— А теперь понимаете? — Росита спросила полукокетливым тоном, за которым, как показалось Муну, скрывалась тревога.

— Разумеется! Женский инстинкт подсказал вам, что все ваши поклонники будут передислоцированы в Панотарос. За один сегодняшний день прибыло пятьсот моряков. Готов поспорить, что из-за Роситы они не заметят даже Куколку Роджерс.

— И водолазы тоже? Я полагал, что у них бывают романы с русалками, — пошутил Мун.

— Водолазы? — Росита удивилась. — Почему вы думаете, что с нашей базы прибыли водолазы? Ничего подобного…

— Вы просто не в курсе, лейтенант, — поправил майор Мэлбрич. — Мистер Мун видел снаряжение, оно прибыло сегодня, а люди будут завтра.

— Да, да! — быстро подтвердил генерал. — Это идея майора — искать шифр в морских пучинах.

— Извините, генерал, это была ваша идея, — вежливо поправил майор. — Вы просто забыли.

— Возможно, — генерал Дэблдей поморщился. — Но с вашей стороны, майор, не очень воспитанно напоминать мне о моем старческом склерозе. — Он рассмеялся и, словно желая перевести все в шутку, добавил: — Между прочим, я даже забыл, какие гости еще должны прийти.

— Мисс Эвелин Роджерс, мистер Рамиро Вилья… — по-военному четко доложил майор.

— Я начинаю верить, что забывчивость стала характерной чертой для руководящих офицеров. — Мун насмешливо улыбнулся. — Сначала майор Мэлбрич поразил меня, а теперь и вы, генерал…

— Я? Ах да, насчет водолазов. Это простительно. Операцией по поиску шифра непосредственно руководит майор.

— Но этикетом вы. Полковник Бароха мне сегодня жаловался, что его забыли пригласить.

— Не понимаю… Лейтенант встретила полковника на улице. Он ей сказал, что придет. — Генерал обратился за подтверждением к Росите. — Вы ведь именно поэтому пришли? Полковник, правда, считает, что говорит по-английски не хуже оксфордского профессора, но, когда он начинает беседовать об искусстве, я даже с переводчиком не всегда его понимаю.

Смуглое лицо Роситы зарделось. Казалось, что сквозь бронзовые тонкие стенки просвечивает пламя.

— Может быть, я его не так поняла. — Она быстро отвернулась.

— Ничего, даже если это только недоразумение, я от него все равно в выигрыше… За вашу красоту! — Генерал поднял рюмку.

Росита взяла свою. Лицо, с которого сошел багрянец, было спокойным, улыбка, как всегда, сдержанной. Но Мун уловил скользнувший по нему, словно невзначай, испытующий взгляд. Переводчица как будто старалась понять, какое значение Мун придал ее выдумке о встрече с полковником. Он не сомневался, что это намеренная ложь. Но ради чего, вернее, ради кого Росита Байрд пожелала присутствовать на этой коктейльной партии?

Столь же загадочны были отношения между генералом и его адъютантом. Одетый в замшевые туфли, бежевые фланелевые брюки и малиновую рубашку с распахнутым воротником, сыпавший комплиментами, с завидным аппетитом уплетавший закуски, генерал Дэблдей походил в эту минуту на дипломата, отдыхающего от официальных речей в обществе обаятельной женщины и умного собеседника. Затянутый в мундир майор Мэлбрич выглядел его полной противоположностью. Даже коктейли он смешивал по-военному четко. Рука, встряхивающая в эту минуту посеребренный шейкер, казалась созданной для стрельбы по мертвым и живым мишеням, для отдачи чести, для наведения полевого бинокля. Судя по всему, это был идеально вымуштрованный подчиненный для оперативного и точного исполнения приказов. И все же Мун не мог отделаться от чувства, что генерал его немного побаивается. Вот и сейчас между ними разыгралась сценка, давшая богатый материал для размышлений.

Генерал попросил майора закрыть окно. Становилось прохладно. Резкий, свойственный этим местам переход от дневного тепла к ночному похолоданию вызывал озноб… Майор поставил шейкер на передвижной бар и тремя размеренными шагами подошел к окну. Генерал о чем-то зашушукался с переводчицей. Майор закрыл окно, направился к генералу и встал за его спиной. Шепот сразу прекратился.

— Не бойтесь, майор, никаких военных секретов я не раскрывал, — засмеялся генерал. — Только предложил лейтенанту сопровождать меня в Мадрид.

