Да, на берегах реки было много цветов и красивых тенистых деревьев, много мечтаний, но все это ушло, исчезло навсегда.

Лучше накормить одного анагамина, чем десять миллионов скридагаминов. Лучше накормить одного архата, чем сто миллионов анагаминов.

Архат это тот, кто вошел в океан и исчез. Анагамин это тот, кто стоит на пороге исчезновения, на пограничной линии: сделай он еще только один шаг, и он станет архатом. Пройди он совсем чуть-чуть, и он станет архатом. Осталась одна капля. Осталась одна соломинка - положи ее на спину верблюду, и верблюд упадет.

Температура анагамина достигла девяноста девяти градусов, ему остается еще один только градус... Архат это тот, кто прошел отметку в сто градусов и испарился. Архат испарился.

Лучше накормить одного архата, чем сто миллионов анагаминов.

Архат это тот, чье эго утрачено, кто стал частью целого. Он уже не существует как личность, теперь он существует как вселенная, целое. На самом деле, таково значение слова «святой» (holy): тот, кто стал целым (whole). Архат это святой. Но он святой не в христианском смысле, он вовсе не saint.

Христианское слово «святой» (saint) абсолютно уродливо. Оно происходит от корня «sanctus»: назначенный церковью. Это отвратительно разве можно назначать святых? Кто вы такой, чтобы назначать святых? Ни одно правительство не может выдать вам удостоверение святого, даже правительство Ватикана, даже у Папы Римского нет таких полномочий.

Архат не означает такого святого (saint). Архат этот тот, кто утратил себя в целом (whole) и стал святым (holy).

Лучше накормить одного пратък Будду, чем миллиард архатов.

Кто такой пратъяк Будда?

Архат это тот, кто шел за Буддами и пришел домой. А пратьяк Будда этот тот, кто никогда не был ничьим учеником, кто пришел домой, ища в одиночку. Он совершил свое путешествие в полном одиночестве, прошел свой путь совершенно один. Пратьяк Будда - редкое явление. Испокон веков на свете было много архатов, но очень редко и очень немногие из них становились пратьяк Буддами: кто боролся в одиночестве. Конечно, они нужны, иначе архатов не было бы.

Пратьяк Будды нужны для того, чтобы другие люди могли идти за ними, ведь они первопроходцы : они создают прорыв, прокладывают путь.

Запомните, что пратьяк Будда это тот, кто впервые идет по джунглям жизни и прокладывает путь самостоятельно. Тогда другие люди могут пойти за ним. Другие люди будут искать ту же точку, ту же цель, но они будут архатами. Не они проложили этот путь, не они нашли его, они не первопроходцы. Ни должны почитать пратьяк Будду, потому что здесь не было пути, он проложил его.

Лучше накормить одного из Будд настоящего, прошлого или будущего, чем десять миллиардов пратьяк Будд.

Тогда, чем пратьяк Будда отличается от собственно Будды?

Пратьяк Будда это тот, кто проторил путь и никогда не беспокоится о том, идет ли кто-то за ним. Он лишен сострадания. Этот одинокий путешественник нашел путь сам, поэтому полагает, что, раз он нашел путь, значит и каждому это по силам. Зачем ему рассказывать о пути людям? Он же не мастер.

Пратьяк Будда прокладывает путь не для других, запомните. Он просто идет, и путь создается самим его движением, так образуется узкая тропа в джунглях. Он движется, поэтому и другие идут за ним, тропа годится и для них, он же никогда ни о ком не беспокоится. Он одинокий путешественник, который полагает, что все, случившееся с ним, доступно другим людям.

Когда Сиддхартха Гаутама стал просветленным, у него было два варианта: стать либо Буддой, либо пратьяк Буддой. Семь дней он хранил молчание. Он склонялся к тому, чтобы остаться пратьяк Буддой. Тогда человечество потеряло бы нечто очень важное.

Говорят, Брахма спустился к нему с небес со всеми своими богами, эта притча прекрасна. Они пали к ногам Будды и стали умолять его: «Открой глаза и научи нас всему, что ты нашел».

