Я была ещё очень юной, ничего в этом не смыслила, и была полна амбиций. Амбициозность не всегда хорошее качество, а уж если им обладает безрассудный человек, то пиши – пропало. А во мне амбиции кипели, как грешники в котлах.

И результатом моей деятельности стали напрочь испорченная плита, покрытые копотью стены, залитый водой пол, и нервный приступ Валерии Михайловны.

Когда она пришла в себя, первым делом вызвала в школу моих родителей, и поставила вопрос ребром.

На уроках труда я буду просто сидеть, и читать книги, таково было её решение. А кто будет оплачивать ремонт в кабинете труда, понятно, наверное, без слов.

Потом я рассказала о случившемся Артему, своему парню в школе, за которого я собиралась замуж. И они вместе с Артуром, который, кстати, всегда был для меня просто другом, и никаких других отношений у нас никогда не было, вообщем, они позвали меня к себе.

Они проходили труд несколько иначе, нежели женская

половина класса, учились они тому, чему и должны учиться

мальчишки. Строгать и забивать гвозди.

Их трудовик сначала повозмущался, потом позволил мне смастерить домик для птиц. Этот домик до сих пор висит на моём любимом дубе, что растет около родительского дома.

Я ударила себе молотком лишь по двум пальцам, вкатила гвоздь в палец трудовику, и на этом мои злоключения не кончились.

Николай Васильевич обозлился на меня, чему я совершенно не удивляюсь, не каждый день вам гвозди в пальцы вбивают, и поставил себе цель, обучить слишком уж ретивую девчонку вбивать гвозди.

И он добился своего.

Никто не знал, чем я занимаюсь на уроках труда, кроме мальчишек и трудовика. И они молчали, всем было интересно, что я откаблучу в следующий раз, а я старалась изо всех сил. Я понравилась Николаю Васильевичу, нравилась своей откровенностью, и железным упорством.

Я немало попила у него крови, сломала ручки нескольких молотков, погнула гвоздей, меня било током, но я научилась всему.

Правда, после удара током я угодила в больницу, и все узнали, где я проходила труды. Маман так визжала, чуть не повышибала стёкла в школе. Николая Васильевича едва не уволили, а я попала под контроль нашей классной дамы.

Но я к тому времени почти окончила школу, и экзамены по трудам сдавала вместе с мальчишками.

А что было делать? Ставить мне « неут » в графе « труды »?

Меня не любили в школе, но маман состояла в дружбе, да и сейчас частенько перезванивается, с моей бывшей директрисой. Только её связи и хорошие отношения с Маргаритой Максимовной помогли мне окончить школу.

А ещё был Дима, за которого я вышла замуж в возрасте шестнадцати лет. Он полюбил меня десять лет назад, даже больше, и сходит по мне с ума до сих пор.

Честно говоря, я не знаю, что находят во мне мужчины, но, глядя на себя в зеркало... чего кривить душой... я чертовски привлекательна.

Я немного тщеславна, но сказать сама себе, что я

ослепительно красива, я не могу. Мне это говорят мужчины.

И сейчас я задумчиво подпёрла кулачком подбородок, и

уставилась на экран.

Что мне делать?

Был бы сейчас Богдан, мой лучший друг, он был ещё и моим поклонником. Но он умер, неизвестные отравили его, и кто это сделал, я до сих пор не знаю.

Я разгадала множество загадок, а эту так и не смогла.

Никто ничего не видел, никто ничего не знает, а я знаю абсолютно точно, в этом замешан Дима.

Я не знаю, он ли его убил, или нанятые им люди, но перед смертью Бодя позвонил мне, и сказал, что узнал про Диму что-то такое. Но он не успел мне ничего сказать, когда я прибежала к нему, нашла его тело. Он был уже мёртв.

Но мне кажется, что начальник Максима, тот самый генерал, который меня так не любит, вернее, мою не в меру кипучую деятельность, я имею все основания думать, что он что-то знает.

Он отпустил Диму, когда тот пытался меня похитить накануне свадьбы с Максом. Что он ему сказал?

Из Димы я правду не могу вытянуть, я не раз пыталась.

Я хлебнула из чашки кофе, и вышла в Интернет. Потом подумала, и вспомнила про Артура.

Позвоню-ка я ему, он наверняка знает, что надо делать.

