и он свой шанс не упустит.

***

Маша заглянула в спортзал, где шёл совместный урок её класса с 11 «А». После вчерашнего

девушка просто не смогла пропустить занятие, просидев его в каком-нибудь пустом кабинете. Её

тянуло. Физрук удивлённо посмотрел на неё, когда она скромно села на лавку в самом углу, но

ничего не сказал. Ребята разминались перед игрой в баскетбол, разбивались на команды. Тимошин

стал во главе своего класса, его высокую фигуру просто нельзя было потерять среди толпы

школьников. Девчонки обоих классов уселись на маты, сваленные возле стены, и дружно галдели, выкрикивая поочерёдно имена некоторых игроков. Марина села возле Кленовой.

— А ты чего тут забыла?

— Просто, захотелось посмотреть.

— А, понятно, — подруга задумчиво посмотрела на парней и снова на Машу, но ничего не сказала.

Девушка во все глаза смотрела на носящегося по залу Антона. Когда он подпрыгнул, посылая мяч в

корзину, его футболка задралась, обнажая живот. Кленова сглотнула и отвернулась, надеясь, что

Марина ничего не заметит. Но Корнилова была слишком поглощена созерцанием физрука. Она

буквально сканировала каждый сантиметр тела тридцатилетнего Вадима Алексеевича.

Во время игры Тимошин, оказавшись вблизи от Маши, заметил её и мягко улыбнулся.

Она была далека от идеала, но в ней было что-то, притягивающее его. Может, в этом и есть разница

между ней и Валеевой? Рыжая была красивой, сексуальной, но отчуждённой и холодной, а Кленова

несла в себе тепло и покой, которых так не хватало парню.

Когда стало совсем жарко от беготни, ребята начали стягивать футболки и сбрасывать в сетку для

мячей. Антон подошёл к двум девушкам, сидящим в самом углу.

— Подержишь? — его губы тронула улыбка.

— Д-да, конечно, — Маша сжала в пальцах тонкую ткань.

— Спасибо, Масянь, — одиннадцатиклассник вернулся в игру, а на Кленову, кроме Марины, уставились и остальные девушки, бросая недоумевающие и озлобленные взгляды.

— Упс, ты попала, подруга, — Корнилова прыснула в кулак. — Чего это наша звёздочка к тебе

подкатывает?

— Ничего он не подкатывает.

— Ну-ну.

До конца игры Маша напряжённо комкала в руках футболку, сосредоточенно глядя на скачущий

мяч. Она, конечно, расстроилась для вида проигрышу одноклассников, но в глубине души ликовала, ведь победила команда Антона.

До звонка у парней оставалось немного времени, чтобы принять душ. Тимошин, проходя мимо

Корниловой и Кленовой, подмигнул второй и попросил придержать его футболку ещё немного.

— Он точно запал на тебя! — воскликнула Марина, когда широкая спина блондина скрылась за

дверью душевых.

— Глупости не говори, — отличница, покраснев, поднялась и выбежала из спортзала, решив

дождаться Антона в коридоре.

Он единственный вышел с обнажённым торсом, когда другие уже были одеты.

— Я думал, что пропала моя вещичка, — улыбнувшись, он забрал затисканную руками девушки

футболку и натянул на ещё немного влажное тело. — Спасибо.