Будда ответил: «Какой в том смысл? Если я смог найти путь, значит и другие люди найдут его». Он хотел остаться пратьяк Буддой. Его логика была превосходной: если я смог найти путь, тогда почему другие не могут найти его? Он объяснил: «Даже если я стану учить, меня будут слушать только те, кто готов. За мной пойдут только те люди, которые готовы. Значит они могут идти без меня. А люди, не готовые отправиться в путь, не будут слушать меня, никуда не пойдут, даже если я стану кричать с крыш домов. Зачем же мне утруждать себя?»

Боги стали думать, как бы им убедить Гаутаму. Во вселенной возникла замечательная возможность. Но если Гаутама останется пратьяк Буддой, тогда послание снова будет утрачено. Конечно, несколько человек найдут путь, но появилась возможность создать «скоростное шоссе». Тропинка может очень скоро исчезнуть, может зарасти деревьями. Надо проторить путь, по которому люди будут ходить веками, и джунгли не поглотят его. Они обсуждали, спорили другом, а затем нашли один довод.

Боги пришли к Будде снова и сказали: «Ты должен учить, потому что мы видели, что происходит в мире. Да, ты прав, некоторые люди сразу же последуют за тобой. И мы знаем, что эти люди, даже если ты ничего не скажешь им, все равно найдут путь, хотя и несколько позже. Может быть, им осталось сделать еще несколько шагов, но они найдут путь. Мы уверены в этом, ведь они уже начали искать его. Поэтому твое учение приведет их к цели немного раньше, только и всего, здесь ты прав. Но на свете миллионы людей (нам известно об этом, потому что мы заглянули в их сердца), которые не будут слушать тебя, которые глухи к такому человеку, как ты. Поэтому говорить с ними не имеет смысла. Но мы видели несколько человек, которые пребывают между этими двумя группами, стоят на границе. Они не пойдут за тобой, если ты не будешь говорить с ними. А если ты будешь говорить, они будут слушать тебя, и им хватит мужества. Поэтому мы просим тебя помочь этим немногим людям».

Гаугама больше не мог спорить, ему пришлось согласиться - он стал Буддой и уже не помышлял стать пратьяк Буддой.

Будда это тот, кто нашел путь, и более того: создал путь так, что многие другие люди пошли по нему. У него есть большое сострадание к другим людям, ко всем отважным искателям, блуждающим во тьме.

Лучше накормить одного из Будд настоящего, прошлого или будущего, чем десять миллиардов пратьяк Будд. Лучше накормить того, кто за пределами знаний, однобокости, дисциплины и просветления, чем сто миллиардов Будд прошлого, настоящего и будущего.

Он приходит к последней точке, нулевой отметке, пребывая даже за пределами Будды. По-видимому, Будда достиг вершины человеческого разума. Поэтому мы называем Гаутаму Сидцхартху Буддой, потому что язык позволяет нам лишь такое выражение. Но есть точка за пределами языка, которую невозможно описать. Она находится за пределами символов, она невыразима, Будда называет это выходом за пределы даже бытия Будды.

Тогда вы даже не считаете его просветленным, у него нет учеников, нет характера. Тогда его просто нет, он становится пустым пространством.

У Будды остается, по меньшей мере, какое-то желание помогать остальным людям, сострадание к ним. Но это тоже оковы. Это означает, что Будда все еще думает: «Есть другие искатели, я могу помочь им». Остается последняя тонкая граница «я» и «ты», «моего» и «твоего».

Будда говорит, что в этой последней, нулевой точке все знания, переживания исчезают (даже переживание нирваны), потому что нет того, кто мог бы переживать ее. Трудно что-либо сказать об этом, вы можете описать это только отрицательно.

Эту точку можно найти во всех религиях. У нее много синонимов. Иудеи, христиане, мусульмане, индуисты называют эту точку Богом. Они говорят о «запредельном». Но буддистский способ кажется мне более совершенным. Джайны, приверженцы школы Санкхья, йоги называют это состояние мокшей, абсолютной свободой. Другие люди называют это кайвальей, абсолютным одиночеством. И все же все это синонимы одного явления. Будда не стал применять термины, а просто сказал: