– Мы бы их опрокинули, – сказал Жуков. – Особенно если сухопутными силами с территории Болгарии ударить.

   – Откажутся американцы, – повторил Громыко. – Генералы – те да, те аплодировать будут. Но политики – откажутся.

   – И всё-таки, давайте попробуем, – предложил Хрущёв.

   Предложение Хрущёва в разгар холодной войны провести совместные маневры в Босфоре и Дарданеллах, направленное личным посланием на имя Эйзенхауэра, вызвало в Белом Доме реакцию посильнее, чем взрыв бомбы. Президент немедленно поехал в Пентагон.

   Объединённый Комитет Начальников Штабов, в целом, и его председатель, генерал Натан Твайнинг (http://en.wikipedia.org/wiki/Nathan_Farragut_Twining), напротив, как и предсказывал Николай Герасимович, встретили идею с энтузиазмом. Военные рассчитывали поближе познакомиться с применяемой советскими войсками тактикой, собрать данные о частотах и режимах излучения радаров, перехватить побольше шифрованных радиосообщений, чтобы попытаться их расшифровать и научиться читать советские шифры.

   Вернувшись из Пентагона, Эйзенхауэр собрал у себя министра обороны, помощника по национальной безопасности, государственного секретаря и директора ЦРУ. Генерала Твайнинга он приглашать не стал, т. к. уже знал его позицию.

   – Как прикажете это понимать, господа? – спросил президент. – Хрущёв сошёл с ума?

   – На что он надеется – не понимаю, – заметил министр обороны Макэлрой. – У нас на учениях будет три авианосца, ракетные крейсеры, всего 98 кораблей, морская пехота.

   Президент повернулся к повешенной на стенде карте Чёрного моря и проливов. На ней условными обозначениями были отмечены места дислокации советских воинских частей.

   – У красных в этом районе тоже немалые силы, – проворчал Айк. – Да ещё и Средиземноморский флот будет угрожать с тыла. Нам придётся действовать по двум расходящимся направлениям, что всегда нежелательно.

   – В условиях подобной концентрации сил, мистер президент, сложно поручиться, что кто-либо не совершит ошибку, – осторожно произнёс помощник по национальной безопасности Джексон. – А при таком количестве современного вооружения, ошибка может привести к возникновению фатального инцидента.

   – Я тоже этого опасаюсь, – ответил Эйзенхауэр. – Какой-нибудь идиот-сержант может начать третью мировую войну. Нет, о совместных учениях с красными не может быть и речи. Но вот откуда они узнали цели учений «Deep Water»? Тут явно поработали красные шпионы.

   – Либо уборщица подобрала неучтённую копирку в каком-нибудь штабе, – пожал плечами Аллен Даллес. – При десятках тысяч задействованных участников сохранить тайну крайне сложно.

   – М-да... Вы правы, Аллен, – Эйзенхауэр задумчиво кивнул. – Нет. На эту авантюру мы не согласимся.

   Его позицию поддержал и госсекретарь Гертер:

   – Будет выглядеть странно, если мы сначала обвиняем СССР в подготовке «захвата Сирии», хотя какой уж там захват, это был, скорее, аншлюс, а потом соглашаемся на проведение совместных учений. Это мало того, что опасно, но и союзники нас не поймут. Как я, по мнению генерала Твайнинга, буду объяснять туркам, почему советский десант высаживается в Стамбуле?

   Андрей Андреевич Громыко оказался прав. 25 августа был получен официальный ответ президента. Он поблагодарил за интересное предложение, но отказался от совместных учений, отметив, что «при нынешнем уровне международной напряжённости слишком велик риск возникновения вооружённого инцидента, который может перерасти в глобальный военный конфликт сверхдержав»

   27 августа 1957 года в советских газетах и по телевидению было объявлено о проведении успешного испытания межконтинентальной баллистической ракеты, а также взрывов атомных и термоядерных боеприпасов.

   1 сентября в албанский залив Влёра, где была организована военно-морская база, зашёл крейсер «Жданов» в сопровождении эсминца «Свободный». Командир отряда контр-адмирал В.Ф.Чалый с группой офицеров и командующим албанской береговой обороной генерал-майором Неджипом Винчани посетили порт Влёра. 3 сентября корабли отправились обратно в Александрию.

   Американское давление вызвало активизацию арабских государств. 7 сентября король Саудовской Аравии Таляль сделал заявление о поддержке Сирии в случае вооружённой агрессии со стороны Турции или других государств.

   Заявлением дело не ограничилось. Две саудовские армейские бригады, ранее размещавшиеся в Иордании, были передислоцированы в Сирию и заняли позиции на подступах к порту Латакия, став первыми иностранными воинскими частями, пришедшими на помощь Сирии. (АИ)

   С 6 по 12 сентября в Каире шло совещание объединённого командования ОАР с участием представителей Группы советских войск в Египте. (В реальной истории – совещание египетско-сирийского командования). Было принято решение об оказании немедленной военной помощи Сирии.

   С начала сентября американские и турецкие вооружённые силы начали концентрироваться у границы с Сирией, угрожая агрессией. Уже 8 сентября к сирийскому побережью подошли 5 кораблей НАТО. Над ними было совершено несколько пролётов бомбардировщиков Ту-16 в сопровождении истребителей. Самолёты несли опознавательные знаки Сирии, но экипажи в них были смешанные – советско-сирийские.(АИ).

   В период с 5 сентября по 9 октября турецкие самолёты 20 раз пытались нарушить сирийское воздушное пространство. Нарушители вытеснялись истребителями ОАР обратно в воздушное пространство Турции. Оружие было приказано без необходимости не применять. Турки наглели, и продолжали лезть. В итоге 9 октября 4 МиГа взяли турецкий самолёт в клещи и посадили на аэродром в Латакии. (АИ) Попытки нарушения границы прекратились. Турецкая пресса подняла вой. 12 октября экипаж и самолёт были возвращены Турции в присутствии представителей ОВД и НАТО, зафиксировавших в совместном протоколе факты нарушения границы, перехвата самолёта над сирийской территорией, и собственно факт возвращения. Церемонию передачи и подписания протокола показывали все мировые телеканалы. (АИ)

   10 сентября саудовский посол в Сирии сделал заявление для прессы, в котором указывалось, что Саудовская Аравия «не пожалеет средств чтобы поддержать и помочь» Сирии в случае внешней агрессии.

   11 сентября советский посол в Турции Никита Семёнович Рыжов вручил премьер-министру Турции Аднану Мендересу послание Председателя Совета Министров СССР Косыгина (АИ. В реальной истории – Н.А. Булганина) о ситуации вокруг Сирии.

   В послании, в частности, было сказано: «

   Мы не скроем, что мы с большой озабоченностью встретили сообщения о сосредоточении турецких войск у границ Сирии, а также о переброске американского оружия на территорию Турции для осуществления нападения против Сирии....

   И когда поступают сообщения о концентрации турецких войск на турецко-сирийской границе, у нас возникает естественный вопрос, а как бы чувствовали себя турки, если бы на их границах начали сосредоточиваться иностранные войска?

   По нашему глубокому убеждению, Турция могла бы навлечь на себя лишь большие несчастья, если бы она стала руководствоваться советами тех иностранных кругов, которые, отнюдь не заинтересованы в поддержании мира на Ближнем и Среднем Востоке...» (цитируется по http://alerozin.narod.ru/Syria57.htm)

   12 сентября король Саудовской Аравии Таляль отправил сообщение Эйзенхауэру. В послании он утверждал, что сообщения о сирийской угрозе не имеют под собой почвы, и рекомендовал «проявить сдержанность» и воздержаться от обострения ситуации. В тот же день он заявил в интервью прессе, что «Саудовская Аравия не останется стоять со сложенными руками в случае агрессии против Сирии» (В реальной истории послание отправил король Сауд. Арабская солидарность тогда не была пустым звуком)

   Когда стало ясно, что создание арабско-турецкой антисирийской коалиции срывается, США окончательно сделали ставку на Турцию. Была начата интенсивная подготовка к открытому военному нападению. Руководство операцией осуществляли посол США в Турции Уоррен, глава американской военной миссии генерал Мид, военный атташе Халфорд, командующий сухопутными войсками юго-восточной части южноевропейского ТВД генерал Рид и начальник штаба ТВД генерал Баллок. К 17 сентября был готов предварительный план.