Незадолго до полудня мне на НП позвонил начальник политотдела 28-й стрелковой дивизии. Кратко доложил о партполитработе в динамике боя, затем сообщил, что в сражении за Проборовье тяжело ранен майор Г. Н. Дуркин, заместитель командира 88-го стрелкового полка по политчасти.
— Кого предлагаете назначить вместо него?
— Старшего инструктора политотдела дивизии Васильева.
— Согласен.
Майор А. Г. Васильев вскоре тоже получил ранение, но остался в строю, продолжал вести партполитработу, вместе с одним из подразделений полка достиг района Невеля.
Когда части 28-й стрелковой дивизии прорвали переднюю оборонительную линию врага и завязали бой в глубине, командарм сразу же ввел в прорыв подвижную группу — 21-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 78-ю танковую бригаду и артиллерийские полки. Одновременно Галицкий распорядился направить в эту группу несколько старших офицеров управления и штаба армии для личного наблюдения за ее продвижением. Вместе с ними в 21-ю дивизию убыл и представитель политотдела начальник отделения поарма подполковник П. С. Матюхин.
Для обеспечения левого фланга армии командующий вскоре ввел в бой 31-ю стрелковую бригаду. А еще левее ее действовали части 360-й стрелковой дивизии из 4-й ударной армии.
Полки 28-й стрелковой дивизии продолжали успешно продвигаться вперед. Но вот на участке 357-й стрелковой дивизии генерал-майора А. Л. Кроника дела шли не так уж гладко. Командарм несколько раз разговаривал с комдивом по телефону, требовал от него более решительных действий, но части дивизии по-прежнему топтались на месте.
Обеспокоенный обстановкой, сложившейся на участке 357-й дивизии, генерал Галицкий срочно вызвал к себе офицера оперативного отдела штаба и приказал ему вместе с инспекторами политотдела армии И. Ф. Халиповым и И. В. Байбородовым срочно выехать в это соединение и на месте выяснить причины задержки.
А наступление между тем продолжалось. 6 октября в 16.10 подвижная группа армии ворвалась в Невель. Об этом на армейский НП сообщили сначала командир 78-й танковой бригады полковник Я. Г. Кочергин, а несколько минут спустя командир 21-й гвардейской стрелковой дивизии генерал Д. В. Михайлов. Поздно вечером этого же дня Невель был почти полностью очищен от оккупантов.
Рано утром 7 октября мы вместе с подполковником Матюхиным въехали в город. Он еще дымился после боев, а со стороны железнодорожной станции Невель-I слышались автоматные и пулеметные очереди — там продолжался бой. Разыскали начальника политотдела танковой бригады подполковника И. Г. Кривоногова. Как выяснилось, в Невеле он оказался одним из первых, ворвавшись в город в составе головного отряда подвижной группы.
Вскоре после нашего приезда к танкистам туда зашел и начальник политотдела 21-й гвардейской стрелковой дивизии полковник А. Ф. Толстопятенко. Оба политработника кратко доложили обстановку: части подвижной группы, как и планировалось, в первый же день достигли намеченного рубежа и закрепились. И хотя все это мне было уже известно из прочитанных в штабе армии боевых донесений, сообщения непосредственных участников событий значительно расширили представление о характере наступательных действий. А они поистине грандиозны! Ведь за какие-то несколько часов наступления сделано, казалось, невозможное: занят город, отстоявший от рубежа прорыва на 30 километров! Достигнуто это было благодаря тому, что впервые в боевой практике 3-й ударной армии подвижная группа (в том числе и пехота) действовала как почти полностью моторизованная. Одновременно с танками в сторону Невеля стремительно двигались на машинной тяге гаубичный, противотанковый и зенитный артиллерийские полки, а также посаженный на автомашины 59-й стрелковый полк полковника Н. М. Чеботарева с приданным ему саперным подразделением. Остальные части тоже шли ускоренным маршем.