- Слушаю, - раздался в трубке его голос.

- Арт, это Вел. Как твои дела? – начала я не с того, чего хотела.

- Мои дела идут полным ходом, - низко засмеялся он, - ты просто так позвонила, или какая-то просьба?

- Какая-то просьба, - засмеялась я, и вытянула ноги под столом, - я опять влезла в Интернет... ну... по поводу той истории... убийство моего начальника...

- А, я помню. Может, я сейчас приеду?

- Я тебя жду.

Через полчаса я услышала звук подъехавшей машины, и поспешила вниз. Анфиса Сергеевна в это время, пока я спускалась, открыла ему дверь.

- Вы к Вике? – спросила она его. Уж не знаю, как она догадалась, что он пришёл именно ко мне.

- Арт, пошли скорее, - потащила я его в кабинет.

- Что на этот раз надо? – спросил он, садясь около компьютера.

- Есть какая-нибудь программа, с помощью которой можно найти родственников человека? – спросила я, закуривая очередную сигарету.

- И ты меня из-за такой ерунды позвала? – засмеялся Артур.

- Ты считаешь это ерундой? – удивилась я, и выпустила несколько струек дыма изо рта.

- Этих программ в Интернете пруд пруди, - со смехом сказал он.

- Ты же знаешь, я в этом не понимаю ни черта, - воскликнула я, и стряхнула пепел за воротник его пиджака.

- Эй, поаккуратнее, - возмутился он, отряхиваясь.

- Только давай скорее, - потеребила я его, - скоро придёт мой муж, он очень не любит, когда я лезу, куда не следует.

- Сейчас всё сделаем, - пообещал Арт, и через десять минут я получила распечатку.

Родители у Елисея Семеновича были, они жили в так называемом « зелёном » районе, и брат имелся, тот самый любитель сказок.

Он работал в рекламной фирме « Войцович и компания »...

Откуда мне знакомо это название?

Я знаю, что это очень известная фирма, и очень крупная...

Ах, так ведь охранник Василий говорил, что приходил какой-то тип из этой фирмы, и приходил он в день убийства Елисея Семеновича. Как жаль, что наша охрана не фиксирует имена и фамилии всех проходящих на территорию издательства.

Тогда все проблемы бы отпали сами собой.

И я решила нанести ему визит, но не сегодня. Сейчас ещё светло, но уже довольно поздно, так что поеду завтра.

- Ну что, помог я тебе чем-нибудь? – с улыбкой спросил Артур.

- Ещё как помог, - закивала я головой, - кофе хочешь?

- Не откажусь.

Мы спустились на кухню, и я налила ему кофе со сливками и ванилью.

- Ты до сих пор пьёшь с ванилином? – спросила я, и поставила перед ним чашку.

- Я не думал, что ты это помнишь, - покачал он головой.

- Это было моё счастливое детство, - вздохнула я, и налила

себе кофе с корицей, - разве я могу это забыть?

- А что случилось сейчас? – поднял на меня свои голубые глаза Артур, - я думал, что ты счастлива с мужем. Ты сама это сказала.

- Я говорю не о настоящем, а о прошлом. Вот, когда стану глубокой старухой, буду вспоминать, как мы с тобой сейчас сидим.

- Ностальгия доконала? – догадался Артур, потягивая свой кофе.

- Что-то в этом роде, - кивнула я, отпила из чашки, и вспомнила о правилах хорошего тона, - ой, знакомьтесь, это моя любимая свекровь Анфиса Сергеевна. А это мой бывший одноклассник Артур.

- А я всё думала, когда ты вспомнишь нас представить друг другу, - засмеялась Анфиса Сергеевна, и Артур тоже засмеялся.

- Очень рад познакомиться, - кивнул Артур.

- А чем вы занимаетесь, Артур? – спросила Анфиса Сергеевна.

- Я системный программист, - ответил Артур, - и кандидат математических наук в одном лице.

- Даже странно, - пробормотала я.

- Что странного? – посмотрел на меня Арт.

- Я вообще думала, что будешь петь.

- Это было в молодости, - засмеялся он, - а романсы я до сих пор пою. Если находится подходящая компания. И я помню твои любимые. Когда-то ты с ума сходила от этого. Ой, извини, здесь же рядом твоя свекровь.