Майор улыбнулся. Улыбка чем-то походила на его прямой пробор — она была точно отмеренной и, как в этом Мун после убедился, одинаковой на все случаи жизни.

— Именно это вы не должны делать, генерал. — Майор почему-то взглянул на Муна. — Вы же знаете, ваша жена просила меня присматривать за вами.

— Моя жена! — Генерал расхохотался. Пенсне на его крупном, с горбинкой носу подпрыгивало от хохота. — Жаль, что мистер Мун не в состоянии оценить ваш юмор. Нет, нет, мистер Мун, это вам никогда не удастся… Надо знать мою уважаемую супругу! Слава богу, что майор доложил ей о моем безукоризненном поведении.

Генерал умолк, потом, вспомнив, что обязан разъяснить Муну ситуацию, добавил:

— Она не менее ревнива, чем Куколка Роджерс.

— А разве она имеет основания для ревности?

— Моя жена? — Генерал возмущенно закачал головой. — Ну что вы! Я образец супружеской верности.

— Я имел в виду Эвелин.

Генерал не успел ответить. В дверь постучали. Майор приоткрыл ее немного, потом, убедившись, что это ожидаемые гости, широко распахнул дверь.

Куколка словно решила поменяться ролями с генералом. Вместо вечернего туалета она щеголяла в форме рядового воздушно-десантных войск. Это был тот самый запечатленный неоднократно на кинокадрах и фотоснимках наряд, которым она в прошлом году покорила сердца сражавшихся в Южном Вьетнаме американских солдат. Державшийся на расстоянии Рамиро был одет в белый смокинг. Он был до того элегантен, что, будь это не номер гостиницы, а зал шикарного ресторана, его можно было принять за метрдотеля.

— Мы только что говорили о вас, Эвелин. — Генерал говорил тем фамильярным тоном, который принят между хорошими друзьями.

— С кем? — Куколка взяла протянутую майором рюмку.

— С мистером Муном.

— А, с детективом! — Куколка поморщилась и, выпив одним залпом рюмку, улыбнулась. — Не представляю себе, о чем вы разговаривали. Детективы ведь не интересуются сексом?

— Это ваше поверхностное наблюдение. — Генерал улыбнулся. — Мистер Мун, например, спрашивал, имеете ли вы основания ревновать Рамиро к другим женщинам?

— Я? — Куколка хрипло рассмеялась и тряхнула тяжелой светлой копной. Волосы ее были перевязаны парашютной тесьмой.

— Именно вы! — Несмотря на галантную улыбку генерала, интонация была явно провокационная.

— К женщинам? К каким женщинам? Для Рамиро существует только одна женщина, остальные для него мужчины! — Куколка сопровождала каждую фразу хрипловатым смешком. — Скорее я могу ревновать его к алкоголю. — Куколка повернулась к своему спутнику. — Не пей, тебе это вредно! — Она выхватила у него рюмку с коктейлем и выпила единым духом.

По ее слегка дрожащим пальцам Мун понял, что она уже пьяна.

Куколка с недовольной гримасой отставила пустую рюмку.

— Что это такое?

— «Манхэттенский проект», мисс Роджерс, — откликнулся майор.

— Неужели? Что-то не похоже. Может быть, военное ведомство для экономии рекомендует заменять виски дистиллированной водой? Ну что ж, в качестве атомного запала годится. Рамиро, принеси из моей комнаты водку. Мы сейчас сотворим водородную бомбу.

— Абсолютно чистую! — улыбнулся Мун.

— Ну, конечно. Ни головных болей, ни сентиментального желания бросить эту собачью жизнь и начать новую. Новая все равно была бы такой же собачьей!

— Хорошо, что вы не проповедовали это убеждение нашим солдатам во Вьетнаме, — засмеялся генерал. — У моего коллеги Уэстморленда глаза бы выкатились из орбит.

— Ваш коллега идиот! И вообще, все генералы… Нет, не хочу портить отношения с армией… Дайте мне лучше еще один запальчик!

Опрокинув рюмку, Куколка оглянулась. Заметила переводчицу и бесцеремонно спросила:

— А это кто такая?

— Извините, я не успел представить. Моя переводчица лейтенант Росита Байрд!

Росита встала. Она стояла навытяжку всем своим видом подчеркивая, что является военнослужащей, а не женщиной.