Позже захваченный в плен заместитель коменданта Невеля на допросе скажет следующее:
— Наличие сильных оборонительных сооружений, запятых войсками, и сплошные болота, озера, окружающие город, с укрепленными перешейками между ними должны были стать для русских непроходимым барьером. Мы считали, что для взятия Невеля вам потребуется не меньше усилий, чем в боях за Великие Луки. И вдруг все так неожиданно рухнуло. Сдача Невеля — скандальный провал нашего командования.
Но это уже последствия. События же развивались так. Первым в город ворвался передовой отряд из шести танков с десантом под командованием капитана Е. С. Пирожникова, героя боев за Великие Луки. Этим небольшим отрядом на подступах к Невелю предварительно была наголову разгромлена колонна вражеских автомашин с пехотой, штабными материалами и запасами продовольствия. Достигнув центральной части города, капитан Пирожников вместе с рядовым Овчинниковым водрузили на одном из его самых высоких зданий красный флаг — символ нашей победи.
Стрелковый батальон майора В. Н. Савельева, вошедший в город почти одновременно с передовым отрядом капитана Е. С. Пирожникова, воспользовавшись паникой среди вражеского гарнизона, быстро очистил центр Невеля от гитлеровцев и вместе с танкистами удерживал его до подхода основных сил подвижной группы. Полное же освобождение города завершили полки 21-й гвардейской стрелковой дивизии.
Итак, мы с подполковником Матюхиным в Невеле. На окраинах его еще продолжается перестрелка. Подразделение старшего лейтенанта А. С. Рудых менее чем за полчаса выбило гитлеровцев из здания железнодорожного вокзала. Другое стрелковое подразделение при поддержке танкистов принудило к бегству охрану готовившегося к отходу эшелона. Из его вагонов навстречу воинам-освободителям с радостными возгласами начали выпрыгивать юноши и девушки, которых фашисты намеревались насильно вывезти на работу в Германию. Ликующими возгласами приветствовали советских бойцов и командиров горожане.
Вечером того же дня по радио передали приказ Верховного Главнокомандующего в связи с освобождением Невеля. В нем среди отличившихся в боях за город частей и соединений первыми были названы войска генерала К. Н. Галицкого, то есть 3-й ударной армии. В приказе перечислялись соединения и части, удостоенные почетного наименования Невельских, — 21-я гвардейская и 28-я стрелковые дивизии, 31-я отдельная стрелковая бригада, 78-я танковая бригада, 827-й гаубичный артиллерийский полк, 163-й гвардейский истребительно-противотанковый артиллерийский полк и другие.
Поздравительный приказ Верховного был встречен личным составом армии с огромным воодушевлением. На следующий день он был опубликован в армейской и дивизионных газетах. В частях и подразделениях состоялись массовые митинги. На них воины давали торжественное обещание еще смелее громить врага, гнать его с нашей земли. на страницах армейского «Фронтовика» и дивизионок были опубликованы яркие, подробные материалы о боях за Невель, рассказы о людях подвига.
В этой связи хочется сказать, что многие корреспонденты дивизионных и армейской газет с исключительной самоотверженностью и мужеством выполняли свои нелегкие обязанности, поспевая буквально всюду, где начинались наиболее сильные бои. В Невеле, например, 7 октября я повстречал сотрудников армейской газеты «Фронтовик» капитана Ивана Копченова и старшего лейтенанта Германа Григорьева. До этого мы с Матюхиным уже прочитали в газете их корреспонденцию о вчерашнем бое.
— Когда вы успели ее написать? — спросил я Копченова.
— Вчера, сразу же после занятия центра города, — ответил он.
— А в Невель когда и как попали?
— Тоже вчера, вместе с передовым отрядом, — ответил за обоих старший лейтенант Григорьев. — На танке капитана Пирожникова. — И добавил: — Газетчикам опаздывать никак нельзя, товарищ полковник.
Эти корреспонденты не составляли исключения. Как уже упоминалось ранее, так поступали и сотрудники дивизионных газет. Бойцы, командиры и политработники с большим уважением относились к военным журналистам, оказывали им всяческое содействие и помощь. И те не оставались в долгу. Радиоприемников, как известно, тогда в частях не было, поэтому многим корреспондентам нередко приходилось еще до поступления газет рассказывать воинам о принятых по радио новостях.
